периодов чаще всего встречаются в слоях городища, но опубликованные обычно принадлежат к погребальным комплексам[492].
Деревянные и костяные пряслица в виде дисков вытачивались на токарном станке. Для вращения веретена применялись также плоские деревянные и костяные насадки — маховички. В Ольвии не сохранилось деревянных пряслиц и маховичков; представление о них можно получить по немногочисленным находкам в других центрах Северного Причерноморья[493]. Среди ольвийских археологических материалов есть несколько костяных пряслиц и маховичков, гладких и орнаментированных, сделанных в IV—II вв. Иногда такие пряслица и маховички встречаются в наборе с костяными веретенами, как с простыми, так и с составными[494]. Оба описанных выше веретена из Ольвии и Кошарского городища найдены с маховичками в виде круглых щитков.
Процесс прядения оставался неизменным в течение всей античности. Его классическое описание дал Катулл в поэме «Свадьба Пелея и Фетиды» (ст. 310-319). Поэт изобразил богинь судьбы, которые ткут нить человеческой жизни; греки их называли Мойрами, римляне — Парками.
Ловким движением рук они вечный урок выполняли,
Левая прялку рука держала, одетую волной,
Правая нитку легко, персты изгибая, сучила,
Быстро пальцем большим, крутя, ее отправляла,
Ровное веретено круговым вращая движеньем;
Зуб работу равнял, ненужное все обрывая,
И на иссохших губах шерстяные висели обрывки,
Те, что мешая сучить, на тоненьких нитках торчали,
Возле ног их лежала, хранясь в плетеных корзинах,
Тонкая нежная шерсть, руна белоснежного волна.
Перевод С. Шервинского
Описание Катулла великолепно иллюстрируется рисунками на аттических вазах VI-V вв.[495] Приступая к прядению, брали следующие приспособления: прялку, веретено с пряслицами или маховичками и корзины для кудели и напряденной шерсти, перемотанной с веретена в клубки. Упомянутые Катуллом плетеные корзины постоянно изображаются у ног женщин на вазовой живописи. Прядение состояло из трех операций: вытягивания волокон из кудели, их скручивания и намотки готовой нити. По рисункам на вазах видно, что гречанки пряли, сидя и стоя. Небольшой кусок кудели насаживался на прялку. Обычно это была палочка, которую держали в левой руке. Употреблялась также отдельно стоявшая прялка с куделью. Хотя при стоячей прялке остаются свободными обе руки, ее использовали реже ручной, как можно заключить по рисункам на вазах. Правой рукой вытягивали из кудели и слегка скручивали группу волокон, на конце которых висело приведенное во вращение веретено. Таким образом свивалась нить, которая наматывалась на веретено.
После изготовления нитей приступали к производству ткани на ткацком станке. О его виде и устройстве можно судить исключительно по рисункам древних мастеров (рис. 59), поскольку до сих пор нигде не найдено остатков такого станка. Однако эти рисунки настолько детальные, что по ним была изготовлена действующая модель античного ткацкого станка[496]. Он состоял из двух вертикальных деревянных стоек, скрепленных сверху поперечиной, под которой находился вал с наматывавшейся на него готовой тканью. Штырьки на верхней перекладине станка не допускали обратного вращения вала, чтобы не разматывалась ткань. С вала спускались вертикально натянутые нити основы, на концах которых висели грузила. Посередине станка были две рейки, служившие для образования зева. Одна рейка соединялась с четными нитями основы, другая — с нечетными. Ткачиха попеременно выдвигала вперед то одну, то другую рейку, создавая зев, сквозь который она продевала уток сначала справа налево, затем слева направо. Ткали стоя, постоянно передвигаясь от одной к другой стороне ткацкого станка; в греческом языке существовало специальное выражение «ходить у станка» (έποίχομαι 'ίστον).
Все части станка были деревянными, лишь грузила изготовлялись из глины или металла. В коллекции археологических материалов из Ольвии находится много ткацких грузил пирамидальной или дисковидной формы с круглыми отверстиями в верхней части. В отверстие продевались либо концы каждой вертикально висящей нити, либо собранная в пучок группа нитей; их сначала продевали в петлю из тонкой веревки или ремня, а затем к петле прикреплялось грузило. Первый способ подвески грузил изображен на краснофигурном скифосе середины V в., на котором художник нарисовал сидящую у ткацкого станка Пенелопу, а также на двух беотийских скифосах; второй способ представлен на чернофигурном лекифе мастера Амасиса, расписанном в Аттике ок. 550 г.[497] (рис. 59).
Среди многочисленных ольвийских ткацких грузил, сходных с подобными изделиями из других греческих центров, выделим два более редких. Одно — небольшое свинцовое, найдено в позднеэллинистическом слое. Оно сделано в местной мастерской и имеет высоту 3 см, ширину у основания 1,3 см[498]. Другое — керамическое V-IV вв. из местной глины, правильной пирамидальной формы. До обжига владелец оттиснул на нем свою печать, что редко встречается в Ольвии. Печать с изображением перса была вырезана греческим мастером высокого класса и принадлежала состоятельному ольвиополиту[499]. Заказывая в мастерской грузила для домашнего ткацкого станка, хозяин отметил их своей печатью. Такого рода отметки встречаются и на других предметах домашнего обихода. На Боспоре найдены грузила с оттисками печатей, изображавших Эрота и Силена, есть оттиски печатей и на ткацких подвесках из Херсонеса[500].
Как и пряслица, ткацкие грузила имели разнообразный вес и подбирались в зависимости от характера изделия. Например, вес боспорских колебался от 6 до 460 г.[501] Очень легкие грузила свидетельствуют о производстве тончайших тканей, а тяжелые, наоборот, показывают, что изготовляли также грубые материи.
Античные ткани делали из шерсти и льна, а грубые — из конопли. Мы не располагаем сведениями о разведении льна в Северном Причерноморье. Традиционным поставщиком льна в античности был Египет. О наличии конопли в Скифии сообщает Геродот (IV, 87). Но большая часть тканей изготовлялась из шерсти. Недаром почти все сохранившиеся остатки античных тканей из Северного Причерноморья — шерстяные[502]. К сожалению, среди хранящихся в музеях греческих тканей нет ни одного фрагмента из Ольвии, хотя их неоднократно обнаруживали в погребениях[503].
Ткань сразу изготовлялась для определенной цели, необходимой длины и ширины, поэтому мужские и женские плащи, покрывала и ковры выходили готовыми прямо с ткацкого станка. Некоторые изделия требовали еще сшивания, например, хитоны и наволочки. Для этого использовались бронзовые и железные иглы с ушками, по форме близкие к современным. Сохраняются, как правило, крупные иглы; их неоднократно находили в Ольвии[504].
Итак, все, что мы знаем о женщинах в Ольвии, соответствует тому, что известно о гречанках в других античных полисах. Жительницы Ольвии преимущественно проводили свое время в доме, занимаясь хозяйством, воспитывали детей, пряли шерсть, ткали и шили. Если в Ольвии встречались образованные женщины, то их было
