– Убежден, что неправильно? – хмыкнула я. – После того, как забавлялся с принцессой, а ей врал, что она видит сон? Ну-ну. У этого парня странные представления о том, что правильно, а что нет.
– Логично, – кивнула Барбара. – Тогда огниво могли украсть.
– Украли и ни разу не воспользовались до сегодняшнего дня?
– Майер мог его потерять, и артефакт нашли только в наши дни,
Я с сомнением кивнула, соглашаясь. Да, это походило на правду.
– Тебе не надо переживать по этому поводу, – голос Ягушевской зажурчал ручьем, – Кош Невмертич подал заявление в высший совет. Будет проведено расследование. Если кто-то пользуется несанкционированным артефактом, он будет наказан.
– Какие строгости… – вздохнула я и спросила: – А зачем вы храните фотографию Баюнова?
Глаза Барбары Збыславовны вспыхнули, как бриллианты, а потом она опустила ресницы, помешивая кофе ложечкой.
– Уже допила кофе? – спросила Ягушевская. – Хочешь, я тебе погадаю?
– Гадайте, – я пожала плечами, понимая, что мне опять не ответят. Это визитная карточка всех волшебников, похоже. Не отвечать на вопросы.
– Дай мне чашку, – попросила она, и я передала ей чашку, на дне которой осталась кофейная гуща.
Барбара Збыславовна покачала чашку и перевернула её на блюдечко, накрыв сверху ладонью.
– Я сама не слишком верю в гадания, – Ягушевская усмехнулась, – никто до конца не понял их природы – то ли гадания предупреждают, то ли показывают то, что неизбежно. Но мы можем отнестись к этому, как к развлечению. Просто позабавимся.
Она приподняла чашку и поставила ее рядом с блюдцем, разглядывая кофейные потеки.
– Злые мысли… – сказала она, помолчав. – Тебя одолевают злые мысли. Ты не должна им подчиняться. Гони их прочь.
– Чудесно развлекаемся, – проворчала я. – А что-то хорошее там есть?
– Рядом с тобой гепард, – невинно заметила Ягушевская. – Он справа, это значит, что он хранит тебя.
– Гепард? – я оживилась и тоже заглянула в чашку, но кроме бесформенных пятен ничего там не увидела.
– А с другой стороны… – Ягушевская вдруг нахмурилась и склонилась над чашкой. – Тоже пятеро… – произнесла она тихо.
– Что – пятеро?
– Вокруг тебя – пятеро врагов, – сказала она и посмотрела на меня поверх чашки. Глаза ее, только что блестевшие бриллиантами, показались мне темно-матовыми, темнее черного кофе. – Ты должна быть очень осторожна. Они следят за тобой.
17Пятеро врагов! Вот удивила! На следующий день во время занятий я так и не могла сосредоточиться, вспоминая кофейное «развлечение». Мне сейчас в «Иве» только немые косточки не перемывают. А немых тут нет. Даже земноводные разговаривают.
И про гепарда намекнула. Мол, всё она знает.
А что знает?!
Я добавила в рецептуру слишком много металлической пыли, и вместо того, чтобы обрести магнитные свойства, деревянный кубик полыхнул ясным пламенем.
– Краснова горит! – крикнул кто-то из девчонок, и Анчуткин, успевший примагнитить к своему кубику все кнопки и гайки, схватил тряпку и в два счета погасил огонь.
От моего опытного образца осталась одна головешка, и преподаватель торжественно поставил мне «неуд», попросив явиться в субботу для повторения лабораторной. Я чуть не застонала – опять суббота! Да у них что – других дней недели нет?
– Вы слишком рассеянны, Краснова, – сделал замечание преподаватель. – Артефакторика – наука точная, она мечтательности не терпит.
– Исправлюсь, – угрюмо пообещала я.
Но исправиться не получилось, потому что уже на второй ленте я умудрилась разбить хрустальное блюдце, по которому следовало катать яблочко. На кафедре были блюдца, но преподаватель наотрез отказался выдавать мне институтское добро.
– Сегодня можете быть свободны, – заявил он, грозно поблескивая очками, – а в субботу, когда успокоитесь, покажете мне хорошую визуальную связь. От вас я хочу видеть только отличную визуалку! И чтобы без опозданий!
Опять суббота! Этот день обещал превратиться в настоящую гонку на выживание. А ещё репетиция с перваками…
Я собиралась прослоняться по коридорам «Ивы» до начала следующей ленты, но тут меня встретил Быков.
– О, Краснова! – пробасил он. – На ловца и зверь бежит! А ну, идём со мной.
– Куда ещё? – с опаской поинтересовалась я.
– Ректор вызывает, – сказал он таинственно, и сердце у меня ёкнуло.
– А зачем вызывает? – я уже бежала за Быковым, боясь отстать.
– Сам не знаю, – он почесал затылок. – Сказал привести тебя быстренько, с ленты отпросить. Но я смотрю, – он лукаво прищурился, – ты благополучно прогуливаешь.
– Благополучно вытурили, – сказала я мрачно. – Сегодня точно не мой день.
– Брось, – добродушно хохотнул Быков, – что ни делается – всё к лучшему.
– Ага, и хрустальные блюдца бьются на счастье, – уныло согласилась я.
Может, и правда блюдце разбилось на счастье? И сейчас Кош Невмертич скажет что-то… что-то очень мне нужное…
До кабинета мы не дошли, ректор встретил нас на полпути.
– Хорошо, что вы быстро, Иван Родионович, – сказал ректор, хмуро оглядывая меня. – Я должен срочно уехать, так что задержу вас ненадолго. Краснова!
Я вопросительно уставилась на него. Что – Краснова? И так знаю, что я – Краснова.
– Начинаете индивидуальные занятия с Иваном Родионовичем, – деловито объявил ректор. – Поступаете в его полное распоряжение три раза в неделю. Скажем, понедельник, четверг и суббота. Завтра как раз суббота, начнете заниматься.
– Как – в субботу?! – вспылила я. – Суббота у нас резиновая, что ли?
– А вы успели хвостов нахватать? – ледяным тоном осведомился Кош Невмертич, – Значит, впредь будете усерднее. Но мы приняли решение, что вам необходимо углубить занятия по магии физического воздействия. Будете изучать ближний бой. Господин Быков, я жду от вас серьезной, даже суровой работы с Красновой.
– Будет сделано, – тут же откликнулся Быков. В лучшем виде всё состряпаем, Кош… – он спохватился и добавил: – Невмертич.
– Обращаю ваше внимание, – продолжал ректор, будто бы не заметив его оговорочки, что я не потерплю никаких послаблений в отношении этой студентки. Жалеть нельзя, понятно? – он посмотрел на Быкова так, что тот поёжился. – К концу полугодия я хочу видеть не Краснову, а терминатора.
До этого момента я ещё как-то сдерживалась, но «терминатор» меня добил безо всякого физического воздействия.
– А что так мелко?! – сказала я зло. – Давайте уже сразу из меня Халка делать!
