дверей лавки этак изнурять⁈ Наконец, откликнулись:
— Кто там? Мы закрыты до утра.
— Отмыкай, свои пришли. По делу, — пояснила Лоуд, слегка удивляясь — голос у хозяйки «Редкостей» оказался смешным — вовсе девчоночьим, а издали казалось — ушлая бабенка. Может, служанка ейная? Так не имелось в «Лавке» вроде бы служанок.
— Не знаю, мистер, что у вас за дело, но мы откроемся только утром, — отрезала из-за двери упрямая девчонка и закашлялась.
— Чего это вдруг так и именно сегодня? — возмутилась Лоуд. — Дело выгодное, отпирай. Если сама боишься, дружка своего позови. Чего он там у тебя пригрелся? Отмыкай, говорю. Сейчас свиной топтун вернется, а я на пороге торчу. Подозрительно выйдет.
За дверью продолжали кашлять.
— Водички выпей, — нетерпеливо подсказала Лоуд. — А еще рыбье сало помогает — по ложке перед едой. Открывай, я вполне безопасный, святой Бонифаций тому свидетель.
С кашлем справились, злобно защелкали засовами.
Вблизи хозяйка и вправду оказалась куда моложе. И вообще вся хрупкая, как статуэтка на камине сквайра Ивеи. Небось, тронешь, так же и хрустнет. Вон — едва подсвечник держит.
— Трогать не буду, — заверил Л-гость, почесывая свой крупный красный нос. — Дело простое, хозяйка, кое-что сохранить требуется. Деньгами не обижу.
— Мистер, вы что-то путаете. На хранение мы ничего не берем, не брали, и брать не станем, — на удивление твердо отперлась молоденькая хозяйка.
— Надо взять, — проникновенно призвал Л-гость, развязывая мешок. — Обстоятельства так сложились. На недельку, на две…
Криволап выбрался из мешка первым, принялся озираться.
— Слышь, ты вообще спятил! Щеголь[25] деревенский! — взвизгнула попятившаяся от зверьков хозяйка. — Какого дьявола мне нужны ворованные кобели в доме⁈
— Говорю же, обстоятельства, — сухо напомнил Л-гость. — Приюти пока щенятков. Благое дело. Логос с Бонифацием охотно подтвердят.
— Забирай, да проваливай, дромадер[26] тупой! — рявкнула девчушка тонкоголосо, но решительно.
— Чего-то вовсе не ласково, — ухмыльнулось Лоуд. — На своего глухого кобеля надеешься? Чего он там за дверью встал, пусть выходит.
— Одна я дома, — оскалилась маленькая хозяйка. — Но это не дает тебе, пеньку деревенскому, права наглеть вглухую.
— Да я и не наглею, — примирительно развел руками Л-гость. — Просто выручи. Щеночки хорошие, но куда мне с ними сейчас? Буду уезжать, заберу. Вы тут люди надежные, любую скотинку доверить можно. Не к пескарям[27] же заглянул. Два фунта на прокорм хватит? Если задержусь в городе, еще загляну, денежек подкину. По рукам?
Хозяйка глянула на горсть серебра на руке гостя и пробормотала:
— Черт бы тебя… Как я их оставлю? Ворованные же. Спалюсь мигом. Думаешь, по овсяному складу[28] скучаю?
— Э, мне тебя учить, что ли? Объявление в газету напиши, «найдена пара псов, ухо черное, хвост сизый, на две задние хромает». Ежели приметы чуть-чуть не совпадут, так то дело субъективное. А так мы люди предельно честные. И осторожные. У вас тут, кстати, мирмидонян[29] в округе, что чаячьих погадков у берега. Один на улице торчит, двое на пустыре заседают.
— Врешь, почудилось, — пробормотала хозяйка, глядя на гостя из-под на редкость густых и длинных ресниц.
— Может, и показалось, — согласился гость. — Я в чужие дела не лезу, ни в сердечные, ни в деловые. Но на всякий случай имейте ввиду. Может и к вам интерес. Глухого своего предупреди. Я бы на вашем месте поразмыслил. Может, пора свой бекон спасать, городок менять. Ну, а пока думать будете, собачек кормить не забывайте. Если написают в уголке, можно отругать, но без кровожадности. Денежки вот сюда кладу, — Лоуд ссыпала серебро на прилавок. — Прошу простить, что разбудил — опять же, обстоятельства. Разрешите откланяться.
Лоуд потрепала по башке Кривонога и выскользнула из лавки. Хорошо, что полюбовник хозяйкин не вмешался — а уж как разъяренно сопел за дверью. Если по сапу и запахам судить — весьма крепкий самец.
Налегке Лоуд описала широкую дугу вокруг квартала, заблаговременно приняла правильный облик мистера Бёртона, глотнула из припасенного пузырька, обрызгала себя виски и с интузиазмом заколотила в дверь № 27 по Гринфилд-стрит.
— Наконец-то я дома! Святой Бонифаций свидетель — эти вечеринки крайне утомительное предприятие, чертт бы меня побрал…
…Повозмущались, конечно. У людей так принято — по каждому случаю страшно и глубочайше возмущаться. Ну, разбудили тебя чуть раньше, что такого страшного? Пораньше за работу можешь взяться или лишнюю трубку выкурить. А то всё «спать, спать». Всё подряд в жизни не проспишь…
Вообще-то спать и самой Лоуд хотелось. Все ж суетный денек выдался. Но имелась еще Светлоледя, вся такая мрачная и вопросительная в своем неудобном оборчатом пеньюаре.
— Слушай, может, тебе те вот завязочки ослабить? — предложила Лоуд, наливая себе еще чашечку чуть теплого чая.
— Пей и докладывай, — буркнула главная шпионка.
Всего два бутерброда и уже «докладывай»? Гадский город, и сыр, кстати, тоже не особо…
Охренеть, — сообщила, выслушав, командирша, — и это не ругательство, а точная констатация факта.
Да, еще я там одного Феодора встретила, он тоже эту охренову констату поминал, — вспомнила Лоуд. — Такой странноватый исследователь топоров, что даже…
— Боги с ним, с тем Феодором, — отрезала Светлоледя, ставя свою чашку на подоконник. — Понимаю, ты погуляла-поплавала, проветрилась. Но внезапные щенки, да еще у нас под боком, это вообще ни в какие ворота.
— Зверьки могут послужить для отвлекательности, — указала Лоуд. — И потом от них польза. Дома буду Кривонога на случку возить — пусть собачью кровь улучшает и эту… пупуляцию расширяет. Выгодное и благородное дело.
— Да уж куда благороднее. Сюда-то ты их зачем притащила?
— Знакомство с соседями нам не помешает. Они местные, всякие мелкие хитрости
— С местным ворьем без щеночков куда уместнее знакомиться. Тебя-то они не узнают, но тут и так многолюдно. Полиция эта… А ты теперь только о барбосиках будешь думать, — предсказуемо взялась упрекать Светлоледя.
С чего это только о них? — удивилась Лоуд. — У меня мысли не какие-то краткочеловеческие, а нормальных широких способностей.
— Это да. Несравненного широкого вольномыслия у нас Оно… — бубнила начальница, следя за кольцами дыма, медленно уплывающими за окно.
Лоуд пыхнула трубкой. Вот чего прицепилась? Нет бы, королеву обсудить или славные скачки по дворцу. «Щенки неправильно пристроены», понимаете ли.
