– И ты отправился к Полу, чтобы выяснить все до конца?
– А, так он тебе рассказал? Да, это правда. А почему бы и нет? Я так волновался за тебя!
– Почему же ты мне ничего не сказал?
– Потому что между нами стояли мои слова. Помнишь, как я предложил тебе сделать аборт? Господи, Меган, если бы ты знала, сколько раз с тех пор я жалел о том, что сморозил такую глупость! Теперь, когда я смотрю на Майкла, я думаю о том, что недостоин быть его отцом. Сколько раз я хотел взять свои слова назад…
Он взглянул на нее умоляюще.
– Ты веришь мне, Меган?
– Верю. Я знала, что тогда ты говорил не всерьез.
– Тогда почему ж, стоило мне приблизиться к Майклу, ты демонстративно уносила его в другую комнату? Никогда не показывала вещички, которые ему покупала, даже не посоветовалась, как лучше обставить детскую…
– Ты прекрасно знаешь почему – из-за нашего уговора. Ведь мы договорились, что ребенок ничего не изменит в твоей жизни.
Тони застонал и с силой ударил себя кулаком по лбу.
– Этот глупый договор! Неужели ты думала, что я соглашался на него всерьез? Ведь я не мальчишка, Меган, и меня не нужно оберегать от реальностей жизни!
– А как я могла думать иначе? Ты всегда хвалил меня за чистоту в доме, за то, что я такая умелая хозяйка, так слежу за собой…
– Мы оба порядочные глупцы. Ведь я делал это потому, что считал – тебе самой этого хочется. Каждый раз, когда я хвалил твою прическу или наряды, ты прямо светилась от счастья! Я думал, что тебе нужны все эти романтические жесты – похвалы, цветы, красивые вещи… Вспомни, ведь все нам завидовали, считая идеальной парой!
– А так ли уж хорошо быть «идеальной парой»? Нет ли в этом чего-то… как бы это сказать?.. сказочного, что ли? Может быть, идеальный брак – это тот, где муж и жена могут, не стесняясь, излить друг другу душу?
– Если так, то нам не поздно начать все сначала. Первым делом я хочу сказать, что люблю тебя, Меган. Ты – самое лучшее, что у меня есть в жизни. Возможно, я в чем-то ошибался, но никогда не переставал тебя любить. Даже тогда… вернее, именно тогда, когда изменял тебе.
У Меган навернулись слезы, но она изо всех сил попыталась сдержать их.
– Ты даже не представляешь, как мне было больно, когда я узнала о тебе и Коринне!
– Очень даже представляю. Не хочу себя оправдывать. Просто так получилось, что она всегда была под рукой, когда я в этом нуждался. Но видит бог, я никогда не любил ее, не испытывал к ней ничего, кроме…
Он запнулся.
– Кроме сексуального влечения? А ты знаешь, когда ты был с ней, я всегда знала об этом. Еще бы – ведь от тебя за версту разило ее проклятыми гвоздичными духами!
Голос Меган зазвенел от гнева.
– Но она ничего для меня не значила, правда, ничего! Мужчины не то что женщины… Коринна помогала мне снять напряжение, вот и все. Но в этот выходной, когда она неожиданно объявилась на съезде банкиров, мы были вместе в последний раз. Я сказал, что между нами все кончено, что я люблю свою жену.
– И как она это восприняла?
– Взбеленилась от злости! Но я ее не обвиняю. Я действительно вел себя как подонок. Наверное, она этого не заслужила…
Меган, мнение которой о Коринне разительно отличалось от мнения Тони, решила было переменить тему, но тут же передумала, вспомнив слова Пола, что на этот раз надо высказаться до конца.
– Не жди, что я буду любезной с Коринной. Как ни крути, она всеми силами пыталась разрушить наш брак. То нарочно забывала перчатку у тебя в машине, то как бы ненароком оставляла след губной помады на воротнике твоей рубашки… А еще эти духи! Она что, поливала тебя ими? А когда увидела, что у нее ничего не выходит, явилась к нам в дом. Хотела дать мне понять, что ты жаловался ей на то, что я все внимание уделяю Майклу и совсем забросила тебя. А эта история с прозвищем, которым ты называл меня только наедине! Нет, я не согласна, что она этого не заслужила…
Тони улыбнулся:
– В чем-то ты права. Она действительно может быть злюкой. Поверь, я никогда не жаловался ей на тебя. Единственное, что я говорил, – что люблю свою жену, но сейчас у нас не все ладно.
Меган набрала в грудь воздуха.
– Раз уж у нас зашел такой разговор, мне нужно еще кое-что сообщить тебе. В первый раз, когда мы были близки, ты подумал, что я девушка. Так вот, я ею не была. Еще в старших классах я пыталась таким образом привлечь к себе внимание…
– Я знал, что ты не девушка, – неожиданно произнес Тони.
– Но ведь ты сказал…
Она запнулась, удивленно глядя на мужа.
– Не помню, чтобы я что-нибудь говорил, но уверен, что никогда в жизни не задал бы тебе этого интимного вопроса. То, что ты делала до встречи со мной, меня не интересовало. Не интересует и сейчас. По твоему поведению я не мог не видеть, что до сих пор секс не доставлял тебе удовольствия. И я был горд тем, что подарил тебе это наслаждение. Я до сих пор горжусь…
– Своей женой-ледышкой? – поддразнила Меган.
– И долго ты будешь это помнить? Конечно, когда ты ко мне охладела, мне было неприятно. А что, по-твоему, должен чувствовать мужчина, если он замечает, что жена лишь разыгрывает страсть, вовсе ее не испытывая? Это подействовало на меня словно ушат холодной воды, а ты знаешь, как влияет холодная вода на сексуальное влечение! Я был просто в бешенстве. Подумал, что ты завела себе любовника. Если я скажу, кого подозревал, ты решишь, что я свихнулся!
– Скажи, – попросила Меган, заранее зная, каков будет ответ.
– Пола Сандерсона, твоего сексуального гинеколога. Не выношу этого типа. Когда он на тебя пялится, мне хочется дать ему по физиономии!
Меган почувствовала себя виноватой. Только что Тони честно рассказал ей о своих отношениях с Коринной. Разве не должна она в ответ рассказать ему о Поле? Она открыла было рот, но в последнюю минуту передумала. Нет, как бы Тони ни любил ее – а сейчас Меган в этом не сомневалась, – он все же итальянец, а значит, человек, который исповедует двойную мораль. По его представлениям, то, что позволено мужчине, нельзя позволять женщине.
Как бы ни старалась она доказать, что, обнимая Пола, думала лишь о Тони, своем муже, ему все равно будет неприятно. Зачем же доставлять ему лишнюю боль? Только для того, чтобы облегчить себе душу? В этом нет особой нужды. Она и так не чувствует себя виноватой.
Она в конце концов устояла против чар Пола. И более того – этот эпизод придал ей уверенности в себе. Она поняла, что может быть желанной. И еще кое-что поняла относительно природы человеческой сексуальности.
Разве без этого знания она могла бы понять Тони? Была бы готова его простить? Только испытав влечение к другому мужчине, Меган оказалась в состоянии усвоить простую истину – подобное чувство можно испытывать к человеку, которого ты вовсе не любишь. Но нет нужды посвящать в это Тони. Пусть это останется ее маленьким секретом. Она отлично усвоила урок и постарается его не повторять.
