быть лучше подготовленными к новой цифровой экономике. Но сейчас американские школьники и их родители все больше понимают, что, если под «формированием людей нового технологического уклада подразумевается переход на электронные учебники и доски, то это профанация образования, ведущая к глобальному невежеству», – пишет WSJ.
Снижение общего уровня образования может проявляться подчас совершенно неожиданно и даже трагично. Так, падение весной 2019 года «Боинга-737 MAX» авиакомпании «Эфиопские авиалинии», которое привело к гибели 346 человек, вскрыло риски уязвимости постоянно обновляемого программного обеспечения в современных высокотехнологичных транспортных средствах. Расследование авиакатастрофы показало, что крушение произошло по вине новой интеллектуальной системы управления самолетом Maneuvering Characteristics Augmentation System (MCAS). Эта система, разработанная индийскими программистами-аутсорсерами, была создана, чтобы автоматизировать и стабилизировать управление новейшей моделью «Боинга». В частности, она при определенных обстоятельствах опускала нос самолета, чтобы предотвратить сваливание.
Как оказалось, MCAS была недостаточно проработана и очень сложно отключаема вручную. Некоторые авиаэксперты отмечали, что это могло произойти в том числе в связи со снижением общего уровня профессиональной подготовки программистов-кодеров, выполняющих аутсорсинговые задачи по разработке программного обеспечения для компаний не из высокотехнологичного сектора.
Ранее, в октябре 2018 года в Индонезии, скорее всего, по схожей причине потерпел крушение самолет аналогичной модели. Американская авиакорпорация фактически отказалась признавать ошибки разработчиков, заявив, что дистанционно обновит последнее программное обеспечение всех самолетов этой модели, в связи с чем считает проблему исчерпанной. Тем не менее, в дальнейшем «Боинг-737 MAX» был снят с эксплуатации производителем.
С пилотами в авиаотрасли, как известно, ситуация еще хуже. Дошло до того, что Управление гражданской авиации США в своем отчете, опубликованном в конце лета 2019 года, официально признало самой большой проблемой гражданской авиации снижение профессиональных навыков пилотов в связи с автоматизацией и введением новых систем безопасности, не требующих вмешательства экипажа. Управление гражданской авиации указало в отчете, что в период с 2009 по 2016 год именно пресловутый «человеческий фактор» стал причиной 92 % всех инцидентов, произошедших с гражданскими самолетами: «Когда автоматика прекращает работать надлежащим образом, пилоты без достаточного опыта ручного управления самолетом и должной подготовки могут растеряться или не иметь достаточных навыков, чтобы восстановить контроль над самолетом».
Эти примеры (конечно, очень косвенно) показывают, как может сказываться на нас с вами обвальное снижение уровня профессиональной подготовки специалистов различного профиля. Но основная претензия учащихся к новым высокотехнологичным образовательным программам заключается в том, что компьютерное обучение в принципе исключает большую часть человеческого взаимодействия – общение с учителями и дискуссии с одноклассниками, которые нужны, чтобы улучшить критическое мышление и эффективно социализироваться. Кстати, по данным «Wall Street Journal», анализ успеваемости 115 тысяч учеников в школах Балтимора до и после введения онлайн-обучения показал, что за последние 5 лет средняя успеваемость в школах округа резко снизилась.
И остается еще один, не менее важный вопрос. Кроме снижения уровня образования школьников беспокоит безопасность своих данных. Та же программа Summit Learning собирает данные, не спрашивая разрешения ни у школьников, ни у их родителей. Обучающая программа аккумулирует имена, номера телефонов, адреса электронной почты, записи о посещении, болезнях, пропусках, отчислениях, а также пол, этническую принадлежность, социально-экономический статус и внеучебную деятельность учащихся. На сайте Summit Learning сказано, что они планируют отслеживать жизнь учеников и после выпуска, что наводит на мысль о том, что вся собранная информация впоследствии обобщается и анализируется нейросетями в интересах работодателей, что может привести к предубеждениям и даже дискриминации отдельных выпускников в дальнейшем. Но это уже совсем другая история, о которой читатель узнает больше в других главах этой книги.
Безусловно, все люди разные, и компьютер пока не может полностью заменить учителя-человека, подстраивающегося и выстраивающего долгосрочные отношения с учеником. Зато он многократно дешевле учителя «из плоти и крови». Отсюда вывод: нецифровое образование, здравоохранение, культура в ближайшие десятилетия останутся, но постепенно станут привилегией только обеспеченных людей, а бедные все больше будут проводить свою жизнь перед экраном планшета, компьютера или смартфона. Если даже в одной из богатейших стран мира, Соединенных Штатах, экономический детерминизм берет свое, что говорить про развивающиеся страны.
Когда-нибудь умственное развитие каждого ребенка можно будет проследить с самого детства с помощью персонализированной системы глубинного обучения. Эта система сможет задействовать скрытые возможности и таланты ребенка, подчас невидимые учителям-людям со своими стереотипами, принципами, ограниченным, сформировавшимся мировоззрением. Современный уровень технологии пока не может достичь такой степени понимания человеческого разума, но уже сейчас попытки заглянуть «в мозг» человека предпринимаются все чаще. Ходят слухи, что тот же Facebook с помощью имеющейся огромной базы данных друзей, фотографий и лайков проводит эксперименты по созданию индивидуальной модели поведения для каждого человека на планете.
Пока же школьники всего мира предпочитают непрерывно потреблять все более простой и примитивный цифровой контент, получая удовольствие от перенасыщения своего мозга информацией, предпочтительно с ее визуализацией – так информационный поток, как известно, воспринимается проще. И это очень опасная тенденция, так как человеческое мышление, как мы уже давно знаем, совершенствуется в процессе развития, воспитания и образования ребенка. Если ребенок – «Маугли», развитое мышление такому индивидууму будет несвойственно, в отличие, например, от обостренных животных инстинктов и рефлексов, необходимых для выживания в диком мире. Если люди сами перестанут заниматься развитием, воспитанием и образованием своих детей, и, например, полностью отдадут это на откуп искусственному интеллекту, навык мышления может измениться под воздействием обстоятельств или даже безвозвратно утрачен.
В Китайской Народной Республике другие приоритеты в образовании. Плотность населения в Китае очень велика, при этом цифровизация в городах – стопроцентная. Цифровые технологии при отсутствии сдерживающих морально-этических ограничений за 15 лет превратили Китай в едва ли не самую передовую, с точки зрения социально-технологической эволюции, страну в мире. Сдерживать цифровизацию образования, в отличие от своих японских соседей, в Китае не считают нужным. Государственная политика в Поднебесной такова, что цифровизация там сейчас повсюду, причем процесс идет в основном «сверху», под жестким контролем, и это приводит к тому, что китайское общество меняется прямо на глазах.
Проблему с вероятным снижением уровня образования в учебных заведениях там пытаются ликвидировать в корне, и делают это «с китайской спецификой»: в некоторых городах КНР в учебных классах школ стали устанавливать камеры видеонаблюдения. И не просто камеры, а с системой распознавания лиц и мимики учащихся.
Нейросеть считывает мимику учеников, а затем искусственный интеллект анализирует эту информацию, оценивая поведение детей в классе. Ученики
