в лисье обличье, прямо в воздухе становясь великолепной собой. Мои челюсти сомкнулись вокруг рукояти веера, один из клыков попал на руку принцессы Железный Веер, и я укусила. Она вскрикнула, и я попыталась вырвать веер из её руки. Однако она тысячелетиями тренировалась оберегать свой веер от воров и, застигнутая врасплох, несмотря на боль, не выпустила его. Она лишь крепче сжала руку.
Но мой отвлекающий манёвр открыл окно возможности для остальных. Я не знаю, кто нанёс первый удар, но в следующий же миг вскипел бой. Мечи были выхвачены из ножен, двусторонние топоры брошены, и копья взлетели в воздух. Пещера заполнилась криками. Я не разжимала зубов вокруг рукояти веера, держась изо всех сил, как бы принцесса Железный Веер ни махала рукой, как бы ни пыталась стряхнуть. Веер трясло, из него вырывались резкие порывы ветра, со свистом гулявшие по пещере и заставлявшие всё вокруг сотрясаться. На нас градом посыпались камни.
– Прекратите трясти его! – крикнул кто-то. – Вы обрушите пещеру!
Принцесса Железный Веер заколебалась, и тут я поймала удачу за хвост. Я извернулась всем телом и вырвала веер из её рук. И вдруг он оказался у меня. У меня было одно из самых желанных, самых ценных магических орудий во всей китайской мифологии. Остальные, должно быть, тоже осознали это, потому раздался резкий вздох и все набросились на меня.
Я побежала со всех лап, уворачиваясь от хватающих рук. Копьё ударило в землю на том месте, где я была долю секунды назад. Я петляла и чуть не врезалась в огненный шар. Но отпрыгнула в сторону, в нос ударил запах горелой шерсти. Я не прекращала бежать, не останавливалась, не оглядывалась. Неслась, пока не оказалась перед клеткой.
Дети толпились у стенки, схватившись маленькими ручками за прутья и глядя во все глаза.
– Отойдите, – сказала я.
Я перекинулась в обезьяну и поправила захват на рукоятке веера. Короли будут здесь в любую секунду. Единственная причина, по которой они ещё не догнали меня, заключалась в том, что они сражались друг с другом, пробиваясь ко мне.
Я направила веер на клетку.
– Ты должна сделать всё правильно, иначе ты можешь убить нас всех, – сказала Сяохуа.
– Я знаю это, – огрызнулась я.
Я сделала глубокий вдох и указала веером на клетку. Сосредоточила все свои мысли на том, чтобы открыть её. На том, чтобы согнуть прутья достаточно сильно, чтобы дети смогли выскользнуть наружу. Я так сильно сфокусировалась, что уже почти видела, как это происходит. Затем мягко взмахнула веером, подбросив над ним мысленный образ, позволив ветру унести его к клетке.
Тёплый ветер хлынул из веера и окутал клетку. Он кружил и кружил вокруг прутьев, и вдруг, будто сделанные из шёлка, прутья завертелись и сложились.
– Получилось! – закричала я, прыгая на месте.
Но вместо того, чтобы прыгать от радости, Тео выпучил глаза:
– Кай, берегись!
Я не успела опомниться, как тяжёлая рука обхватила мою шею и оторвала от земли.
– Попалась, – сказал Воловья башка.
20. Тео
Когда Воловья башка поймал Кай, он как будто обхватил своей мясистой ручищей мою собственную шею.
– Кай! – Имя сорвалось у меня с губ, и я бросился вперёд, но был слишком далеко, а Воловья башка оказался слишком силён и быстр. Даже не удостоив меня взглядом, он отвернулся, запросто неся Кай в одной руке.
К нему подскочил Лошадиная морда, и Воловья башка отдал брату веер, но, прежде чем они успели уйти, один из воинов-демонов бросил в них дротик-«ласточку»[83]. Он впился в руку Лошадиной морды, и тот, вскрикнув, выронил веер из банановых листьев.
– Веер!
– Оставь его, – сказал Воловья башка, и оба вылетели из пещеры Бацзя вместе с Кай.
Я выбежал из клетки и запнулся:
– Что…
Земля просела под ногами. Только через пару мгновений я понял, что теперь, когда я больше не находился в магических пределах клетки, мои ноги снова выросли до полной длины. Другие тоже были сбиты с толку и кружили, шатаясь, высыпав из клетки. Последней вышла Сяохуа и, едва выскользнув наружу, встрепенулась и задёргалась, а затем начала увеличиваться – сначала до размеров садовой змеи, а затем до подлинного своего размера.
Принцесса Железный Веер подбежала к нам и со злобой схватила свой веер:
– Не могу поверить, что чуть не потеряла его. Как вы посмели явиться сюда, презрев наши владетельные права и вынудив нас потерять одного пленника!
Король Угуан-ван прочистил горло и беспокойно подёргал себя за бороду:
– Да, это немного прискорбно. Но неважно… кто старое помянет, да? Я просто возьму своего повара – другого повара – и оставлю вас в покое.
– Провались всё в Диюй! – прошипела принцесса Железный Веер. – Люди все мои.
– Вы можете забрать себе людей, – сказал король Чуцзян-ван. – Я пришёл сюда за свежей живой лисой, но вижу, что она пользуется большим спросом, так что я возьму свежего живого дракона. Из неё получится отличный питомец, а?
Сяохуа зарычала и обвилась вокруг нас, заслоняя от них.
– Они мои! – закричал король Угуан-ван.
– Мы не можем просто стоять здесь и ждать, пока они договорятся о том, кто нас заберёт, – прошептала Намита.
– Ты права, – сказал я.
Но если мы упросим Сяохуа улететь и унести нас отсюда, вся орда, можно не сомневаться, последует за нами. И хуже того, они могут шандарахнуть по нам молниями и огненными шарами. Сначала нужно провести отвлекающий манёвр. Я ломал голову, пытаясь придумать хорошую идею. И тут меня осенило. Мне не нужно было отвлекать внимание королей, мне нужно было воспользоваться их враждой друг к другу. Мне нужно… ага, я прочитаю заклинание «Подлить масла в огонь и довести до кипения». Они так увязнут в спорах, что мы сможем улизнуть отсюда.
Но уже произнося заклинание, я запоздало понял, что слишком взволнован, чтобы прочитать его правильно. Я должен был сообразить, что нечего было и пробовать прочитать китайское заклинание, когда всего пару мгновений назад у меня на глазах похитили Кай. Я должен был сообразить, что мои нервы были ни к чёрту и у меня не получится сосредоточиться как следует на заклинании. В тот же миг, когда я это понял, я уронил руку, надеясь остановить заклинание, но это лишь изменило его направление. Я и опомниться не успел, как вдруг полыхнула ослепительная вспышка и в нос ударил едкий запах горящего пластика. А когда дым отступил, на земле остался маленький
