В слабом поступающем в подвал свете сложно было рассмотреть его лицо, но даже так было видно, что определённо не было уроженцем севера, поскольку цветом кожи был сравним с сильно разбавленным при помощи молока кофе. Пожалуй, засядь он в темноте, то только белки его глаз могли бы выдать.
— Говорить умеешь? — задал мне вопрос человек.
— Да.
— Тогда слушай меня внимательно. Несколько раз повторять не буду. Ты теперь на арене. Не знаю за что тебя взяли, но через три дня начнётся праздник в честь зимней луны, и мы станем настоящим «мясом» в Колизее. Против нас отправят ветеранов Колизея и шансов выжить у нас практически нет. Многие из здесь находящихся никогда не держали в руках настоящего оружия. Здесь воры, бандиты, торгаши, проповедники и все остальные нарушители городского спокойствия и даже баламуты. Считай, что это просто отбросы, невыгодные совету патрициев, а значит достойные исключительно смерти и не более того. Магов среди нас нет. Единственный шанс выжить, так это выжит сразу в трёх боях с гладиаторами, но шанс этого минимальный. Ты выглядишь крепким, так что слушай меня и тогда у тебя будут хоть какие-то шансы получить возможность выйти из Колизея живым.
Новость была абсолютно не из самых приятных, особенно вспоминая все те многочисленные фильмы и сериалы про Древний Рим, где накаченные гладиаторы рубили друг друга в капусту, а судьба израненных и полумёртвых решалась всего лишь одним жестом людей из толпы. Хотя, в реальности такие гладиаторы мало когда пускали своих коллег в расход. Всё-таки, каждый такой воин был скорее работником кровавого театра и работником весьма дорогим. Мало того, что его тренировали, учили сражению, покупали учителей и снаряжение, так ещё всё это время кормили далеко не самой дешёвой едой и поили приличным вином. Инвестиции в одного такого гладиатора были весьма и весьма значительными, чтобы терять их всего лишь за одно выступление в Колизее. Если бы каждое такое сражение оканчивалось смертью одного из участвующих, то мало кто смог бы выставлять хоть сколько-то приличных бойцов, превращая сражения на арене не в красивое выступление нескольких умелых воинов в схватку двух бомжей. Вот только иногда случались события, когда против прожжённых гладиаторов выпускали, как уже было сказано моим неожиданным собеседником, «мясо» разных мастей. Если это были не хищные животное и не другие гладиаторы, то на их клинки пускали всякого рода бездомных, еретиков, криминальных элементов, пленников и других нарушителей спокойствия государства. Вот их уже никто жалеть и не задумывался. Их, наоборот, пытались нарезать самым кровавейшим из способов, чтобы не только впечатлить многочисленных зрителей, но ещё и доставить куда больше приятных ощущений богам, ведь убийства на арене были ничем иным, как ритуальным жертвоприношением, культуру которых латиняне подчерпнули у других италийцев этрусков. Всё же, латиняне приличное количество культурных элементов брали у других народов средиземноморья, создавая свою собственную неповторимую культуру. Полагаю, что сейчас нас погонят на убой, что ничего хорошего в общем-то не обещает.
— Нам хоть оружие дадут? Или с голыми руками отправят воевать? Слабо представляю, что мы сможем какой-то отпор дать гладиаторам, если без оружия будем.
— А ты с ним умеешь обращаться? — усомнился вдруг мой собеседник, прищурив свои белоснежные глаза, — На воина ты не сильно похож.
— Обидеть меня вздумал? Пусть я и не из аристократии, но мечом орудовать умею.
— Славно. — удовлетворённо сказал человек, — Если меня не обманываешь, то наши шансы на выживание сильно увеличиваются. Тебя как поймали?
— Отвечать обязательно?
— Нет, но раз не хочешь говорить, то выпытывать лишний раз точно не буду. Здесь многие хранят свои секреты, так что в этом ты не одинок. Мало кому хочется, чтобы остальные знали о не самом законном прошлом.
— Ты на мой вопрос отвечать не планируешь?
— Будет тебе оружие, а иначе ничего красивого из этого выступления не выйдет. Считай, что гладиаторы нас на ремни порежут, если мы совсем без оружия будем, а что это за шоу, если жертва не может дать отпора?
— Звучишь так, словно многое об этом месте знаешь.
— Ага. Только раньше я по ту сторону баррикад находился и таких как мы убивал на радость кровожадному обществу и патрициям, но жизнь штука изменчивая, а потому я здесь. Надеюсь, что переживём сегодняшний день без особенных проблем.
— Нам дадут потренироваться?
— Да. Скоро придёт один из надсмотрщиков и поведёт нас на тренировку. Советую тебе не отлынивать и выкладываться на полную. Тогда у тебя будет гораздо больше шансов на нормальное выживание.
— Может имя своё поведаешь мне? Нам будет куда проще общаться, если будем звать друг друга по имени.
— Мак’хатар. — представился мне темнокожий воин, — На имя внимания не обращай. Мои предки здесь жили в качестве рабов, но времени с того момента прошло очень много. Уже сложно упомнить как мой род воспринимали ранее.
— Я Грегор. Будем знакомы.
Мак’хатар мне не обманул и действительно в скором времени явился человек с не самой приятной наружностью. Мало того, что его лицо было исполосовано множеством хаотично расположенных шрамов, зажили которые крайне неудачно, совсем уничтожив любые намёки на красоту человека. Он вывел нас из подземелья, после чего повёл в большое закрытое помещение, заставленное немногочисленными подобиями тренажёров весьма дрянного качества.
Мой новоиспечённый знакомый за тренировку принялся очень плотно, желая, видимо, проверить мои собственные навыки. Жалеть меня он совсем не собирался, нанося быстрые и точные удары тяжёлым тренировочным мечом без особенного перерыва. Сложно было даже заметить, как он замахивался, бил, отступал, замахивался, бил, отступал. Мне выкладываться также приходилось на полную мощность, одновременно с тем отмечая не самый привычный стиль фехтования, которым обладал Мак’хатар. Не сказать, что его стиль был сильно отличающимся от общеимперского, но даже так бывший гладиатор не позволял себе бросаться в глубокие выпады, открывающие его тело для контратаки. Словно его что-то удерживало, отчего сложно было прорваться через его монолитную защиту. Он постоянно отбивался, но даже так не спешил переходить в контратаку, явно вытягивая из меня все силы. Благо, понять это мне удалось вовремя, отчего принялся сдерживать собственные порывы к постоянной атаке.
— Достаточно. Лучше переведи дыхание. — приказал Мак’хатар, — Если здесь помрёшь, то толку от тебя никакого не будет.
Я ухмыльнулся и опёрся о меч, тогда как сам темнокожий воин подошёл к большой бадье с водой и принялся поливать себя из деревянного ковша, фыркая при этом словно огромный темнокожий кот. Утолив жажду, он протянул ковш мне, и я припал к его бортику, утоляя наступившую жажду прохладной водой. Сразу стало значительно легче и
