– Уходим, Тайра! Ну же!
Киваю, пятясь. Не в силах отвести взгляд от кровавой бойни начавшейся позади.
Мамочки. Как хорошо, что этот мужчина мне не враг. Я рядом с ним, как младенец беспомощный. Успеваю ещё заметить, что со стороны трактира появляется подмога из Академии, а потом за мной схлопывается пространственный переход, выбрасывая на ступеньки нашего главного корпуса.
– Вот это прогулялись! – хмыкает сидящий тут же Гант. Рядом с ним лежит, пытаясь отдышаться мой брат. А Дуан склонился над стонущим Неисом. – Наш вариант вечеринки был не такой безбашенный.
– Вечеринки? – непонимающе бормочу я, чувствуя, как подкашиваются ноги. Невольно приваливаюсь к Морту. Боги, ещё никогда я не была так вымотана.
– Ну да. Хотели для тебя устроить сегодня вечером, – с ухмылкой чешет кучерявый затылок горняк. – Традиции, посвящение, эль, песни всё такое. А придётся до завтра в лечебном крыле валяться. Вон уже мэрта Эфа к нам бежит. Эта точно не выпустит.
18.3
Проследив за его взглядом, я действительно замечаю пухленькую целительницу, несущуюся к нам в сопровождении двух помощниц.
Так что уже через полчаса мы всей подкопченной и местами израненной компанией оказываемся в лечебном крыле. Рика после тщательнейшего обследования и лечения попросту усыпляют, чтоб не рыпался, исцелялся и восстанавливался. Меня отпускает грызущая изнутри тревога о здоровье брата только тогда, когда мэрта Эфа, сдавшись под моим натиском, веско сообщает, что ранения адепта Спира угрозы его жизни больше не несут. Неис тоже, кстати, легко отделался, всего лишь сотрясением мозга. Его, оказывается, сам Рик и приложил, когда понял, что гадёныш привёл его в ловушку.
Я, честно говоря, рассчитывала, что Гант преувеличил, и нас отпустят, как только подлатают и убедятся, что серьёзных ранений нет, но куда там. Теперь вот сижу в отдельной палате, и мне под угрозой принудительного сна, запрещено отсюда выходить. После всех лечебных процедур я уже успела сходить в ванную и смыть с себя всю копоть, кровь и грязь, вот только переодеться мне оказалось не во что, кроме длинной больничной рубашки, поскольку в мою комнату без меня никто зайти не смог, чтобы чистую одежду мне принести.
Пока что никто, кроме нас, из Форсэда не вернулся. А ушли туда, судя по тому, что я слышала от целителей, сам ректор и с десяток преподавателей, не считая декана боевиков, которого как раз никто и не заметил среди отбывающих, оказывается.
Стоя у окна, с высоты второго этажа вижу внутренний двор Академии, как на ладони. Но не факт ведь, что они во двор портал откроют. Но а вдруг? Мне хочется убедиться, что с Синном тоже всё в порядке. Не то, чтобы я сомневалась, после того, что видела… просто. Хочется убедиться и всё.
Подумав о нём, я невольно снова покручиваю перед затуманенным мысленным взором до жути кровавые картинки, что последними отпечатались в моей памяти. Я, наверное, никогда не смогу быть настолько свирепой и жестокой, даже если когда-нибуть приближусь к его мастерству, что сейчас видится нереальным.
Хотя… я ведь тоже сегодня… убила. Защищаясь и защищая брата. Но… отняла жизнь. Чувствую ли я что-то по этому поводу? Пока не знаю. Слишком истощена и заторможена после вливания в меня кучи лечебных зелий. Меня мутит и штормит. Как сказала почтенная мэрта, организм у меня слишком много потрясений получил за последнее время. Перегрузка на лицо. И трясёт, скорее всего тоже по этой причине. А ещё плакать хочется, но я ведь не буду. Всё хорошо. Рик живой. Я тоже жива. И парни. А те подонки это заслужили. Если только… не были чьими-то марионетками, как Лонс. Страшно представить, что будет, если так.
Тихий стук в дверь отвлекает меня от созерцания заснеженного двора и тягостно-вялых размышлений, заставляя оглянуться. Мелькает мысль, что я проворонила возвращение наставника, и это он стучит, но почти сразу понимаю, что магистр Синн явно стучал бы не так… деликатно.
– Кто там?
– Это я, Морт. Можно зайти?
Окинув себя придирчивым взглядом, не сдерживаю тяжёлый вдох. Не самый приличный вид. Рубашка, хоть она и длинная до щиколоток, плотная и закрытая, но на голое тело. И халата даже нет чтобы набросить сверху. А прятаться под одеялом как-то глупо. Впрочем, какая разница?
– Входи, – повышаю голос, чтобы услышал, и невольно снова устремляю взгляд в окно. Во дворе по-прежнему никого. Даже студенты по общежитиям сидят.
– Как ты? – спрашивает тот, кто мог бы стать мне хорошим другом.
Слышу, как закрывается дверь, потом его шаги. Может ещё не всё потеряно? Оглядываюсь через плечо. Стоит взлохмаченный со свежим краснм рубцом на лбу. Правда переодет в читстое. Ему одежду принесли, вот. Смотрит, склонив голову, глаза серьёзные без малейшего намёка на привычную насмешливость.
– Нормально. Слабость накатывает, а так всё хорошо, – признаюсь, бледно улыбнувшись. – А ты как?
– А что мне сделается? – хмыкает он, но тут же сводит хмуро брови. – Слушай, я тут поговорил с ребятами. И хочу тебе сказать, что от нас никто ничего не узнает. А преподы ж и так в курсе, да?
– Некоторые, – киваю осторожно. Голова тяжёлая просто жуть. И слёзы на глаза почему-то наворачиваются. Не люблю я зелья. С самоконтролем совсем беда. – Спасибо, Морт.
– Не за что, принцесса, – улыбается парень уже гораздо веселей.
– Есть. Если бы не вы, я бы не справилась, не успела. И очень благодарна за вашу помощь… и поддержку.
– Тайра, я уже говорил. Боевики своих не бросают. А ты своя, – твёрдо произносит Морт. – Даже если тебе по рангу иметь таких друзей не положено.
– Друзей? Ты правда готов быть другом сумасшедшей ведьме с запада? – с горьким смешком интересуюсь у парня, изо всех сил стараясь не показывать, как надеюсь на положительный ответ. Даже не думала, что так привыкну к его насмешливой роже. И мне действительно будет очень жалко, если нашей едва начавшейся дружбе придёт конец.
Морт удивлённо вскидывает брови. Таращится на меня пару мгновений, словно не верит в то, что услышал, а потом возмущённо фыркает.
– Не знаю, какая из тебя ведьма, но сумасшедшая не очень, разве что безбашенная немного. Так что глупости не говори. Дружба? – тянет мне свою огромную лапищу.
– Дружба, – улыбаюсь с облегчением, от которого даже в глазах немного темнеет, а потом, поддавшись порыву, обнимаю парня, пытаясь выразить свою признательность... за всё. Хороший он. Такой хороший.
И надо же такому случиться, что как раз в этот момент резко открывается дверь. И меня мгновенно накрывает ощущением тёмной ярости. Чужой, вымораживающей. Отшатнувшись от друга, бросаю настороженный взгляд в ту сторону и едва сдерживаюсь от испуганного выдоха. В дверном проёме стоит Синн. И смотрит на нас таким тёмным холодным взглядом, что меня буквально дрожь берёт.
– Оставь нас, – словно глыбу льда роняет.
– Магистр… – начинает Морт, примирительно поднимая руки.
