- Я не удавлен, - мягко произнес Пуаро. - Эта леди тожеактриса?
- Нет. У нее шляпный магазин. Ее фамилия Драйвер. Онадружила с мисс Адамс. Я думаю, вы согласитесь, что ее показания не вызываютсомнений.
- Я не оспариваю их, мой друг.
- По правде сказать, старина, вы оказались не на высоте, ивы знаете это. Вас увели в сторону эти небылицы Рональда Марша. Не былоникакого мужчины, который якобы входил в дом номер 17. Да и в соседние доматоже никто не входил. И к какому выводу мы приходим? Мы приходим к выводу, чтоновый лорд Эдвер - лгун.
Пуаро печально покачал головой. Джепп встал. К инспекторувернулось благодушное настроение.
- Сейчас мы на правильном пути, не возражайте.
- А кто этот Д.? "Париж, ноябрь"?
- Наверное, какая-то старая история, - инспектор пожалплечами. - Что подозрительного в том, что девушка получила от кого-то подарокполгода назад? И почему это обязательно должно быть связано с преступлением? Мыдолжны здраво смотреть на вещи.
- Полгода назад, - пробормотал Пуаро, и неожиданно в егоглазах загорелся огонек. - Dieu, que je suis bete![73]
- Что он сказал? - спросил меня Джепп.
- Послушайте, - Пуаро встал и постучал пальцем по грудиинспектора. - Почему служанка мисс Адамс не узнала эту коробочку? Почему ее неузнала мисс Драйвер?
- Ну и почему?
- А потому, что эта коробочка была совершенно новой! Ееподарили мисс Адамс совсем недавно! "Париж, ноябрь" - все этозамечательно, но несомненно эта дата говорит о том, что этот сувенир должныбыли вручить в ноябре нынешнего года! Но его подарили раньше. Да, коробкукупили совсем недавно! Очень недавно! Проверьте эту версию, мой добрый Джепп,умоляю вас. Это, конечно, всего лишь предположение, но шанс есть. Этот сувениркупили где-то за границей, вероятно в Париже. Если бы коробочку купили вЛондоне, какой-нибудь ювелир уже наверняка отозвался бы, ведь ее фотография иописание были во всех газетах. Да, да, именно в Париже. Может, и в каком-нибудьдругом городе, но скорей всего в Париже. Выясните, очень прошу вас. Наведитесправки. Мне просто необходимо знать, кто этот загадочный Д.
- Вреда от этого не будет, - добродушно заметил Джепп. - Немогу сказать, что я разделяю вашу уверенность в том, что эта коробочка имеетдля следствия какое-то значение. Но я сделаю все, что в моих силах. Чем большемы знаем, тем лучше.
И бодро попрощавшись, инспектор покинул нас.
Глава 23
Письмо
- А теперь, - сказал Пуаро, - мы примем наш ленч.
Он взял меня под руку и улыбнулся.
- У меня появилась надежда, - пояснил он.
Я был рад, что мой друг возвращается в свое обычноесостояние. Лично я по-прежнему верил, что убийство совершил Рональд. Теперь ярешил, что мой друг, убежденный аргументами Джеппа, тоже пришел к этомузаключению. Поиски покупателя коробочки, подаренной мисс Адамс, были, вероятно,последней попыткой Пуаро спасти свой авторитет.
Дружески беседуя, мы отправились в ресторан. Я был несколькоудивлен, когда заметил за одним из столиков в противоположном конце зала БрайенаМартина и Дженни Драйвер. Вспомнив рассказ Джеппа, я стал подозревать междумолодыми людьми возможный роман. Они тоже заметили нас, и Дженни помахаларукой. Когда мы пили кофе, она покинула своего спутника и подошла к нашемустолику, подвижная и энергичная, как и в прошлый раз.
- Можно мне присесть и поговорить с вами минутку, мистерПуаро?
- Разумеется, мадемуазель. Мне доставляет истинноеудовольствие видеть вас. Может и мистер Мартин к нам присоединится?
- Я сказала ему, что не надо. Видите ли, я хочу поговорить свами о Карлотте.
- Слушаю, мадемуазель.
- Вы хотели узнать что-нибудь о ее отношениях с мужчинами?
- Да, да.
- Знаете, бывает так, что нужные факты не сразу приходят вголову. А потом начинаешь припоминать случайные слова и фразы, которым раньшене придал значения, и вырисовывается определенная картина. После нашей с вамивстречи я все думала и думала и, когда я стала вспоминать как следует, о чем мыразговаривали с Карлоттой, я пришла к некоторым выводам.
- Я вас слушаю, мадемуазель.
- Я думаю, что человеком, к которому Карлотта питаласимпатию или начинала чувствовать что-то в этом роде, был Рональд Марш. Знаете,тот, который унаследовал титул лорда Эдвера. - Почему вы так думаете, мадемуазель?- Ну, например, Карлотта заговорила однажды об одном молодом человеке, которомуочень трудно живется, и о том, как это сильно влияет на его характер. Вот, мол,хороший человек под влиянием обстоятельств катится вниз, и хотя он небезгрешен,но против него грешат больше. Это первое, что начинает говорить женщина омужчине, к которому питает симпатию. Я очень часто слышу подобные речи!Карлотте всегда хватало здравого смысла, но вот здесь она показала себяабсолютной идиоткой, ничего не смыслящей в жизни. Конечно, она делала вид, чтоникого конкретного не имеет в виду и что речь якобы идет о людях вообще. Нопочти сразу же после этого она заговорила о Рональде Марше, о том, какотвратительно, по ее мнению, с ним обходятся. Она взяла его будто бы в качествепримера. Тогда я не придала этому значения, но теперь… кто знает? Теперь мнекажется, что она симпатизировала именно ему. Что скажете, мистер Пуаро?
И она серьезно посмотрела на моего друга.
- Думаю, что вы дали мне весьма ценную информацию.
- Замечательно! - Джейн захлопала в ладоши.
Пуаро добродушно взглянул на девушку.
- Вероятно, вы еще не знаете, что джентльмен, о котором мытолько что говорили, Рональд Марш, или новый лорд Эдвер, недавно арестован.
- О! - мисс Драйвер даже рот приоткрыла от удивления. -Тогда мой рассказ запоздал.
- Для меня никогда ничего не поздно, - заявил Пуаро. -Спасибо, мадемуазель.
Девушка вернулась к Брайену Мартину.
- Ну вот, Пуаро, - начал я. - Теперь ваша уверенность вневиновности Рональда Марша несомненно пошатнулась.
- Нет, Гастингс. Наоборот, укрепилась.
Несмотря на это героическое заявление, мой друг втайненаверняка разделял мои убеждения.
Прошло несколько дней, в течение которых Пуаро ни разу неупомянул о деле лорда Эдвера. Если о нем начинал говорить я, мой друг отвечалодносложно и без энтузиазма. Иными словами, он умыл руки. Какой бы гениальнойни была его новая версия относительно убийства на Риджент-гейт, теперь онвынужден был признать, что она не подтвердилась и что его первое предположениеоказалось верным и Рональд Марш обвинен в преступлении справедливо. Тольконатура Пуаро не позволяла ему открыто признать свое поражение, и он делал вид,что это дело его больше не интересует. Именно таким образом я истолковывалповедение моего друга, и было похоже, что факты подтверждают мое предположение.Пуаро не проявил ни малейшего интереса к судебному процессу, который, впрочем,был чистой формальностью. Он занялся другими делами и как будто забыл об убийствелорда Эдвера. Лишь почти две недели спустя я понял, как я ошибался.
