всего к признанию я был в тот день в пещере с Харпер и Натом, но даже тогда я не проронил ни слова.
– Те, о которых ты рассказал в своем письме.
Теперь я действительно не понимаю, о чем он.
Над нашими головами звучит громкий сигнал. Посетители вокруг встают со своих стульев. У нас обоих не двигается ни один мускул.
– Я напишу тебе, – говорит Элтон. – Ты расскажешь мне о своих потребностях, а я тебе о Натаниэле. Ты можешь занять его место, стать мне сыном.
– Нет, – говорю я.
– Я расскажу тебе, кем он был. Откуда он взялся.
Я понимаю, что мной манипулируют. Что это уловка. Но мысль о том, чтобы получить все ответы, непреодолимо притягивает меня.
– Нам можно обняться перед твоим уходом, – говорит Элтон. Глаза у него спокойные, но между нами повисает решающий вопрос.
Я глубоко вдыхаю и делаю шаг вперед. Его руки крепко сжимают меня.
– Приятно было увидеться, сынок, – шепчет он в ухо, и слова окутывают меня мощным густым облаком корицы. Но, кроме ароматной жвачки, Элтон не пахнет ничем – как будто у него вообще нет тела.
Из тюрьмы я выбираюсь довольно долго – приходится пройти все те же этапы, что и по пути внутрь. Охранники, которые забрали мой бежевый свитер, ничего об этом не помнят и нигде не могут его найти. В итоге я наконец-то оказываюсь на стоянке. Скай выходит из машины и идет в мою сторону, но я жестами показываю, чтобы он оставался на месте. У меня кружится голова, и я не могу сфокусироваться на движущейся цели.
Я без приключений добираюсь до машины, но потом упираюсь в нее лбом, и теплый капюшон наполняется паром от прерывистого дыхания. Скай подходит ко мне и кладет руку на спину.
– Все прошло плохо, да?
– А? Все нормально. – Тут я понимаю, что меня сейчас стошнит, и меня рвет тут же, у машины. Скай все еще стоит рядом.
– Все в порядке, – успокаивает он. – Все в порядке, Уайлдер. – Когда я наконец заканчиваю, он тихо спрашивает: – Как насчет залезть в машину, пока мы оба тут не умерли от переохлаждения?
Внутри ревет обогреватель, от кожаных сидений восхитительно пахнет, и это так прекрасно – не быть в тюрьме, – что я начинаю плакать. Скай дает мне таблетку, влажные салфетки для рта и платочки, чтобы вытереть слезы. Он серьезно подготовился.
– Он не совершал убийств, – всхлипываю я. – Нат. Наконец-то я это знаю. Может, они не отец и сын, но похожи как две капли воды!
– Не понимаю, Уайлдер, ты о чем?
– Только что Элтон сказал мне, что убийца Нат. Но он врал.
– Откуда ты знаешь?
– У Ната был один жест, когда он врал. Он постукивал ногтями большого и указательного пальцев. Элтон сейчас сделал точно так же. – Машина начинает дрожать, но потом понимаю, что это я. – Он этого не делал, Скай. Нат не убивал всех этих женщин.
Скай пораженно вздыхает.
– Это прекрасно. А фотографии детей?
– Элтон сказал, что их делал Нат, как все и думали.
– Он врал?
Повисает пауза.
– Я не знаю, – наконец отвечаю я. – Нет. Мне кажется, это действительно делал Нат. – В голове поднимается какой-то странный гул. – Спасибо, что заставил меня приехать, Скай. – Это такое облегчение. Годы сомнений падают с моих плеч, потому что я понимаю, что прав. Хотя это немного сомнительное, частичное удовлетворение: а, мой друг всего лишь фотографировал спящих детей. Всего-навсего. Ничего такого.
Скай протягивает мне свою зеленую перьевую ручку и блокнот.
– Записывай! Все. Что он говорил, как выглядел, чем там пахло. Все! Быстро, пока не забыл.
Я беру ручку, мы сидим посреди голой пустыни тюремной автостоянки под падающим снегом, и я пишу. В какой-то момент я замедляюсь и останавливаюсь посреди предложения. Ручка дрожит над бумагой, на нее падает капля чернил и оставляет идеальный изумрудный круг.
Скай смотрит на меня:
– Что такое?
– Я не могу об этом писать. Это какая-то полная шиза.
– Да не бойся ты шизы! – яростно набрасывается на меня Скай. – Прими ее! Шиза спасет тебя! Шиза сделает тебя свободным!
Я тяжело вздыхаю.
– В этом моменте он назвал меня сыном. И всего на долю секунды это было очень приятно.
Я не рассказываю Скаю о том, как чуть не признался Элтону в своих чувствах. Я не рассказываю ему об объятиях. Я приберегу все это для книги.
При выезде из Олбани внезапно начинается снег – вихри белых перьев заметают дорогу впереди. Скай едет быстрее, пытаясь перегнать бурю, но она становится только сильнее, не успеваем мы проехать и десяти миль. Мне кажется, это воля Элтона повелевает стихии преградить нам путь.
– Дальше мы так ехать не можем, – говорит Скай. – Нужно найти, где остаться на ночь.
Мы проезжаем мимо отеля с вывеской «Свободные номера». А потом еще одного.
– Вот же, – говорю я, – ты пропустил.
Но Скай упорно отказывается останавливаться.
– Это не то, – раз за разом отвечает он.
Наконец, когда дорога становится практически непроходимой, из темноты выплывает вывеска: Гостевой дом «Оак Лодж».
– Вот, – удовлетворенно произносит он. – Приехали.
Тут есть подъездная дорожка, а не просто узкая парковка. Под крышей – настоящие остроконечные фронтоны, а над дверью – кованый керосиновый фонарь. И никаких вывесок про свободные номера.
– Скай, – в панике лопочу я, – я не могу себе это позволить.
– Не волнуйся, Уайлдер, мы же празднуем! Жди здесь. Не глуши машину и молись, чтобы у них были номера. – Скай выходит и бежит внутрь. Он возвращается через пять минут. – Остался один, – говорит он с тихим триумфом. – Думаю, тебе понравится.
Абсолютно все в номере для новобрачных – густого кремового цвета. Камин украшен еловыми шишками и огоньками. Внезапно я вспоминаю, что сейчас Рождество. Теперь я понимаю, почему мы со Скаем так пролетели мимо ресепшена. Кровать – бескрайний шелковый простор. Окна
