Откуда он знает о Федерико? Кто ему сказал? Нет, это никуда не годится. Сегодня все идет наперекосяк. Я посылаю знак вопроса, но Галанти не отвечает.
Часа в два ночи я посылаю сообщение Федерико.
«Я иду домой».
«Давно пора!»
– Зачем ты рассказал о нас Дамиано?
– Вот козел. Я же просил его держать язык за зубами.
– Козел не он, а ты. Так зачем рассказал?
Федерико пожимает плечами и продолжает одеваться. Он предложил провести воскресенье вместе, но я не понимаю зачем. Я люблю проводить выходные у родителей, ругаться с Лоренцо, болтать с мамой и бабушками, если они заходят на огонек, смотреть «Зачарованных» по телевизору… А вот Федерико, как я поняла, по воскресеньям обедает с друзьями где-нибудь за городом. Вот же скука.
– Так зачем ты ему рассказал?
– Да просто так. Мы ведь друзья. Я ему сказал, что порвал с Дезидерией, потом он спросил, есть ли у меня кто-то, и, в общем, так само получилось.
– Я не «кто-то» и не имею никакого отношения к твоим проблемам с двойным подбородком. Ты подставил меня перед работодателем!
– Ах, значит, не имеешь отношения? – вскидывается Федерико, которому вовсе не свойственно терять контроль над собой. – Бьешь меня в спину?
– Ничего я не бью. Мне дела нет, женишься ты или нет. Мы вроде как встречаемся без обязательств?
– Насчет этого я бы поспорил. Слушай, Дамиано нет до нас никакого дела. У него и так проблем по горло.
– С Клариссой?
– Ну да. Она его бросила, потому что во время видеозвонка появилась эта дурочка, которую он у себя поселил.
– А, видимо, появляться во время видеозвонков – ее конек. Наверное, не такая уж она и дурочка.
– Да ладно тебе. Типичная красотка без мозгов.
– Мне кажется, красоток без мозгов не бывает.
– В смысле? – Федерико надевает пиджак и смотрит на меня с таким искренним любопытством, что у меня даже возникает желание его поцеловать.
– Мне всегда казалось, что красивые девушки, ну, то есть красивые по-настоящему, вроде этой Даши, обладают какой-то особой жизненной мудростью. Возможно, изначально они понимают не слишком много, но жизнь дарит им урок за уроком, так что рано или поздно мозги включаются. Все-таки у красоток куда больше искушений, ловушек и опасностей, чем у девушек типа меня или Агаты.
Федерико направляется к двери, и я следую за ним.
– Чтобы мозги включились, они должны изначально присутствовать. Как по мне, так она полная дура, Клариссе и в подметки не годится. Посмотрим, как Дамиано от нее избавится. Он всегда влюбляется в идиоток, взять хотя бы Роберту.
Наконец этот истинный ценитель женского ума удаляется, а я погружаюсь в думы о Роберте. Надо бы ей позвонить. Я уже давно собиралась это сделать, но меня отвлекало то одно, то другое…
Я представляю, как Роберта склоняется над антикварным столиком и складывает елочкой то черные, то светлые кусочки дерева, а Родольфо играет у ее ног, и улыбаюсь. Может быть, у него появились новые покемоны…
– Привет, Роберта, это Бриджида, как дела?
– А, Бриджида! Я и сама собиралась тебе звонить, хотела попрощаться. Мы возвращаемся в Палермо, уже в самолет садимся, – отвечает Роберта. Голос у нее запыхавшийся.
– Хотите немного отдохнуть?
– Нет, уезжаем насовсем. У меня больше нет сил торчать в Пьемонте. Север действует на меня удручающе. Сплошной стресс.
– В каком смысле? А как же работа? Как же твой столик, или комод, или что там?
– Работа тоже сплошной стресс. Не столько сама работа, сколько заказчик. Вечно дергает со сроками, что-то требует…
– Роберта, ушам не верю! Ты отказалась от работы? Но ты так о ней мечтала!
– Слушай, в конце концов, в жизни есть не только работа. ЕСТЬ ЕЩЕ И ЧУВСТВА!
– Не кричи! Ты же в аэропорту! А как же Родольфо?
– ЛЮБОВЬ ВСЕЙ МОЕЙ ЖИЗНИ! Я отвезу его домой, там море, там у него друзья. Ему тоже никогда не нравилось на севере!
– Но можно же немного подождать! Закончить работу и вернуться чуть позже. Ты столько денег потеряешь!
– Зато я обрету Ренато.
– Кого?
– Ренато. Моего мужчину. Мою любовь. Мы расстались из-за одной шлюшки, прости за выражение, но теперь он понял, что любит только меня. Так что я возвращаюсь. Он заедет за нами в аэропорт, и мы начнем новую жизнь.
– Ага, до следующей шлюшки.
Роберта мрачнеет, но мне все же удается продолжить разговор на дружеской ноте. Но перед самым прощанием я спрашиваю:
– А что об этом думает Дамиано? Ты сказала ему, что возвращаешься в Палермо?
– Нет, что ты. Я всегда говорю ему по факту, с ним иначе нельзя. Бриджида, послушай…
Однако после этой фразы Роберта молчит.
– Что «послушай»?
– Не думай о нем. Он, конечно, интересный, я тебя понимаю, но совершенно бесчувственный.
– Ты о чем это?
– Ну, я же видела, как ты на него смотрела тогда, по видеосвязи. Ладно, пока, мне пора искать Родольфо, он куда-то делся.
О нет! Только не это! Он потерялся в аэропорту! Вечером по телику покажут его фотографию и видеообращение Роберты!
К чести Роберты, вечером она присылает мне фото: они с Родольфо едят фруктовый лед в Палермо. И никаких следов Ренато.
Когда приходит Кларисса, я, несмотря ни на что, вынуждена восхититься ее самообладанием. На вид она совершенно спокойна. Она здоровается со мной с небрежной презрительной улыбкой и тут же принимается кружить по комнатам, собирая то одно, то другое и складывая находки в небольшой чемодан, который разложила на кухонном столе. Одна за другой в чемодане оказываются разные ценности: статуэтки, серебряные блюдца, несколько книг, красивый кашемировый шарф… Кларисса не говорит ни слова, и мне остается только молчать и не обращать на нее внимания. Впрочем, я вежливо предлагаю ей кофе.
Но Кларисса, как и Роберта, преподносит мне сюрприз.
Закрыв чемодан, она заходит на кухню и показывает мне какой-то бумажный пакетик. Затем садится за стол и, положив его перед собой, пристально разглядывает.
– Вы знаете, что это? – вопрошает она, прекрасно зная, что ответить мне нечего.
– Конфеты? – предполагаю я.
– На вашем месте я бы не изображала остроумие.
С наисерьезнейшим видом она открывает пакетик и достает из него синее стеклышко с зеленым уголком:
– Это я нашла под кроватью неделю назад. Вы его не заметили.
Должно быть, я все же унаследовала актерский дар тети Розальбы, потому что умудряюсь изобразить невозмутимость, подавляю приступ тошноты и отвечаю как ни в чем не бывало:
– Что это?
– Осколок лампы Тиффани, которую вы разбили и кое-как склеили снова.
– Понятия не имею, о чем речь. Ничего я не разбивала. У меня и ключа-то от спальни не было.
– Значит, шпилькой открыли.
Я в негодовании встряхиваю своим каре.
– Сроду не пользовалась шпильками!
Кларисса не удостаивает меня ответом и
