со мной.
Мы следуем за ним в кабинет моего отца, и меня охватывает печаль, когда я сажусь за письменный стол, за которым мой отец проводил большую часть своего времени, когда был дома.
Алексей открывает ноутбук и поворачивает его так, чтобы мы с Дэмиеном могли видеть экран, затем он говорит:
— Финансы выглядят хорошо.
Мои глаза пробегают по цифрам и, указывая на общую сумму, я спрашиваю:
— Это столько, сколько у меня... у нас есть?
Алексей ухмыляется.
— Да. Полтора миллиарда. Это не принимая во внимание бриллианты, которые хранятся в хранилище твоего отца.
— Ты получил код от хранилища? – Я спрашиваю.
Алексей качает головой.
— Мне пришлось взломать его. Нам нужно будет найти новое хранилище. – Он встает, чтобы взять маленький деревянный футляр, и когда он открывает его, мой взгляд скользит по сверкающим бриллиантам. Алексей указывает на самый большой из них. – У меня есть покупатель. Он заплатит за это пятьдесят миллионов.
Мои глаза устремляются к Алексею, когда до меня начинает доходить, что с финансами у меня все будет в порядке. Более чем в порядке.
— Спасибо тебе, Алексей, – бормочу я, бросая взгляд на бриллианты.
— Конечно, – бормочет он. – Вот для чего существует семья.
— Откуда ты знаешь, что подделка, а что настоящее? – спрашивает Дэмиен, наклоняясь ближе.
Я беру пинцетом самый большой бриллиант и подношу его поближе, чтобы он мог осмотреть, затем объясняю.
— Есть пара способов. Лично я предпочитаю тест на наждачной бумаге. Если вы натрете на ней поддельный бриллиант, он поцарапается, но это не причинит никакого вреда настоящему бриллианту.
Дэмиен кивает, когда Алексей закрывает футляр и кладет его обратно в хранилище. Когда он снова садится, Дэмиен спрашивает:
— Что ты знаешь о маршрутах контрабанды?
— Есть пара маршрутов. Ни одного по суше. По воздуху это довольно просто, поскольку в Африке нет строгого пограничного контроля. Нашей самой большой проблемой будет иметь дело с повстанцами. – Пристальный взгляд Алексея останавливается на мне. – Тебе будет небезопасно идти.
Я мгновенно хмурюсь.
— Я знаю, что это будет небезопасно, но, если я не займу твердую позицию, меня никогда не будут воспринимать всерьез в этом бизнесе.
— Мы поговорим об этом позже, – бормочет Дэмиен, а затем меняет тему, спрашивая. – Мужчины прибывают завтра утром, верно?
— Да, мы отправимся в Италию, как только они будут здесь.
Дэмиен поднимается на ноги.
— Нам нужно многое подготовить перед отъездом.
— Дмитрий проследит, чтобы самолет был заправлен и готов», – говорит Алексей, и когда он тоже поднимается на ноги, я делаю то же самое.
Я смотрю, как мужчины уходят, гнев начинает закипать в моей груди.
Я не буду сидеть в стороне, пока Дэмиен совершает рейды. Я отказываюсь.
Я выхожу из офиса и хватаю Дэмиена за руку, прежде чем он успевает спуститься по лестнице вместе с Алексеем. Он поворачивается ко мне с вопросительным взглядом.
Я жду, пока Алексей уйдет, затем говорю:
— Ты не будешь совершать рейды без меня. Я же говорила тебе, что не буду какой-то послушной женой, которая сидит дома, сложив руки.
Взгляд Дэмиена заостряется на моем лице, и он делает угрожающий шаг ближе ко мне.
— Мятежники – это не Бланко, принцесса. Они варвары. Если ты попадешь к ним в руки, они воспользуются тобой, прежде чем пытать. На недели, если не на месяцы. Я не буду рисковать тобой.
— Я могу драться, – шиплю я на него.
Дэмиен двигается быстро, и прежде чем я успеваю подумать, как отбиться от него, он прижимает меня спиной к стене и, прижимаясь своим телом к моему, рычит:
— Отбивайся от меня.
Я пытаюсь вырваться из его хватки, но Дэмиен использует больше силы, чем я привыкла, удерживая меня прижатой. Когда мое дыхание учащается, он кладет руку мне между ног и крепко сжимает меня.
Его лицо в дюйме от моего, он рычит:
— Я могу взять тебя прямо здесь, и ты не сможешь меня остановить. Как ты остановишь целую группу дикарей?
Мое тело расслабляется в его объятиях, а затем я шепчу:
— Ты будешь рядом со мной. – Я выдыхаю, не сводя с него глаз. – Ты никогда не позволишь, чтобы со мной что-нибудь случилось.
Дэмиен ослабляет хватку, а затем его рот прижимается к моему. Поцелуй оставляет синяки и контролирует, в наказание за то, что я спорила с ним. Он терзает мои губы и язык, пока они не начинают покалывать от трения, прежде чем его рот перемещается вниз по моему горлу.
Затаив дыхание, я говорю:
— Рядом с тобой мне всегда будет безопаснее. Не отталкивай меня.
Дэмиен хватает меня за бедра и прижимает к своему телу. В тот момент, когда я обхватываю его ногами, он несет меня обратно в нашу спальню. Он пинком захлопывает за нами дверь и ведет нас к кровати, где бросает меня.
Мое сердцебиение ускоряется, когда он срывает с меня ботинки и брюки, и я пытаюсь подготовиться к его напору. Дэмиен даже не утруждает себя раздеванием. Он просто расстегивает ремень и молнию на брюках. Освободив свой член, он раздвигает мои ноги и жестко входит в меня.
Он неумолим, когда берет меня, и не проходит много времени, прежде чем мы оба задыхаемся от оргазмов, овладевающих нашими телами.
Мое тело все еще сотрясается в конвульсиях, когда Дэмиен обхватывает рукой мою шею и притягивает мое лицо ближе к своему.
— Я не поставлю тебя в положение, когда другой мужчина может забрать то, что принадлежит мне. Ты не будешь присутствовать на переговорах с повстанцами. Не спорь со мной по этому поводу.
Буду спорить. Я найду способ убедить его. Может быть, не в этот момент, но определенно перед следующим рейдом.
Дэмиен, должно быть, видит вызов на моем лице, потому что его черты превращаются в гранит, когда он выплевывает:
— Твоя жизнь больше не принадлежит тебе, принцесса. Ты принадлежишь мне, и пришло время тебе это осознать. Когда я говорю ”нет", это не подлежит обсуждению.
— Все можно обсудить, – бормочу я. – Все, кроме смерти.
Глаза Дэмиена прищуриваются на моих, прежде чем он выходит из меня. Я смотрю, как он идет в ванную, его напряженная поза говорит мне, что он в бешенстве.
Вместо того, чтобы дать ему время успокоиться, я иду за ним.
— Я
