Или почти никогда.
По счастливой случайности, рано или поздно такие люди забредали именно к нему.
То ли из-за того, что в его лавке, где было не так много книг, как в других, они не так робели. То ли из-за того, что в ней было не видно хозяина. То ли из-за чего-то еще, совсем не случайного, что витало в воздухе и говорило, что таким, как они, в этой лавке особенно рады.
Как бы то ни было, они в нее входили.
Больше всего он любил посетителей, которые сами не знали, что искали.
Потому-то он их и любил.
Они ужасно стеснялись и чаще всего задавали вопросы, не имеющие отношения к книгам.
— Как вы думаете, будет дождь?
— Где здесь ближайшее кино?
— Можно от вас позвонить по телефону?
Книжник не всегда мог дать ответ на эти вопросы, а телефон, за неимением, не мог дать и подавно, но он старался угадать, какие книги в них замаскированы.
— Не знаете ли вы, где найти хорошую парикмахерскую? — спросил как-то раз один такой посетитель.
Книжник на минуту задумался, пригляделся к его волосам и принес ему нужную книгу.
— Спасибо, — сказал тот, слегка опешив.
— До свидания и приятного чтения.
— До свидания, — сказал посетитель и направился к выходу.
Пуду-пуду-пуду?
Но со временем любимцы становились все начитаннее и формулировали запросы точнее и определеннее. Робость их сменялась требовательностью, а непосредственность, за которую Книжник их так любил, оставалась и часто подвергала испытанию его профессиональную компетентность.
За это он любил их еще больше.
— У вас есть книга про двух женщин, четверых мужчин и троих детей?..
— У вас есть книга, где все происходит в лесу?..
— У вас есть книга про принцессу, которая ищет смерти, а находит любовь?..
— У вас есть книга, где героиню звать Терезой?..
— У вас есть книга, в которой часто встречается слово «снисходительность»?..
— У вас есть книга с Гари Купером?..
— У вас есть книга без всякой бытовой техники?
— Как, совсем? — тут Книжник растерялся. — Даже без холодильника?
— Главное, без холодильника.
* * *
Бывало, прохаживаясь вдоль стеллажей, Книжник представлял себе, что тут у него не лавка, а зоопарк.
Такой, где не очень много людей, совсем нет клеток и все звери живут в добром согласии.
Бесплатный зоопарк, по дорожкам которого бродят его, Книжника, любимые посетители с детьми или без, смеются, веселятся, скучают, грустят, а кто-то, глядишь, и заблудится.
Чтобы они не заблудились, Книжник позаботился устроить в лавке все, как в зоопарке. Расположил свои книги по классам и видам: тут домашние книги, там дикие, тут книги пустынные, озерные и лесные, там книги полярных широт, книги хищные или всеядные, перелетные, яйцекладущие, книги певчие и пересмешники — указал все породы, какие встречаются в зоопарках. Чтобы легче ориентироваться.
Он даже подумывал, не вручать ли всем посетителям план своей лавки, и заранее радовался тому, как им будет удобно.
Но побоялся: тогда ведь могут заблудиться сами книги, а это хуже всего!
Прикидывая иной раз, кем в этом зоопарке должен быть он сам, Книжник видел себя в роли служителя.
Посетителям зоопарка обычно нет нужды видеть служителей, зверям же без них не обойтись.
Как хороший служитель, он знал о своих книгах все и жил их жизнью, встречая новеньких и провожая уходящих. Заботился об их спокойном сне, опрятности, а в полдень к тому же и кормил: открывал одну наугад и, прохаживаясь меж стеллажей, читал ее вслух всем остальным.
Зашел еще один свидетель Иеговы.
Книжник с ним поздоровался и продолжал читать.
Свидетель тоже поздоровался, стал ждать и поневоле слушать.
Тогда Книжник, не предупреждая свидетеля, начал читать не наугад, а на выбор, так что свидетель начисто забыл о том, что собирался говорить, о том, что надо радоваться тому что жизнь прекрасна… а просто поблагодарил и вышел, ужасно радостный и жуть какой прекрасный.
Пудупудупуду!
Насытившись, книги одна за другой соловели. Книжник читал все тише и тише, пока они совсем не погружались в дрему.
И наступала тишина.
Сам Книжник еще и потому читал гораздо больше, чем коллеги, что экономил время на еде.
Питался только чаем с книгами в прикуску и был вполне доволен.
И даже на такой диете оставался полным. Поддерживать физическую форму помогали частые пробежки вверх и вниз по лестнице за чаем и обратно в лавку. Но ел и пил он непрерывно целый день — глотал то чай, то книги.
* * *
После тихого часа Книжник решил разбудить свои книги музыкой.
Он подошел к старенькому проигрывателю и запустил Вольфганга Амадея Моцарта.
Пу… пуду… пудупудупуду…
Музыка наполнила лавку.
Пу… пуду… пудупудупуду.
Книги встрепенулись.
Пу пу… пуду пуду пуду… пуду пуду пуду…
Подпевая и размахивая в такт руками, Книжник пошел вдоль полок.
Из озорства он взял и притворился покупателем-любимцем.
Пробежался глазами по стеллажам, будто видел их в первый раз, взял книжку, полистал.
Подумал: «Вроде ничего…»
Открыл другую, прочитал в ней первую страницу: «Здорово!»
Он вдруг увидел, что одна из книг по философии еще кемарит, поколебался, улыбнулся и бережно взял ее на руки.
Но тут к конторке робко подошел любимый посетитель.
— Здравствуйте, — сказал Книжник.
— Здравствуйте, мсье, мне нужна поэма… такая, знаете ли, длинная поэма… про человека… который долго пропадал… скитался, бедствовал… лет двадцать… а потом нашел свою жену… ну а она… каким-то чудом… осталась ему верна.
— У меня есть то, что вам нужно.
— Мне для подарка, — уточнил покупатель.
— Прекрасный подарок, — сказал Книжник.
— Жене, — прибавил покупатель.
— А!.. — сказал Книжник.
— Да.
— Ей наверняка понравится.
— Спасибо.
Книжник посмотрел на книгу по философии, которую все еще не спускал с рук, но передумал и тихонько положил на место.
