камням, поскольку лишь маг, владевший шестью видами магии, мог активировать кровавый камень. Однако прежде он стёр из памяти всех магов воспоминания об их былой силе. Он сделал исключение лишь для себя, Рона и других членов Круга Восьми, в том числе и меня.
С тех пор маги, страдавшие от боли потери и ужасных воспоминаний о былой славе, обрели блаженное неведение. Внезапно они почувствовали себя исцелившимися, спасёнными от какой-то чудовищной болезни – впоследствии они назвали её великой чумой, – хотя и не помнили, что это было на самом деле. Они говорили, что Реллик их исцелил и стёр даже воспоминания о боли, и в какой-то степени они были правы: он забрал их боль, но они заплатили за это неведением своей собственной природы.
Колм снова замолчал и долго смотрел мне в лицо.
– Конечно, – продолжал он, – я не сказал тебе о том, что он видел, когда в последний раз держал камень. Он заглянул в будущее и увидел рождение другого мага, который сможет найти камень. Того, кто по благословению Зохаров или же благодаря более могущественному наследию, родится на свет с даром использовать все шесть видов магии. Ещё один Фейтер, маг, который, живя в мире раскрывшихся магов, сам остаётся нераскрывшимся.
Он увидел тебя, Саймон. Он спрятал камни в таких местах, где найти их сможешь лишь ты. – Колм снова посмотрел на меня, и его лицо побледнело от страха. Вековая усталость в его глазах уступила место проблеску надежды. – Он увидел, что ты сможешь соединить камни и сделать то, чего не смог он сам. Он увидел, что ты остановишь Рона раз и навсегда и исцелишь расу магов[171].
Глава 30
Гробница Рона
Но вера, словно шакал, питается среди могил, и даже из этих мёртвых сомнений получает животворную надежду.
Герман Мелвилл[172]
– Саймон?
– Саймон? – позвала Тайк. – Всё нормально?
– Кажется, он потерял сознание, – обеспокоенно сказала Тесса.
– Я не терял сознание, – соврал я, осторожно поднимая голову от стола. – Я просто отдыхал.
– Полагаю, это для тебя слишком, – мягко сказал Колм и повернулся к остальным. – Вам стоит уйти, пока вы ещё можете это сделать. Мы с Саймоном останемся здесь, но вы можете успеть уйти, пока не появится Рон.
– Мы его не оставим, – сказала Тайк.
– Верно, – согласился капитан Баст. – Нам всё равно не удастся далеко уйти.
– Здесь есть корабль, – сказал Колм. – Тот самый корабль, на котором я приплыл много лет назад. Он находится в деревянном амбаре. Возможно, вы его уже видели. Мне он не нужен, но вы сможете без проблем его использовать.
Капитан Баст вопросительно взглянул на остальных.
– Возьмите корабль, Баст, – сказал Хоук. – Отвезите Тессу и Дрейка в безопасное место. Я должен остаться с Саймоном и полагаю, Тайк тоже не сдвинется с места.
– Погодите-ка! – пробормотал Дрейк. – Я тоже не сдвинусь с места! Я остаюсь.
– Успокойтесь, – сказал я, глядя на часы. Колм говорил почти полчаса, и это означало, что у нас ещё осталось немного времени. Пока Колм рассказывал свою историю, я пытался придумать способ выбраться (естественно, внимательно его слушая). – Не уходите. Возможно, я кое-что придумал.
– Что? – удивился Хоук. – Но как?
– О чём ты говоришь, Саймон? – спросила Тесса.
– Подождите, – сказал я, снова поворачиваясь к Колму. – Я так и не задал вам вопрос, ради которого пришёл. Я хотел спросить о местонахождении одного из кровавых камней, который спрятал Реллик.
– Правда? – удивился Колм. – Что ты хочешь знать?
– Существует ли такое место, где Рон не подумает искать? – спросил я.
– Прошу прощения?
– Реллик велел спросить у вас об этом. Место, где Рон не подумает искать.
– Ну, – ответил Колм, почёсывая бороду, – это не слишком подробное описание, верно? – Он закрыл глаза. – Дай-ка подумать.
Мы молчали, нетерпеливо глядя на него.
– Не торопитесь, – пробормотал Баст, но Колм, кажется, его не услышал.
Наконец Колм открыл глаза.
– Однажды, когда они с Релликом охотились за камнями, Рон притворился умершим в надежде одурачить брата и заставить его утратить бдительность. Он даже устроил для себя фальшивые похороны и запечатал пустую гробницу. Именно этот день считается днём смерти Рона и днём рождения Шакала. Хотя, конечно, он вовсе не умирал, и это один и тот же человек. Если бы я выбирал место, где Рон никогда не станет искать кровавый камень (кроме как у себя под подушкой), я бы выбрал эту гробницу. В конце концов, Рон сам её построил и знает, что она пуста. Рон очень гордится своей проделкой и вряд ли ожидает, что её смогут использовать против него.
Я кивнул.
– Значит, там я и буду искать. Где эта гробница?
– Конечно же, на Кафагорусе. Это погребальная планета. Вообще-то она недалеко отсюда.
– Откуда вам это знать? – спросил Баст. – Тёмная Гавань никогда дважды не появляется в одном и том же месте.
– Для тех, кто её ищет, Тёмная Гавань никогда не появляется в одном и том же месте. – Колм поднял вверх палец. – Но тот, кто её покидает, путешествует сквозь систему Аладна в третьей печати.
– Вы шутите! – воскликнул Баст. – Но тогда этот Кафагорус совсем рядом, если, конечно, ваш корабль может передвигаться достаточно быстро.
– Тогда вам лучше отправляться в путь прямо сейчас, – сказал Колм. – Рон знает всё, что я вам рассказал, в том числе и о моём предположении насчёт камня. Он появится здесь и тут же отправится к своей гробнице.
– Думаю, он сразу же отправится туда, – возразил я. – Когда поймёт, что меня здесь больше нет.
Я повернул кнопку D1 («Копия»), протянул руку и дотронулся до стенки ловушки. Как только это произошло, металлическая сфера превратилась в три сферы на расстоянии примерно шести дюймов друг от друга. Три купола неуязвимой энергии затрещали и заискрились в точках пересечения, и, как я и надеялся, перекрещивающиеся поля начали разрываться[173]. А потом они издали свистящий звук и исчезли.
– Не могу в это поверить, – произнёс Колм.
– Вот это да! – воскликнул Дрейк. – Ты гений!
– Великолепно, Саймон, – объявил Хоук, радостно хлопая меня по спине.
– Что ж, – сказал я, небрежно отряхивая с рукава воображаемые пылинки, – я не специалист в области магии, но иногда мне тоже везёт.
– А теперь убирайтесь отсюда! – приказал Колм. – Все до единого! Бегите и не оглядывайтесь!
Ему не нужно было повторять дважды. Взрослые побежали за оружием, и Дрейк и Тесса помчались за ними. Я медлил, глядя на оборванного старика, которому довелось пережить больше, чем я мог себе представить. Зная обо всём, через что ему пришлось пройти,
