бывает разной, Кэти. – отстраненно произнес Тернер, возвращая стакан на место. – Она искренне верила, что однажды сможет его остановить. Видела в этом свой священный долг и цель всей жизни.
– Он не выбрасывался из окна… – Кэйт озвучила то, о чем догадалась еще во время своего одностороннего общения с Миллером.
– Нет, – Клэй рефлекторно дотронулся пальцами до шрама на виске. Выражение лица ожесточилось, скулы заострились. – Остановить его пришлось мне.
На мгновение между ними повисло тягостное молчание. Кэйт судорожно обдумывала услышанное, не осмеливаясь до конца поверить. Она предполагала подобный вариант событий, но получить подтверждение из первых уст все равно пугающе жутко.
– Поверь, он сопротивлялся, – первым нарушив наэлектризованную тишину, мрачно усмехнулся Клэй. – Но другого выхода не было. Лори слишком давила на Роберта, требовала, истерила и в конец наскучила ему. Он пытался ее убить. Я вмешался.
– Почему?
– Потому что тоже устал убирать за ним дерьмо, – сквозь зубы процедил Клэй.
– Почему не раньше? – детализировала Кэйт свой вопрос. – Почему ты не защитил других девушек? Почему именно Лори, ведь она тебе даже не нравится?
– Кэйт, ты не поняла, – сокрушённо тряхнул головой Тернер. – Долорес ни при чем. Роберт нарушил последнее правило. Пересек все границы и красные линии, когда решил совершить убийство здесь. В нашем доме.
– Ты – Джек, – сдавленно прошептала Кэйт, и все пазлы в ее голове внезапно сошлись. Превосходные знания в медицине, отсутствие эмпатии, хладнокровное мышление, удивительный самоконтроль, манипулирование окружающими. Именно таким и описывал его Миллер на страницах своих книг.
– Да, Кэти, – склонив голову набок, Тернер едва заметно улыбнулся. – Я – Джек. Но для тебя это не новость. Ты подозревала меня, не так ли?
– Да, – призналась Кэтрин. – Но я не понимаю зачем? Зачем тебе я?
– Я хочу, чтобы мир узнал истинную историю Роберта Миллера, – Тернер подался вперед, в черных глазах плескалась одержимость и бесновалась тьма. – Никто не расскажет ее лучше, чем ты. – Кэти опешила, когда он столкнул их лбами, и задержала дыхание, внутренне содрогаясь от ужаса. – Не представляешь, как долго я тебя искал, – Клэй резко отстранился, с пугающей нежностью погладив ее по волосам. – Но ты сама меня нашла. Второй раз, Кэти. Что это, если не судьба?
– Второй раз? – недоумевающе просипела Кэтрин.
– Ты, правда, не помнишь? – в его глазах мелькнуло неверие.
Кэйт отрицательно мотнула головой, чувствуя себя совершенно опустошенной. Выслушивать бред психопата и пытаться отыскать в нем смысл – задача специально обученных людей, а она … она смертельно устала.
– Ничего удивительного, – заключил Клэй. – В стрессовых ситуациях психика часто включает программу самозащиты, полностью вымещая травмирующие воспоминания, либо подменяя их другими.
– Ты можешь объяснить конкретнее? – Кэйт поморщилась, ощутив колющие спазмы в ступнях и кончиках пальцев на руках. Это то, о чем говорил Тернер? Возвращение чувствительности? Выходит, не обманул?
– Пять лет назад я наткнулся на тебя в лесу, – слова Клэйтона, сказанные ровным тоном, повергли ее в шок.
Кэтрин сглотнула образовавшийся в горле комок и недоверчиво уставилась в нечитаемые обсидиановые глаза. Говорить она не могла, слишком сильным оказалось потрясение. Поэтому девушка просто нетерпеливо кивнула, требуя немедленного продолжения.
– Это случилось в тот же день, когда мне пришлось погрузить Роберта Миллера в то состояние, в котором он находится до сих пор. Лори впала в жуткую депрессию, и я запер ее в комнате вместе с Робом, а сам отправился проветриться. Лес, а конкретно охотничий домик, с раннего детства был для меня чем-то вроде места силы. Отсутствие людей, ощущение единства с дикой природой, какая-то особенная тишина. Это единственное место, где я позволял себе быть собой. В моменты, когда напряжение становилось невыносимым, я всегда направлялся туда… И становилось легче, утраченные силы возвращались, мысли прояснялись.
– Мне это знакомо, – с удивлением отозвалась Кэтрин.
Потребность периодически спрятаться от всего мира – вот как называлось то, что описывал Клэй. Она не раз поступала так же. Безлюдные парки, заброшенные кварталы, лесополосы недалеко от города, но Кэйт осознанно всегда искала уединения, кроме одного единственного раза…
– В тот день все было иначе. Приближаясь к охотничьему домику, я почувствовал чье-то присутствие, а потом услышал вдалеке громкий крик, переходящий в душераздирающие рыдания, и пошел на эти звуки, и вскоре нашел тебя. Ты стояла спиной ко мне, в грязной рваной одежде и с дикой яростью лупила обломанной веткой по стволу дерева. Я решил, что ты сумасшедшая, и хотел уже вернуться назад, но под ногами что-то хрустнуло, и ты обернулась. Никогда не забуду выражение твоего лица… – Тернер усмехнулся и снова прикоснулся к глубокому неровному шраму на виске. Кэти нахмурилась, проследив за его жестом. Из предыдущей части его рассказа она пришла к выводу, что безобразный рубец – последствия борьбы с Робертом, но видимо поспешила… – Столько одержимой ненависти и слепого безумия мне еще ни разу не доводилось увидеть. Даже мне, Кэти. Я оторопел, правда. Впервые в жизни я не знал, как поступить. Бежать, остаться или скрутить тебя и оттащить поближе к трассе?
– И что ты сделал? – едва слышно спросила Кэйт.
Она, мягко говоря, тоже оторопела. Мысли путались, внутри росло противоречие. Мог ли Тернер все это придумать на ходу, сопоставляя известные факты, или говорил правду?
– Ничего, – ответил он. – Не успел. Ты набросилась на меня с воплями: «убийца», со всей силы саданула веткой мне по голове, и я буквально сразу отключился, успев только подумать: «откуда она знает?».
– Знаю – что? – не дыша, пробормотала Кэйт.
– Что Жан и Джек сожгли дом твоей матери.
– Нет, этого не может быть, – взгляд Кэтрин остекленел, она рвано мотнула головой, с губ сорвался истеричный всхлип.
– Я сразу тебя узнал, Кэти, – утвердительно кивнул Клэйтон. – Ты – нулевая жертва, та, кого Жан так и не нашел, когда мы снова вернулись в эти места. Поэтому я говорил тебе, что истина скрыта в первой книге. Остальные не имеют значения. Он бесконечно фантазировал о том, что сделает, когда доберется до тебя, но ты бесследно исчезла. Все, что ему оставалось, – проигрывать воображаемые сценарии с другими девушками. В каждой он убивал тебя…
– Гнусная ложь, – выдохнула Кэйт. – Жан убивал для Джека. Только для него. Все книги Миллера пропитаны желанием удержать его интерес, укрепить их связь кровными узами, общими преступлениями. Больше всего на свете Жан боялся, что однажды Джек уйдет навсегда, и он останется один на один со своим безумием.
– Одно другого не исключает, Кэти, – равнодушно отозвался Тернер.
– А как же… Подожди, а Лори? – и без того бесцветное лицо Кэтрин приобрело мертвенно-бледный оттенок.
– Лори – это просто Лори, – пожал плечами Тернер. – Забудь о ней. Она больше тебя не побеспокоит.
– Ты… – в распахнутых глазах Кэйт отразился ужас.
– Соединил ее с мужем. Давно следовало это сделать, но пока она подчинялась и выполняла свои обязанности, в этом не было особого смысла. Теперь есть, – Клэйтон прошелся выразительным взглядом по неподвижно лежащей под одеялом девушке. – Теперь у меня есть ты.
Воцарившееся молчание было подобно медленной смерти. Несмотря на то, что Тернер раскрыл и прояснил ей множество фактов, вопросов меньше не стало. Напротив, их количество многократно возросло. Особенно в том, что касалось ее личной причастности ко всей этой истории.
Если брать в основу события в «Инстинкте», многое не сходилось. В первую очередь, описания девочки, зародившей в Жане желание убивать, ее светловолосой подруги и местности, где он их
