Говорили, что оттуда не возвращаются.
— Отдай ребёнка, — опять потребовала мегра и подплыла ещё ближе.
Я содрогнулась, заглянув в её белёсые глаза. Как будто посмотрела в туман, плывущий над губительным болотом. Казалось, там живут кровожадные монстры, мечтающие утащить в трясину случайных путников.
Веки старухи были без единого волоска, бровей я тоже не заметила. Зато все бородавки на её сморщенном лице кустились! Не выдержав, я отвела взгляд, но тут же встрепенулась и твёрдо спросила:
— Зачем вам Гудвин? Что вы собираетесь сделать с мальчиком?
В ответ не услышала ни звука. Будто мегры даже не дышали. Но отступать я не собиралась.
— Предупреждаю, — повысила голос, — что не позволю принести своего воспитанника в жертву!
Самая старая мегра растянула тонкие губы в лягушачьей ухмылке, а другие и вовсе засмеялись. Похоже, ведьмы ни во что меня не ставили.
— Не отдашь мальчишку? — наморщила лоб ближайшая ко мне мегра.
— Ни за что, — процедила я. — Буду защищать его, пока жива.
— Твоё право, — ухмыльнулась она и добавила с отвращением: — Небесная ведьма!
Я не стала больше ждать ни минуты, удерживая малыша одной рукой, щёлкнула пальцами другой и выпустила шарик. Не мешкая, подула на него, желая избавиться от ведьмы, как получалось раньше. Но мегра указала на моё колдовство чёрным кривым ногтем, и раздался хлопок. Моя ворожба развеялась, как дым.
Не желая сдаваться, я снова создала сферы, но все они лопались, не достигая ведьм.
— Мы разгадали твои фокусы, глупая девчонка, — прошипела старуха. — Отдай мальчишку или умрёшь в жутких муках!
— У меня другое предложение, — парировала я, мельком оглянувшись. Не может быть, чтобы слухи о вторжении мегр не достигли ушей короля. Стефан наверняка обратился в дракона и спешит избавить подданных от угрозы. — Отпустите нас, и тогда у вас будет возможность спасти свои жизни, убравшись восвояси. Или вы погибнете в пламени Его Величества!
— Как и ты, — захихикала другая старуха. — Вряд ли кто-то отличит тебя от нас! Отдай ребёнка и живи…
— Так это ваше колдовство?! — перебив её, воскликнула я.
Признаюсь, испытала некоторое облегчение. Может, нормальную внешность можно будет вернуть? Не хотелось оставаться страшилищем. А ещё подумала, что ведьмы до сих пор не уничтожили меня. Судя по тому, что стало с Парисом, им это было несложно. И всё же старухи лишь заманили меня в ловушку, а теперь запугивали, требуя отдать мальчика.
Что же он для них значит?
— Мы дали тебе достаточно времени, чтобы принять правильное решение, — сообщила мегра. — Теперь держись!
Они взялись за руки, и по кругу прокатилась ослепительная молния. Она расширялась, потрескивая, пока не превратилась в огромную сферу, внутри которой оказались мы все. Я предположила, что это и есть магия невидимости, которую мне однажды удалось преодолеть.
Может, и на этот раз получится?
Я снова, щёлкнув пальцами, выпустила искру, но старая ведьма тут же поймала её, ткнув крючковатым ногтем.
— Молода ещё, чтобы пытаться со мной справиться, — довольно пояснила она.
— Но толк из неё выйдет, — с неожиданным одобрением высказалась другая. — Через пару лет ведьма справится и с тобой, Дрифи. А сотню-другую лет спустя сможет возглавить Аракаш.
— Молчи, — осадила её первая.
Они как-то странно переглянулись, а у меня перехватило дыхание и ёкнуло сердце.
Что?!
Возникло нехорошее предчувствие, как тогда, на берегу реки. Я смотрела на повозку, которая казалась обычной, но внутри было неспокойно. Стефану в тот момент этого оказалось достаточно, чтобы напасть. А что сейчас? Как обозначить это ощущение? Опасность? Вряд ли… В ту ночь мне ничего не угрожало. Да и детям тоже. Это после нападения дракона ведьмы попытались утопить малышек.
Будто избавлялись от улик…
Грудь снова словно тисками сжало, и я посмотрела на Гудвина. А что, если я всё не так поняла? Вдруг ведьмам нужен вовсе не мальчик?
Мир перевернулся вверх тормашками. Я словно глянула на происходящее из волшебного зеркала, и всё отобразилось с точностью до наоборот.
— Так вы прилетели за мной? — Сомневаясь в собственном выводе, я подняла взгляд на старуху, которая легко щёлкала мои сферы. Я помотала головой, всё ещё не веря самой себе. — Вам нужна я? Хотите, чтобы я возглавила Аракаш?!
— А я говорила, что она хороша, — хохотнула невысокая мегра с прозрачным хохолком из остатков седых волос на голове. — Не зря в ней дар великой Горнуны. Девчонка всех вас заткнёт за пояс гораздо раньше, чем через пару лет!
У меня же похолодела спина.
— Так Гудвин вовсе не сын короля Ликона, — едва дыша, пробормотала я. — Это неправда!
Выходит, я, поддавшись сказкам этого мира, сочинила собственную историю. Но та оказалась ложью ведьм. Прижав к себе ребёнка, я обвинила:
— Вы отвлекли дракона, подкинув кииру Калхасу байку об измене?
— Этот надменный юнец легко заглотил наживку, — довольно оскалилась Дрифи. — Огонь магии в нём едва тлеется. Правду говорят, что жажда власти разжижает мозг. Кузен короля даже не почуял рядом мегру!
— Он пригласил Когли на танец, — гаденько захихикала старушка с хохолком. — Комплименты говорил…
— Жаль, что дракон всё же раскусил её маскировку, — помрачнела Дрифи. — Когли была сильной мегрой. Да оживёт её дар в достойной ведьме!
Они молча коснулись лба, будто отдавали честь гибели своей подруги, а я кусала губы, осознавая размеры ловушки. Выходит, мегры с самого начала пытались выманить меня из-под опеки дракона? И та дама на балу в честь нашего со Стефаном бракосочетания явилась только затем, чтобы передать Калхасу ложный слух.
Я вспомнила чёрный след на полу и содрогнулась.
— Я не понимаю. Мне говорили, что для мегры самое важное — жизнь!
— Глупости, — отмахнулась Дрифи. — Нет ничего важнее магии. Лишь дар делает нас теми, кто мы есть. Он выбирает ведьму, которая достойна нести его в себе. Если магия оживает, то ведьма становится мегрой. Тем и живёт великий Аракаш!
— Но с гибелью Горнуны он осиротел, — вздохнула старушка с хохолком.
— Так вам нужен дар королевы мегр, — прошептала я и посмотрела на свою чуточку светящуюся руку. — А он ожил во мне.
Мысли перемешались, паника подкатывала к горлу, на глаза наворачивались слёзы. Выходит, этот дар одновременно и проклятие? Вот зачем мегры похищали только девочек и растили их в
