Если нужно обдумать предложение, то приходи потом на свалку, всё обсудим! — дружелюбно предложил Ллойд. Очень странное чувство, когда секундами ранее разгорелась драка, а теперь он так спокойно общается.
— Я подумаю над твоим предложением, — улыбнулся Дилан. — А сейчас, с вашего позволения, я возьму тот стул и старый матрац, который вы помешали взять, и удалюсь!
— Да, ради бога! Угощайся! — беспризорники засмеялись.
Дилан кивнул им и поспешил забрать добычу для своего убежища. Кровь так и бурлила от новых ощущений. Надо было всё обдумать, но с минимальными удобствами — иди сюда, кресло!
Как нетрудно догадаться, бушующие чувства пубертатного Дилана не позволили ему долго размышлять над предложением Ллойда. Он не смог заснуть в тот день, а на следующий день вступил в банду.
— Господин, вы потеряли свою пуговицу!
Дилан невинным голосом окликнул прохожего и не абы какого — номера три в списке самых богатых художников зачарованной краской во всём Штормфронте! Банда Ллойда следила за мэтром искусства Нутым Эбба в течение всей прошлой недели: дети изучали расписание художника, его привычки, знакомства, любимые места... Словом, подошли к делу как заправские маньяки.
На столь серьёзное преступление банду толкнул инцидент, произошедший немногим ранее: в городе проводился рейд по отлову заплутавшей нечисти, а потому жители от мала до велика относились ко всему с подозрением, чем и оставили ребят Ллойда, ни много, ни мало, а на неделю без «карманных» денег на пропитание.
Объявление повторного рейда (но теперь за расплодившимися щенками варгов) убило в беспризорниках всякую надежду, пока Дилан не познакомил их с миром искусства... Ну, как познакомил...
На живые картины всем было, откровенно говоря, плевать, но вот зажиточное положение в миру их авторов разожгло огонь в рядах мальчишек. Быстро сварганив план, Ллойд при поддержке принца нашёл наиболее уязвимую жертву и с гордостью объявил: «Теперь мы играем по-крупному!».
План оказался довольно прост: выкрасть мастер ключ от поместья художника, когда он выйдет в город на продолжительное время.
Ключ, к слову, не просто открывал все двери поместья — он являлся магическим идентификатором владельца недвижимости. Это означало, что без него любое проникновение в дом активирует сложную охранную систему. Так как принц являлся автором гениальной затеи, его и назначили главным по отвлекающему манёвру, однако перед этим (для верности) беспризорники тайком открыли окна в художественной студии, и оставленная у полотна краска Эбба за ночь засохла. Об этой вредной привычке дети узнали путём длительного наблюдения.
Ещё удачно подвернулся поход художника в ресторан, где он позволил себе выпить лишнего — грех не воспользоваться!
Дилан вежливо протянул узорчатую пуговку мужчине.
— Ох! — художник похлопал по себе в поисках места, откуда могла отвалиться пуговица, увидел пропажу на кармане и протянул руку Дилану, чтобы забрать находку. — Спасибо, парнишка! Что-то я с утра рассеянный...
— Да не за что, добрый господин...
Услужливо ответил ему принц и максимально дружелюбно улыбнулся, а сам про себя добавил: «Конечно, рассеянный! Жрать медовуху прямо из бочки весь вечер — кого угодно контуженным сделает! Ваш выход, ребята».
Дилан выждал, когда художник отвернётся, дал сигнал группе Троя, а тот с парнями пронёсся мимо Нутова как еле заметный вихрь и тут же скрылся в ближайшей подворотне. Эбба с похмелья так и не понял, что это было, так и продолжил движение, покачиваясь от головной боли.
Дилан бросил взгляд на подворотню, где Трой ему утвердительно кивнул. В этот день простая шпана перешла черту и стала настоящей бандой. Теперь всё по-взрослому.
— Ты уже думал, какое выбрать название? — расслабленно спросил Ллойд, закусывая сочным копчёным окороком.
Лидер валялся с Диланом на мягких матрацах в его убежище на крыше, которое за пару месяцев превратилось в штаб-квартиру беспризорников. Остальные дети были вынуждены вернуться в приют, чтобы их не хватились.
— Ты о чём? — принц покосился на лидера воров.
— Я о нашей банде говорю, балда! — улыбнулся он. — Мы так долго промышляли мелкими кражами, только и делали, что выживали, а потому не было времени подумать о названии нашего коллектива. А сейчас у нас всё есть! И совру, если скажу, что без тебя бы добились таких высот!
— Ты мне льстишь! Отвали! — Дилан рассмеялся, скрывая смущение от чужой похвалы.
Принц понимал, что поступает неправильно, вот только они были ему нужны. Все эти дети видели в принце крутого парня, а не изнеженного наследника трона.
— Давай выберем что-то неброское... — Ллойд выставил руку вперёд к ночному небу. — Знаешь, Ди, я давно повзрослел и перестал мечтать. Сначала мне было больно от осознания этого факта, но потом я как-то вообще забыл про такое слово как «мечты». Вся эта «жизнь» в приюте, кражи, бродяжничество... Не будь со мной ребят, давно бы наложил на себя руки! Жизнь ради них наполняет моё существование смыслом.
— Какая-то чернуха от тебя пошла, дружище! — Дилан повернулся к Ллойду, который смотрел в небо пустым взглядом.
— Такова моя жизнь... — усмехнулся он. — Ты, как никто другой, должен понимать нас. Без поддержки друг друга мы долго не протянем в этом мире. И вот о чём я всё думаю, не могу выкинуть эту идею из головы — почему нам не поможет бог? Хотя бы разочек для разнообразия? Я не прошу многого, просто хотел бы попасть в приют, где меня не используют как раба и не смотрят взглядом, словно я им должен быть благодарен за всё на свете, только потому что они дали мне крышу над головой и объедки со стола. Казалось бы, простое желание — семья, тёплый дом, кусок мяса хотя бы раз в неделю! — Ллойд помахал перед собой недоеденным окороком, который он обгладывал уже чисто из принципа. — И пара добрых слов... Здравствуй, сынок! Или... Удаче тебе в школе! Мне бы хватило такой мелочи, которую все принимают за данность...
— Неужели ничего нельзя сделать, не прибегая к воровству?
— Мы много раз пытались, но горожане... — Ллойд скривился как от зубной боли. — Как только узнают, что мы из приюта — тут же видят в нас малолетних преступников. Ты не подумай, что я тут ворую, а потом жалуюсь на такое отношение! Мнение о сиротах, вроде нас, сложилось задолго до нашего рождения: предыдущие поколения, уставшие жить в грязи, постарались. Не могу их винить
