заднице с силой хлестал веник…. Пауза, веник остановился.
– Фффу, умаялась, переворачивайся! – Шурка отшатнулась назад, вытирая пот со лба.
«Ведь это Шурка мне говорит», – подумалось тоскливо.
– Командир, давай, не задерживай! Мне ещё твоего стрелка надо парить! – Шурка схватила ковшик с холодной водой и сделала три больших глотка.
«Господи, как же мне переворачиваться?! Срамота…» – с тоской подумал Андрей.
Агния, уловив его мысли, произнесла:
– Шур, он стесняется.
– Ну, коль стесняется, – смилостивилась Александра, – тогда пусть прикроется. Агнюша, дай сюда второй веник, – обернулась она.
И через секунду:
– На, командир, держи! Прикрывайся. Я пока отвернусь.
Ухватив веник, и повернув в её сторону лицо, дабы убедиться, что она действительно не смотрит, Чудилин, превозмогая боль в шее и спине, с кряхтеньем, как старый дед, перевернулся на спину, и прикрыл причинное место веником. Агния за всеми этими его манипуляциями наблюдала, не отворачиваясь.
– Ну, что, продолжим? – весело спросила Шурка, и экзекуция продолжилась.
Лёжа на спине, Андрей сначала старательно отворачивался к стене, потом стал скашивать глаза на весело лупившую его веником Шурку. Потом и вовсе, стал пялиться во все глаза. Зрелище, действительно, было завораживающее: войдя в раж, раскрасневшаяся, она задорно махала веником, стегая его то по груди, то по животу, то по ногам. Грудь её при этом колыхалась, розовые большие соски напряжённо торчали вперёд. Было видно, что эти действия доставляют ей немалое удовольствие. Она остановилась, откинула со лба прядь волос, повернулась в пол оборота к Агнии, и призывно махнула рукой:
– А ну, хватит сидеть! Иди сюда, помогай, а то я уже ухайдакалась! – она тяжело дышала, – давай, бери второй веник, а то сидишь там в уголке, замёрзла уже поди! Сейчас быстро согреешься! отдай ей веник! – это уже к Андрею.
– Я… – начал было Андрей.
Агния встала, стала мягко забирать у него веник, сказала:
– Ложись снова на живот.
Андрей сначала отвернулся к стене, потом за спину отдал ей веник. С обречённым видом лёг снова на живот. Шурка весело хохотнула. Два веника заработали в паре. Чтобы скрасить своё мучение, Андрей повернул голову в их сторону и уже внаглую пялился на их обнажённые тела, блестевшие от выступившего пота.
– Всё, хорош! – Шуркин веник в последний раз хлестанул по его заднице, – вставай, командир! Агнюша, ложись!
– Да не надо, я уже согрелась! – начала она вяло отнекиваться.
– Ложись, тебе говорю! – Шурка была непреклонна. – Да и командиру небось хочется тебя попарить! На, прикройся, коль тебе так хочется! – она забрала у Агнии веник и сунула его Андрею.
Андрей сидел в замешательстве, с глупой улыбкой глядя на двух голых девушек, и прикрываясь веником.
– Ну, и как же вы, товарищ командир, будете парить своего замёрзшего насмерть стрелка? Веник-то у вас другим делом занят! Не совсем по назначению используете вы его, товарищ командир! – ехидно сощурившись, и подбоченясь, спросила Александра.
Андрей перевёл беспомощный взгляд на Агнию, как бы прося у неё поддержки. Она легко прочитала весь тот сумбур, который кипел в эту секунду у него в голове, и вдруг выдала совет, который он от неё уж точно никак не ожидал:
– А ты, Андрей, не стесняйся. Встань-ка! – она легла на лавку, повернула к нему голову: – парь меня, и ни о чём не думай, – пусть смотрит, коль ей так хочется.
– Да ничего мне и не хочется…. Ой! – вдруг тихо ойкнула Шурка и отошла от Андрея, наконец убравшего веник, прикрывавший до сего момента его мужское хозяйство. Шурка села на вторую скамейку, подальше от Андрея, и шевеля губами, исподтишка смотрела в его сторону. Агния весело спросила притихшую Шурку:
– Чего замолчала-то?
Шурка молча сидела в углу, и по всему было видно, что в её голове шёл какой-то напряжённый мысленный процесс. Потом она вдруг встала, и пошла на выход:
– Я, в общем, пойду лучше…. Смену белья вам принесу, и всё такое, – хлопнула дверью.
Потом сунулась опять в дверь:
– Вы тут недолго – ужин скоро!
И исчезла окончательно. Подождав, пока она, повозившись в предбаннике с одеждой, наконец, ушла в дом, Агния прыснула в кулачок, и смеялась так заразительно, что Андрей не выдержал. И засмеялся тоже.
– Чего это она? Свинтила то? Неужто так испугалась?
– А то! – заливисто смеялась Агния, – это она только на словах такая смелая, да ещё и потому, что я рядом нахожусь: а так бы она ни за что в баню с тобой не пошла!
– Почему?
– Да боится она! Вот чего!
– Чего боится то? Она же вроде как не того…. Это… ну. С мужиками… уже вроде как….
– Да всего один раз-то у неё и было, да и не особо ей это дело понравилось тогда. А тут она чувствует, что я тебе воли не дам руки распускать, вот и расхорохорилась, осмелела.
Агния хитро посмотрела на Андрея, решая, посвящать ли его в подробности? И, наконец, добавила со смешинкой в глазах:
– Дело в том, – она сделала таинственный вид, и понизив голос, продолжила: – что штуку-то эту мужескую она в тот, единственный раз, что у неё был, толком-то и не разглядела, и пощупать ей тоже не удалось. Вот её любопытство-то и разбирает, но и боится она при этом ещё сильнее. А тут случай такой удобный! Вот и напросилась третьей в баню. Вроде, как помочь попарить! А я же вижу, что не ради этого!
– Ты что, и её мысли слышишь?
– Конечно! Я же – ангел! Любого человека мысли слышу. Особенно, если эти мысли на тебя направлены. Но только если он не очень далеко, – поправилась она, – ладно, давай парь меня уже, а то действительно, на ужин опоздаем!
И она легла на лавку.
Он пару раз махнул веником, хлопая её по попе и по спине, остановился на несколько секунд, потом постегал её ещё немножко, опять остановился, и… не в силах стоять, сел рядом – в голове мутилось, ноги подкашивались. Она вскинулась, соскочила с лавки, села напротив него на корточки, взяла его за руки, заглянула снизу вверх в глаза:
– Плохо тебе, да?
– Чёт поплохело мне… – выдохнул Андрей, – как-то так внезапно, – добавил он, борясь с тошнотой. Не в силах сидеть прямо, наклонился вперёд и опёрся локтями в свои колени.
Она вскочила, потянула его за плечи вверх:
– Так, плохо дело. Встань-ка! Давай, давай! На секундочку! И шаг вперёд!
Андрей послушно привстал, пошатываясь. Шагнул вперёд.
Она отодвинула лавку от стены на полметра, шагнула за неё, положила сзади ему руки на плечи :
– Теперь садись!
Он послушно сел, и почувствовал, как она, наклонившись, прикоснулась
