листал гримуар.
— Азя, привет.
Он поднял голову, улыбнулся мне своим клыкастым ртом и махнул лапкой.
— Явилась, и даже в целости и сохранности. Однако… А я-то надеялся на брачные игрища.
Одарила его угрожающим взглядом, Азя вскинул лапки.
— Все-все, молчу, госпожа. Только не гневитесь.
Покачала головой, погладила его по головке и взяла в руки гримуар.
— Нашел что-нибудь интересное?
— Да, — кивнул грорд и, склоняясь над книгой, тем самым слегка загораживая мне обзор, проговорил: — Оказывается, ты первая ведьма, которая держит в руках эту занятную рукопись после Севианы.
— Ты шутишь? — изумилась я.
— Нет. Туточки вот тебе послание оставлено. Прочти, ежели не веришь, хозяюшка.
Я пробежалась взглядом по строчкам.
«Я приветствую тебя и выражаю глубочайшее почтение мой драгоценный потомок. Если ты читаешь это, в роду сменилось шесть поколений, и я невероятно этому рада. В последние дни меня мучили кошмары о том, что всех моих потомков убили и вся наша сила, мудрость и знания умерли вместе со мной. Но достаточно прелюдии.
У тебя наверняка много вопросов. Уверена, моя драгоценная подруга ничего не объяснила тебе, но боюсь, в этом виновата одна лишь я. Я взвалила на нее слишком тяжелую ношу. Столь долгая жизнь — не каждому под силу. Но тем блаженнее для нее будет жизнь загробная. Думаю, что отдав тебе половину ключа к гримуару, она была рада покинуть этот мир и очутиться в объятьях Сепастьявы.
Дочерь моя получила вторую половинку. Видела я в зеркале, что сила моя возродится лишь в шестом поколении, а значит и шестому потомком гримуаром владеть. Наказала я дочери, что коли не будет она справляться с желанием разыскать вторую половину ключа и завладеть гримуаром, пусть передаст свой ключ моей подруге, и велела также наказ этот передать своему ребенку.
Но полно об этом.
Может быть, ты знаешь, что гримуар — не есть главное мое сокровище.
В руках моих взросло нечто, чему сама Сепастьява не указ. Ценой этого нечто был трезвый ум моей драгоценной Калиры, которая создавала это вместе со мной. Тогда как я хотела лишь одного — спрятать это нечто страшное и ужасное в своей силе, Калира хотела явить его миру, вернуть всех мертвых в нашей стране. То было безумием.
Она не могла держать при себе известие о нашем изобретении, и вскоре о нем узнал весь мир. Влиятельные мира сего стали требовать возрождения угодных им лиц, а когда я наотрез отказалась нарушать законы жизни и смерти, подвергли меня гонениям. Они хотели незаконно получить мое изобретение, но я успела его спрятать. Здесь. В академии.
Боюсь только, что об этом догадалась Калира, но она не сможет открыть потайную дверь без истинного наследника моей силы или без меня самой.
Я сбежала, и в бегах встретила Люрена Аморано, с которым и провела остаток жизни, правда под другим именем, род же Флемио для всех прервался, но ты, дорогой потомок, знай правду.
И хотя я скажу тебе, где спрятано мое изобретения, я бы предпочла, чтобы ты никогда его не использовал. Это страшная сила, и плата за нее тоже будет высокой. Не используй его, если не готов платить.
Кончаю. В данный момент я на пути в академию, чтобы спрятать гримуар, как помощник тебе. И помни, я наблюдаю за тобой, и если ты совершишь ошибку, я направлю тебя.
Будь счастлив.
Севиана Флемио».
О-го-го… Я подняла ошарашенный взгляд на Азю, тот кивнул.
Это что же… Погодите-ка…
Погодите-ка…
Я — потомок Севианы Флемио?!
Перед глазами стало темнеть, а в груди совершенно не хватало воздуха. Я сделала быстрый глубокий вдох, а затем еще и еще, пока не удостоверилась в том, что могу нормально дышать.
— Успокойся, госпожа. Ничего страшного-то не произошло!
— Угу…
Погодите-ка…
Валентайн рассказывал мне, что убийства и цепочка расследований привел его в академию. И если убийца ищет орудие, что способно воскрешать из мертвых, значит ли это, что он — потомок Калиры?
В голове было столько разных мыслей, они давили на мой череп, и я понимала, что уже не могу с ними справляться.
Так. Надо срочно идти на занятия. Там я смогу отвлечься, а потом отправлюсь к Валентайну, и перевалю все проблемы на его мужские плечи. В конце концов, жених он мне или кто?
Я запихнула гримуар в свою сумку, позвала Азю, и мы поспешили на пару. Но когда я открыла дверь в аудиторию, поняла, что что-то определенно не так. Лица у моих одногруппников были какими-то серыми, а преподавателя в аудитории не было, хотя занятие еще шло.
— Вы чего такие тухлые? — как можно более бодро произнесла я, проходя к своему месту.
Линта посмотрела на меня и сглотнула.
— Ты не знаешь?
— Чего не знаю?
Тот росток беспокойства, превратился в самое настоящее дерево, которое сейчас упорно пускало корни в мое сердце.
— Дочь Валхары сегодня утром нашли мертвой.
Не знаю почему, как только я услышала эти слова, то просто встала и пошла, сама не ведая куда. Мозг как будто выключился. Просто отключился. В голове не было ни единой мысли, только лишь эта фраза повторялась и повторялась, снова и снова.
Я не понимала, куда иду, пока не очутилась у двери Сиэна и не занесла руку, для того, чтобы постучать. И только сейчас осознала, к кому я пришла.
Я совершенно забыла о том, что Сиэн просто не существует. Он — лишь маска, он — уловка, он — ничто.
Едва я успела закончить эту мысль, как осознание упало на плечи тяжелым грузом, а боль разодрала грудь, мне стало трудно дышать.
Милара умерла.
Девушка, которая только вчера давала мне конспекты, с которой мы весело смеялись, которая хотела подшутить над преподавателем, умерла. Ее больше нет. Ее нет. Нет.
И единственный человек, с которым бы я могла поделиться своей печалью, не существует.
Глаза стали гореть, подступающий плач отзывался тянущим ощущением в горле.
Нет. Не время плакать. Не здесь. Надо уйти.
И в этот момент дверь в комнату распахнулась, явив на пороге Сиэна.
Нет. Не Сиэна. Не моего друга, не парня, в которого я уже почти влюбилась. А Валентайна.
Я опустила голову и закусила губу так сильно, как только могла, стараясь справиться с подступающими слезами.
— Кэм?
Он осторожно дотронулся до моего плеча.
— Ты в порядке?
У меня не было сил его отталкивать или отвечать. Все мои усилия были направлены на поддержание хоть какой-то иллюзии спокойствия.
— Эй… — дракон коснулся моего подбородка. — Что случилось?
Я
