Наконец у меня в руках документ, подтверждающий право на Неанду.
Деньги матери были использованы на начальном — самом дорогом и менее заметном — этапе работ. Как будто отражая свою жизнь, неприметно посвященную отцу и своим детям, она заложила нам фундамент Неанды. Никто никогда не увидит его, но без нее ничего не выросло бы на этом выжженном солнцем каменистом ландшафте.
Ее деньги были уплачены за воду, удобрения для растений, ступеньки, высеченные в скалах, бетонные блоки гавани, опущенные на глубину пятнадцати морских саженей, телефонные и электрокабели, соединяющие нас с главным островом, аварийные генераторы, водонасосную башню, топливные цистерны и газгольдеры.
Я хочу, чтобы Неанда имела все преимущества современного технического чуда, но в случае необходимости могла, однако, находиться на самообеспечении без излишних проблем. Возврат к природе без имеющихся в наличии соответствующих средств был бы и близоруким, и непрактичным…
Для возведения зданий Неанды я была вынуждена взять некоторую сумму из денег под имущество, вверенное под опеку, установленную отцом от моего имени. Мои опекуны без особой неохоты приняли план, который был в достаточной мере предварительно обдуман в целях небольшой маскировки. Создание обширного «Комплекса отдыха и центра досуга» — это как раз то, в чем эти администраторы что-то понимают. Подобно настоящим бюрократам, они подчеркнули опасности, затаившиеся в этом плане, особенно учитывая наступившую эру политической неуверенности и международной нестабильности. Я противлюсь, делая упор на то, что их расчетливые финансовые капиталовложения во власти обстоятельств стоят столько же, сколько и мое рискованное предприятие.
Голос эксперта по их выбору при равенстве голосов оказался решающим и подал нам сигнал к старту. Таким образом, они согласились, что моя деятельность настолько же рациональна или безумна, как и их. Просчитанный в смысле возможной выгоды, мой вклад на бумаге выглядит несколько лучше, чем их. Согласились с тем, что строительство Неанды будет вестись в течение трех лет.
Пока наш счастливый остров напоминает скорее кибитку в пустыне, нежели рай для туристов, но наши сборные дома имеют горделивый вид пионерских домиков в новом мире.
Средиземноморскому солнцу и воде не требуется много времени для сотворения чудес: олеандры уже в цвету, а воздух доносит аромат гвоздик.
Мориса должны освободить восемнадцатого апреля.
По моей просьбе отец приехал на Мальту неделей раньше. Я отправилась на судне на воздушной подушке встретить его в Марка Скала, ближайшем к Филфле порту, в добрых пятнадцати морских милях. Мы сразу направились в мои апартаменты.
Я называю их «лабораторией», так как использую в качестве испытательного стенда. Подлинная модель корпусов Неанды должна быть изготовлена после того, как будут внесены некоторые изменения в планы. Помещение выполнено главным образом из светлого дерева, штукатурного раствора с примесью волокнистых веществ и пластика, тогда как корпуса, скорее всего, будут возводиться из более долговечных материалов.
Консультирует меня молодой итальянский архитектор Адриано Черкала. Естественно, Адриано, такой молодой и привлекательный, в первую же после приезда ночь уже спал со мной. Я тем не менее согласилась на это лишь при одном условии: чтобы Директриса смотрела на наши любовные процедуры. И она это делала, стоя у нашей приведенной в беспорядок постели: обе руки работают ритмично в такт ее смазанной и блестящей поросли, ее наполненные экстазом крики совпадают с нашими все убыстряющимися и исступленными стонами…
Как бы то ни было, на Адриано, как и на многих его современников, оказали влияние образы и симметрия, взятые из природы — проектирование «ульев», например. Он предложил восьмиугольное планирование, но именно я сформулировала нашу окончательную идею относительно гептандрии. Гептандрия — или седьмой класс в системе Линнея, содержащий гептафиловые растения и цветы, состоящие из семи тычинок. От этого класса ботаники отказались позднее, но мы считали, что Неанда его восстановит, так как наши корпуса будут представлять различные сорта цветов, а сама Неанда — букет, Филфла — вазу, в которой стоит этот букет, а Мальта — ее алтарь или храм и, наконец, Средиземное море — питательную влагу.
Наша система планирования помещений основывается на элементах или группах из семи помещений с соединяющимися галереями и основной территорией для различных удобств, например ванных комнат, кухонь, столовых и так далее. Моя комната довольно типична, у меня стоит кушетка (в Неанде вообще нет кроватей), представляющая собой огромный пухлый матрац с чудесным льняным покрывалом в центре полезной площади. Кушетка достаточно большая, чтобы на ней могли поместиться четыре человека; есть японские, из соломы, циновки и различные панели и перегородки, которые могут сдвигаться туда и сюда и составляться наподобие ширмы каждый раз, когда требуются некоторые отклонения в сторону от основной формы семиугольника.
Во всех комнатах наилучшее применение нашло имеющееся в наличии пространство: висячие шкафчики и полки, стеллажи, поддающаяся переделке и простая мебель. Ванные имеют все необходимое и легкодоступны в любом комплексе, располагаясь вдоль коридора, куда выходят и все комнаты. Имеются удачно проложенные места для прогулок и комплексы развлечений, а также «гептандрия услуг», состоящая из офисов и изоляторов. Вся гептандрия в целом и ее помещения в частности освещаются сверху: сооружена система террасных крыш, причем террасы соединяются друг с другом, следуя образцу расположенных внизу комнат. Различные наружные лестницы обеспечивают удобный доступ с крыш в сады, очень приятные места для проведения летних ночей. Для тех, кто не хочет общения — любых обитателей Неанды, кто выбрал временное или постоянное уединение, — также предусмотрена такая возможность. В Неанде достаточно места, чтобы и для них были обеспечены различные удобства.
Но хватит об архитектуре и общих планах: в одну из описанных привлекательных маленьких комнат отец тем временем перевез свои вещи. Он стал носить набедренную повязку. Мы с Адриано ходим в легких хлопчатобумажных джеллабах, а Директриса, имеющая полное право гордиться своей грудью, надевает только набедренную повязку, как и отец.
Я с некоторым нетерпением ожидаю решения отца в отношении нас. Я встретила его со всем должным уважением, уступая ему абсолютное первенство. По моему предложению Директриса и Адриано согласились заниматься любовью до наступления ночи. С учетом таких обстоятельств отец должен чувствовать себя комфортно.
Отцу нравится вечером принимать ванну, и когда сумерки спускаются на Неанду, я провожаю его в район купален. Я, разумеется, заполнила одну из больших ванн водой с запахом вербены, и когда он в воде, появляются Адриано с Директрисой, и мы все раздеваемся. Мы ложимся в шезлонги и вместе растираем отца, когда он выходит из воды.
Директриса опускается на колени перед отцом и массирует ему плечи. Ее грудь поднимается и опускается, когда она это делает, и они оба, мой отец и Адриано, не упускают возможности среагировать. Длинный и довольно худой пенис итальянца встает торчком, приходя в возбужденное состояние при виде округлых грудей Директрисы, между которыми стекают ручейки пота, и, очевидно, сам факт того, что это массаж возбуждает ее (видно, как соски становятся похожими на наконечники копий), испытывает терпение Адриано. Постоянно стремясь подчиняться любому моему желанию, Адриано пригибает Директрису к ее ногам, одной рукой заслоняя грудь, а другой решительно овладевая ее роскошным треугольником, и они начинают страстно целовать друг друга. Наблюдая их активность, отец, как и я, пробуждается, это тоже очевидно, хотя бы по тому, как он поворачивается на бок, прикрывая свой вздувшийся член, возможно, из-за какой-то последней тени светской благопристойности, давая понять, что и он тоже не может больше ждать.
