– Да, мистер Дрейк говорил мне об этом, но есть вещи,которые не купишь за деньги.
– Не могли бы вы тогда намекнуть попрозрачнее? – спросилМейсон.
Она замешкалась. Мейсон улыбнулся и сказал:
– Вы ведь уже были замужем и…
– Ну ладно, – выпалила она. – Я была дурой. Я позволялаАлану гипнотизировать меня. Если у меня болела голова, он погружал меня в сонна минуту или две, а когда я просыпалась, головная боль исчезала и ячувствовала себя полностью отдохнувшей. Иногда, если я не могла заснуть, онустраивал короткий сеанс гипнотического лечения с постгипнотическим внушением.После этого я становилась такой сонной, что даже голову не могла удержать. Азатем, как я уже сказала, прошло время, чары рассеялись, я продолжала работатьи… Я не знаю, как вам об этом рассказать.
– Появился другой мужчина? – спросил Мейсон.
– Алан считал, что появился.
– А на самом деле?
– Алан считал, что появился, – повторила она без всякоговыражения.
– Продолжайте, – сказал Мейсон, – что произошло дальше?
– Ну, однажды ночью, когда Алан работал, у меня неожиданновозникло сумасшедшее желание написать все о моей личной жизни, то, о чем яникогда и никому не стала бы рассказывать. Мне вдруг захотелось все этозаписать и спрятать написанное на дно ящика, под кипой фотографий… Я просто немогла удержаться от этого. Я много чего написала и спрятала все это подфотографии в ящик.
– Что произошло потом? – настаивал Мейсон.
– На следующее утро я вдруг сообразила, какую сделалаглупость, и решила достать эти бумаги и сжечь. Я поспешила к ящику и… В общем,вы уже догадались, что там ничего не было.
– Вы думаете, что сделали это в результате гипнотическоговнушения?
– Конечно. Я даже не знала, что он меня загипнотизировал. Ядо сих пор не знаю, когда он успел меня загипнотизировать, но внушениеосталось. Таким образом, мне стало известно, что у него есть эти бумаги, и все,что там было написано, он мог бы использовать как свидетельство против меня.
– В случае развода?
Женщина вспыхнула:
– Да.
– И что вы предприняли?
– Черт побери, я просто чуть с ума не сошла от ярости! Ядумала, что убью его, но к тому времени я была уже ученая. Есть такие игры, вкоторые можно играть вдвоем. Я и виду не подала, что знаю о пропаже этихлистков. Я подождала несколько дней, а потом принялась обыскивать дом. Яотпросилась на день с работы и, можете мне поверить, перетряхнула весь домсверху донизу. В конце концов я их нашла.
– И где же?
– Он был хитер, – засмеялась миссис Блевинс. – Он оторвалугол коврового покрытия на полу, засунул под него бумаги и приделал всеобратно.
– И что вы сделали с этими листками?
– Уничтожила, а сразу после этого ушла из его дома,направилась к юристу и написала заявление о разводе. Обратно я уже не вернуласьи постаралась сделать так, чтобы у Алана никогда больше не было возможностиуставиться на меня своими серыми глазами.
– Он быстро мог вас загипнотизировать?
– Очевидно, ему было достаточно щелкнуть пальцами, и я ужепопадала под его влияние.
– Продолжайте, – сказал Мейсон.
– Алан считал, что я у него в руках. Он думал, я ничего несмогу предпринять, но когда он пошел за своим козырным тузом, там ничего неоказалось. В общем, я обвинила его в духовном насилии, и поскольку он былзаинтересован в том, чтобы на поверхность не всплыло слишком многое, я получиларешение суда о разводе.
– И вторично вышли замуж? – спросил Мейсон.
Она слегка покраснела и сказала:
– Еще нет. Решение суда о разводе еще не вступило в законнуюсилу.
– А когда это произойдет?
– На следующей неделе.
– И тогда вы снова собираетесь выйти замуж?
– Да.
– За мужчину, которого уже знали какое-то время?
– Да.
– Я полагаю, он не гипнотизер? – спросил с улыбкой Мейсон.
– Нет, мистер Мейсон. Можете спорить на любые деньги.
Адвокат раскрыл свой бумажник, достал четырепятидесятидолларовые банкноты и сказал:
– Здесь двести долларов, миссис Блевинс. Это компенсация запотраченное время и причиненное вам беспокойство. Пригодится вам в качествеприданого.
Она взяла деньги, сложила их, спрятала в кошелек и с благодарностьювзглянула на Мейсона.
– Мистер Мейсон, это так мило с вашей стороны.
– Мы очень высоко ценим вашу откровенность, – сказаладвокат. – А теперь скажите нам, не случалось ли, что Алан когда-нибудьгипнотизировал вас и заставлял вспомнить то, чего не было на самом деле?
– О да. Это был один из его любимых трюков. Онгипнотизировал кого-нибудь и плел всякие невероятные истории о том, что якобыпроизошло. А потом приказывал человеку проснуться и не думать об этом в течениечаса или двух, но сохранить в памяти все, что ему было внушено, словно этопроизошло с ним на самом деле. Через два часа, в результате постгипнотическоговнушения, человек начинал рассказывать об этом.
– И это у него получалось?
– Получалось. Конечно, загипнотизировать можно не каждого.
– Понимаю. Да, вот еще что: вы не знаете, доводилось ли емукогда-нибудь гипнотизировать Джозефину Кэмптон, экономку мистера Эддикса?
– Я думаю, доводилось. Я помню, он как-то раз упомянул отом, что с ее помощью что-то продемонстрировал мистеру Эддиксу.
– Известно ли вам еще что-нибудь, что могло бы нам помочь? –спросил Мейсон.
– Нет.
– Хорошо, огромное вам спасибо. Я думаю, нет больше никакойнадобности вас задерживать, миссис Блевинс, но возможно, потом у нас вновьвозникнет необходимость побеседовать с вами.
– В любое время, – сказала она. – В любое время послечетырех часов. Вы мне позвоните, и я приду, когда вам угодно. У мистера Дрейкаесть мой номер телефона.
– Благодарю вас, – сказал Мейсон.
Она встала со стула и направилась к двери, потом неожиданносделала крюк, подошла к Мейсону и взяла его за руку.
– Вы удивительный адвокат, – сказала она. – Да, вот еще что,может, это вам пригодится. Его настоящая фамилия не Эддикс. Мне точно известно,потому что Алан его как-то раз загипнотизировал и узнал, что на самом деле егозовут Барнуэлл. Если вам еще что-нибудь будет нужно, только дайте мне знать.
