Несостоятельными считал Б.Б. Жерве и опасения за изоляцию морских сил Рижского залива в случае прорыва больших сил немцев через Ирбенский пролив. Понеся большие потери в недавно (18/31 мая 1916 г.) состоявшемся Ютландском бою и ощущая усилившуюся активность английского флота, немцы вряд ли рискнули бы перебрасывать все силы своего флота для штурма Рижского и Финского заливов. Но даже и в худшем случае, допустив возможность их прорыва в Рижский залив, Б.Б. Жерве указывал на вполне реальные выходы из положения. Корабли морских сил Рижского залива могли запереться в Куйвасте под защитой противостоящей немцам (как было со "Славой" в 1915 г.) минно-артиллерийской позиции. Затем, в течение навигационного периода "в Моонзунде можно было рассчитывать углубить канал до размеров, необходимых для вывода по нему, от Куйваста в Финский залив, этих линкоров".
Понятно, также, хотя Б.Б. Жерве об этом не пишет, что при неблагоприятном положении в Финском заливе, этот канал мог бы служить для перевода в Рижский также и дредноутов. "Ремонтные средства в виде достаточно мощных плавучих мастерских имелись в распоряжении Балтийского флота, и их заблаговременно можно было также сосредоточить в Моонзунде", — писал Б.Б. Жерве и далее приводил обширный перечень мер, которые должны были обеспечить участия главных сил Балтийского флота для внешнего обеспечения обороны Ирбенского пролива (Данилов Н.А. Смешанная операция в Рижском заливе в июле-августе 1916 г. Л., 1927. с. XXXVII–XXXVIII). Еще более фатальными и непоправимыми были последствия отсутствия в Рижском заливе "Андрея Первозванного" в 1917 г., когда флот, разлагаясь под влиянием вражеской пораженческой пропаганды ленинцев, оказался неспособен отстоять Моонзунд.
24. Поиск и реальность
В роковые 1915–1917 гг. флот и вся верхушка Российской власти, не сумели, как о том свидетельствовал ход событий, выдвинуть из своей среды ни одного достойного военачальника. Флот, мало что получавший от государства, а зачастую вынужденный принимать не то, что надо ("Барсы" с аппаратами Джевецкого, скверные моторные катера финской выделки, где шпильки в двигателях были вколочены, а не завернуты на резьбе) должен был изворачиваться собственными силами и идти на опасные эксперименты.
Так, учитывая проблематичность применения торпед на больших кораблях и явно недостаточную их дальность в сравнении с артиллерией, командиры не раз предлагали снять с кораблей тяжеловесные подводные аппараты, давно превратившиеся в мертвый груз. Но в Генморе, с чрезвычайным трепетом делавшим первые шаги вокруг предоставленной их ведению "науки" не могли согласиться с их мнениями. И когда задолго до начала войны командир линейного корабля "Пантелеймон" предложил убрать не имевшие никакого боевого значения подводные аппараты с их давно устарелыми торпедами образца 1898 г.
Трудно было представить, чтобы корабли, способные поражать друг друга огнем из пушек с расстояния до 100 и более каб., могли сойтись на расстояние 8 каб., чтобы пытаться попасть в противника торпедой, идущей со скоростью 19 уз. Но из МГШ наставительно отвечали, что самодвижущаяся мина постоянно совершенствуется, что пределов этому совершенствованию не установлено, а потому списывать аппараты с "Пантелеймона" и других кораблей не следует. С этими аппаратами и минами минувшего века "Пантелеймон" прошел почти всю мировую войну, такие же аппараты имел и "Андрей Первозванный". Попытку отменить минные аппараты предпринял Адмиралтейств-совет (состоялось даже решение), но МГШ настоял на восстановлении их на больших кораблях.
Традиционалистский взгляд высказал командир "Андрея Первозванного" капитан 1 ранга А.П. Зеленой, приводивший пример иностранных флотов, где все новые корабли вооружены большим числом минных аппаратов. Этот рутинный подход с оглядкой на запад отчасти был поколеблен только в 1915–1916 гг., когда на додредноутах было все же решено снять также и бортовые минные аппараты. Пока что, отложив, видимо, эти трудоемкие работы, сдали на хранение в порт устарелые торпеды. На "Андрее Первозванном" от них освободились в январе 1916 г.
Весьма здравым, хотя также не встретившим общей поддержки, были предложения, которые выдвинули командиры "Андрея Первозванного" (А.П. Зеленой) и "Новика" (Д.Н. Вердеревский). Отказ от противоминной артиллерии они мотивировали тем, что эту артиллерию против тяжелых снарядов забронировать надежно все равно невозможно, и что к исходу боя, когда эта артиллерия может понадобиться для отражения атак миноносцев, противоминный калибр будет уже неспособен стрелять. "По этим причинам, — писал командир "Андрея Первозванного", — логично снять противоминную артиллерию с корабля и поставить в несколько усиленном виде на бронепалубный крейсер с ходом 30 уз при калибре 7 дм. на трех-четырехорудийных платформах. Помимо более надежного отражения атаки, на своем корабле окажется огромная экономия и места, и веса, и стоимости, и людей, обреченных на главный контингент раненых и убитых" (Виноградов С.Е., Указ. соч. с. 119).
Решений тут можно было предложить много. Можно долго гадать, почему все это осуществить не удалось. Увы, время было безнадежно потеряно. Страна и флот находились в глубоком, почти непреодолимом кризисе. Корабли же типа "Андрей Первозванный" считались еще вполне современными и обновлять их артиллерию, чтобы приблизить, пока не поздно, к дредноутам, также, видимо, не собирались. Но война заставила все оценить по-новому. Понятной стала необходимость обновления артиллерии и кораблей типа "Андрей Первозванный", но теперь сделать это было неизмеримо труднее, чем до войны.
Оторванность во время войны от высокотехнологической Европы, проявляла себя самым неожиданным образом. Возможность вести огонь без задержек и промедлений в любых условиях и на возможно большой дальности оказывалось под угрозой из-за такой, вообще-то, безделицы, как обеспеченность орудий надежными резиновыми шлангами для систем продувания каналов орудий после выстрела. 23 февраля 1916 г. флагманский артиллерийский офицер штаба начальника 2-й бригады линейных кораблей старший лейтенант Л.М. Галлер (1883–1950) докладывал флагманскому артиллерийскому офицеру штаба командующего флотом о критическом состоянии систем продувания каналов орудий. Их гибкие шланги для ряда орудий имели значительны износ, запасных для некоторых не имелось. Так, на "Андрее Первозванном" все шланги 305-мм орудий воздуха пока не пропускали, но они были старые. В запасе имелось только два. По дефекту Металлическому заводу было заказано два шланга для 305-мм орудий и два для 203-мм орудий, но завод принять наряд отказался. Теперь выяснилась "почти невозможность" получения таких шлангов.
Путей выхода старший лейтенант Галлер не предлагал, но было ясно, что и здесь придется делать заказ за границей и с замиранием сердца ожидать, дойдет ли до русских берегов пароход с заказанными шлангами и несметным множеством других дефицитных материалов, изделий, техники и пушек, или будет пущен на дно какой-либо из действовавших на северном союзническом пути германских подводных лодок. С большими препятствиями пришлось столкнуться и при попытке увеличить углы возвышения 305-мм орудий на "Андрее Первозванном". И оказалось что намерение флота сравнять дальности стрельбы "Андрея Первозванного" с дальностью стрельбы германских дредноутов встретило унылое сопротивление промышленности.
