class="p1">И все так же смиренно смотрела на Кешу. Он запросто мог взяться двумя руками за резинку ее спортивных брюк и, твердо глядя в глаза, рвануть их на себя. И оголить все, оставив только олимпийку. И внутренности распирало от скотского желания. Ясно же, что Агния не станет останавливать его, будет торопить, подгонять: «Еще, еще!..» И все же Кеша вернулся за стол.
Затолкал в рот остатки бутерброда, запил, прожевал, только затем сказал:
— Видел я Феликса. В камере… Выйти скоро обещал… Тебя драть, сказал, будут. Всей толпой.
Кеша качнул головой, скривив губы. И зачем он это сказал? Не надо было.
— Не надо толпой! — Агния затравленно глянула на него, как будто это он собирался втаптывать ее в грязь.
— Мразь он, я так ему и сказал… Не выйдет он, в убийстве, говорят, признался.
— Признался, — кивнула она.
— Не выйдет.
— Сбежал!
— Ну да, сбежать может… Сбежал?! — встрепенулся Кеша.
— Позавчера. Следственный эксперимент проводили, там, на даче. Из соседнего дома из ружья стрелять стали… Феликс под шумок и ушел.
Кеша не смог усидеть на месте, вскочил, едва не перевернув кружку с остатками чая, дошел до двери, повернул назад.
— Из ружья, говоришь… Кто?
— Да кто ж его знает!
— Это плохо…
Плохо, что Феликс ушел. А еще хуже, что бригада его не развалилась. Нашлись пацаны, готовые идти с ним до конца. Из ружья, по ментам — это очень серьезно. Настолько серьезно, что аж страшно.
— И хорошо, — немного подумав, добавил Кеша.
— Что хорошо?
— А то, что нет больше дела, не виноватый я.
— А я?
— Что ты?
— Я не хочу, чтобы меня толпой! — Агния, казалось, вот-вот заплачет.
— Поверь, этому ублюдку сейчас не до тебя!
— А потом?
— Где он прячется, не знаешь?.. Может, у нас на даче?
— Ну нет! — сначала ответила, а потом уже задумалась Агния.
— Он знает, где это…
Дверь вдруг открылась, Кеша мгновенно вскочил со стула, схватив вилку, которую Агния подала к котлетам. Бородулин с ужасом глянул на него. Хотел сказать что-то гневное, но стало страшно, вдруг Кеша убьет его.
— Папа!
Агния возмущенно смотрела на отца. И столько она сказала этим своим взглядом, что Кеша все понял и без слов. Феликс спустил на нее «уток», весь город знал, насколько Агния легкодоступна. Значит, и до отца слух дошел, если он думает, что Агния может согрешить с Кешей. Узнал о его освобождении, ушел пораньше с работы, незаметно подкрался…
Кеша и близко не улыбался, глядя на Бородулина. А ведь Агния могла согрешить. Кеша почти подвел ее к этому, дело оставалось за малым. Бородулин мог стать свидетелем безобразной сцены.
— Ты чего, пацан? — Бородулин завороженно смотрел на вилку.
— Ничего! — Кеша вернул ее на место. — Просто подумал, что это Феликс.
— Да, я слышал об этом подонке, — Бородулин кивнул, давая понять, что это определение в полной мере относится и к Кеше.
— Который убил своего друга из-за Агнии. А потом отомстил ей за то, что она ходила с Колей. И дальше мстить будет… Он не успокоится, — усмехнулся Кеша. — Пока не упокоится!
— Феликс этот сбежал недавно, — сглотнув слюну, кивнул Бородулин.
— И у него вооруженная банда.
— Да, да…
— Агнии грозит опасность… На этот раз Феликс ее просто убьет.
— Зачем ты мне это говоришь? — Бородулин провел рукой по лицу, как будто смахивал с него пот.
— Чтобы вы отпуск взяли, чтобы Агнию охранять… Можно милицию попросить.
— Да, да, милицию.
— А мне бы на завод… Может, поможете?
— Что помочь?
— С работой. И общежитием… Вы там парторг…
— С работой помочь?! — расправил плечи Бородулин. — Ты потом что-нибудь там украдешь, а мне отвечать?
— Ну, у вас же ничего не пропало.
— Покой пропал! И удача!
— А кого первым секретарем райкома назначают? — фыркнула Агния.
— Ну-у, это еще вилами по воде…
— А вот и не вилами!
— Сплюнь!..
— Никакой Кеша не убийца. И не вор! Даже твоя партия в этом разобралась!
— Во-первых, партия не только моя… А во-вторых… — Бородулин махнул рукой, понял, что демагогия сейчас неуместна. А может, не захотел метать бисер перед свиньями. — В общем, никакого завода! Никакого общежития!.. И никаких больше бандитов!!!
— Каких бандитов?
— Твоих бандитов!.. А то я не знаю, чем вы там на Рижском рынке занимались.
— Плохими делами занимались, — совершенно серьезно сказал Кеша.
— И занимаются… Надеюсь, уже без тебя!
— Мне хватило, я же сыт.
— Вот и хорошо!.. Пойми, меня назначают на такой ответственный пост!
— Папа, Кеша все понял!.. — Агния подошла к отцу и, сложив руки у него на плече, повисла на нем. — Кеша больше не будет заниматься рынком. Кеша будет заниматься мною.
— Заниматься тобой? — Бородулин дернул плечом, отстраняясь от дочери.
— Охранять меня, от Феликса. А ты можешь спокойно заниматься своими делами.
— А как же учеба?
— Так я не собираюсь бросать университет.
— Я про техникум, Кеша должен продолжить учебу… Сын… Приемный сын… Сын первого секретаря не может не учиться.
— Я же сессию не сдал.
— Ничего, закроешь хвосты, я договорился. Если филонить не будешь.
— Папа, Кеша не будет филонить. Отдохнет немного и будет крутить… э-э, закрывать хвосты!..
Агния взяла отца под руку, вывела из комнаты и закрыла за собой дверь с той стороны. А Кеша бухнулся на кровать, которая все еще хранила тепло ее тела.
Он уже засыпал, когда появилась мама, ворвалась в комнату, обняла, прильнула, ничего не говорила, только плакала. Впрочем, Кеша понимал ее без слова. И так же молча пообещал ей больше не пытать судьбу. Тем более что никто не звонил ему, не стучал в дверь, не звал в качалку или на стрелку. И он никуда не шел. После ужина завалился спать.
Разбудило его легкое прикосновение, кто-то ложился к нему на кровать поверх одеяла. И вряд ли это мама, решившая обнять сына после долгой разлуки.
— Не шевелись! — тихонько сказала Агния.
Кеша качнул головой, не соглашаясь с ней. Он голодный мужчина, природа требует своего, и Агния такая доступная. Главное, не разводить с ней телячьих нежностей. Мужик увидел — мужик взял, он знал, как это делается, решительности ему не отнимать. Агния подчинится, никаких в том сомнений.
И все-таки он даже не повернулся к ней. И лежал, не шевелился. В ожидании, когда она все-таки залезет к нему под одеяло. Но Агния не залезла. Так и уснула, прижимаясь к нему…
19
За окном светло, в комнате тихо, и за дверью никаких движений. В кровати только он один, воспоминания о пришедшей к нему вчера Агнии развеялись как
