— Нет, не войдешь! — каким-то совершеннонедостойным голосом проблеял он. — Оставь дверь в покое! Ай!
Это кот прыгнул на него сзади и вцепился в ноги. М-рКенинсби попытался лягнуть его и промахнулся. Кот повис на брюках, сорвался иукусил его за лодыжку. Он словно взбесился, обезумел так же, как Джоанна.Старуха сбросила с плеч одеяло и, выставив вперед крючковатые пальцы, пошла нам-ра Кенинсби. Он сумел увернуться от нее, снова пнул кота, отчаянно вцепился вдверь и тут же понял, что борьба напрасна. Джоанна костлявыми пальцами стиснулагорло м-ра Кенинсби и крикнула что-то своему спутнику. Идиот легко обхватилм-ра Кенинсби за талию, оторвал от двери, приподнял и перевернул вгоризонтальное положение. Джентльмен висел, нелепо размахивая руками и ногами,ругаясь и пытаясь лягнуть противника.
— Что с ним делать, бабушка? — спокойно спросилСтивен. — Выбросить на улицу?
Старуха в сомнении посмотрела на окно и видимо решила, чтопропихнуть через него упирающегося м-ра Кенинсби будет трудновато.
— Брось его вон туда, — показала она в дальнийугол комнаты, и Стивен подчинился. М-р Кенинсби пролетел по воздуху, ударился остену и свалился на пол. Голова, по чистой случайности, осталась цела, он хотяи с трудом, но продолжал воспринимать происходящее. Некоторое время в немборолись страх и гордость, но гордость победила. Он еще немножко полежал вуглу, приходя в себя и распаляя боевой дух, а потом попытался встать ипосмотреть, что творят злодеи. Они уже скрылись за занавеской. Они ужедобрались до золотых фигурок. Он прав это воровство, нет, просто грабеж.Приговор этому придурку светит немаленький, а будущее Джоанны он, какспециалист, мог предсказать до мельчайших деталей. Сейчас главное — не дать имуйти. Мысли м-ра Кенинсби еще слегка мешались после падения, иначе он задал бысебе вопрос — неужели Джоанна собиралась выйти отсюда в такую метель с однимдраным одеялом вместо плаща, в полу которого будут завернуты золотые фигурки?
Тем временем Джоанна стояла на пороге внутренней комнаты ивсматривалась в туман. Вскоре она охватила взглядом величайшую мистерию, прочласимволы происхождения земного мира и хрипло выкрикнула имя бога. С этогомомента уже ничто не связывало ее с реальностью. Она пошла вперед. Стивеностался позади, отчаянно мыча и размахивая руками, словно пытаясь ее задержать.Джоанна раздраженно обернулась и на лице у нее проступила такая всесокрушающаязлоба, что несчастный дурачок отпрянул, обреченно скорчился у двери и толькошептал оттуда:
— Не ходи, бабушка… Не ходи…
Всего этого м-р Кенинсби не видел. В нем все еще продолжалаукрепляться решимость пресечь беззаконие. Он уже начал медленно, с кряхтением,подниматься на ноги.
«К счастью, — думал он при этом, — к счастью, язахватил с собой запасные очки. Одну пару я потерял в снегу — никогда не виделничего подобного — Ральфу вроде бы звонили? — упустили Ральфа — пустозвон— нет чтобы оказаться рядом, когда отца швыряют об угол, как ., как резиновыймяч. Впрочем, незачем ему на это смотреть. Надо скорее покончить с этойчепухой. Уф! Что там еще?».
Наконец он поднялся на ноги и водрузил на нос очки. Золотаяцепочка помогла им не потеряться, хотя и не уберегла на носу владельца. Извнутренней комнаты выползали призрачные пряди тумана. «Что задьявольщина? — подумал м-р Кенинсби и всмотрелся пристальнее. — Этоне снег… И вроде не дым… Или все-таки дым? Неужели эта старая колдунья подожгладом?». Он подошел немного ближе, оставляя между собой и дверью большой стол —на тот случай, если Джоанна или ее подручный опять набросятся на него — иобнаружил, что весь дверной проем полон этим странным дымом. На мгновение емупочудилось, что у порога стоит огромная толпа, но этого просто не могло быть.Если даже еще кто-то укрывался в этом доме от непогоды, то находиться они моглитолько в кухне или в гостиной. Нет, это не люди. Это дым, или туман, или что-тов этом роде. Ему внезапно вспомнилось, что именно такой туман окутывал Нэнси истол с фигурками, когда предсказывалась ее судьба, но он не обратил внимания наэто воспоминание. Он и тогда-то нарочно смотрел не на дочь, а в сторону. Еслиэта старушенция явилась узнать свою судьбу, то м-р Кенинсби и без всякихфигурок готов предсказать ее, жаль только — некому. Никого вокруг, только тумани… вот снова… странное ощущение присутствия множества двигающихся людей.
«А все эти проклятые фигурки, — подумал м-рКенинсби. — Все из-за них. О Боже, он становится гуще». Он повернулся,выбежал в коридор и крикнул изо всех сил: «Пожар! Горим!».
Второй раз он крикнуть не успел. Снизу донесся внезапныйтреск, и дом отозвался стоном и скрежетом. Ветер сразу завыл гораздо отчетливееи громче, чем минуту назад.
— Господи Иисусе! — закричал м-р Кенинсби,переходя на высокий стиль, однако выдержал его недолго. — 'Что там ещестряслось, к дьяволу? — Но еще не закончив фразу он уже понял, чтопроизошло. Двери и окна не выдержали, сдались под напором урагана. «Снег рветсявнутрь, а огонь — наружу, — подумал он и с трудом заставил себяоглянуться. — Отец наш Небесный, ну и Рождество!».
Внизу Аарон и Ральф еще смотрели друг на друга, когдараздался жуткий треск. Оба вскрикнули одновременно, но первым в прихожуювыскочил Ральф. Он увидел, как входная дверь медленно подается под неистовымипорывами бури. Ральф мельком подумал, что с тех пор, как они вошли в дом,стихия все наращивала свои усилия. Буря словно выслеживала кого-то.
Карты, вырвавшиеся на свободу, впитали в себя намеренияГенри, и те смутные фигуры, которые чудились Лотэйру Кенинсби в снежном вихре уперекрестка, теперь с удвоенной яростью колотили в дверь, за которой скрыласьих жертва. Наконец их пудовые кулаки сорвали замок и засовы; дверьраспахнулась, вихрь ворвался в дом. Пол в прихожей засыпало мгновенно; ветер,больше похожий на пляску стремительно рыщущих фигур, моментально проник во всеуголки. Со стен сорвало картины; они попадали на пол, избежав дальнейшейрасправы; столик перевернуло, подставка для зонтов отлетела к дальней стене.Ветер разочарованно взвыл, и снег покрыл первые ступени, ведущие в комнаты,словно преследователь решил не останавливаться, пока не настигнет добычу.
Ральф шумно выдохнул и бросился к двери.
— Сюда! — отчаянно крикнул он. — Зовите всехи помогите мне закрыть ее! — он попытался прикрыть дверь, однако новыйпорыв ветра отбросил его назад. — Да идите же сюда! — рявкнул он наАарона. — Зовите всех!
Аарон словно окаменел. Стоило ему успокоить себя, какгигантские руки одним взмахом смели все его построения и теперь ломали его дом.Нет, это была не обычная зимняя метель — это была Смерть. Она пришла не сама,ее вызвала магия карт, здесь был эпицентр бури, форму которой приняла Смерть.Она собирается охватить весь мир, и дом Аарона станет лишь первым звеном в цепикатастрофических разрушений. Но стихия разбушевалась не сама, ее вызвала волячеловека, человек поставил задачу и теперь, пока она не будет выполнена, ураганне устанет бушевать над миром. Сознание подсказывало, что проще всегоподчиниться натиску ветра и снега, отдать им то, что они ищут, вышвырнуть гостяза порог, принести его в жертву уже не ради магического знания, а ради спасениявсех остальных, живущих на земле. Но осторожный Аарон понимал: когда ураган ужевырвался на свободу, некая сила привела к м-ру Кенинсби спасителя, а в дом ксамому Аарону — двух его недругов. Здесь на его стороне только Генри, да и тогоеще надо найти в кромешной тьме. Хорошо, он отыщет его, но выстоят ли они сГенри против целого семейства Кенинсби? И не проще ли в этом случае отдатьстихии самого Генри? Не удовлетворится ли ураган чародеем, пробудившим его?Если да, то Аарон Ли останется жив, а сейчас во всей вселенной не было ничеговажнее, чем жизнь Аарона Ли.
