Егополный отчаяния взгляд упал на кошку.
–А все ты! – бранчливо обратился он к ней. – Если бы ты не совала лапы куда неследует, ничего бы не случилось. Подумай об этом!
Аллейн,покончивший с тостом и чаем, встал.
–Вы уже уходите, друг мой? – тоскливо спросил мистер Уипплстоун.
–Нужда гонит. Спасибо за чудесный чай. До свидания, дорогая, – сказал он ЛюсиЛокетт. – В отличие от твоего хозяина я премного тебе благодарен. Все, ухожу.
–Повидаться с миссис К-М?
–Напротив. Повидаться с мисс Санскрит. Она теперь персона куда более важная.
III
Впосольстве Аллейн с Санскритами не сталкивался. С ними имел дело инспекторФокс, который выяснил у них, как и у прочих гостей, даже близко не подходившихк шатру, их имена и адреса, поставил в гостевом списке галочку и отпустил обоихвосвояси. Поэтому Аллейн думал, что мисс Санскрит не узнает его, впрочем, еслии узнает, то вряд ли сочтет его чем-то отличным от сотни других гостей.
Оншел по Каприкорн-Мьюс, мимо “Неаполя”, цветочного магазина и гаражей. Вечер былтепл, ароматы кофе, еды, гвоздик и красных роз витали в воздухе; в Базилике покакой-то причине звонили колокола.
Бывшаяконюшня, ныне преобразованная в мастерскую по изготовлению глиняных свиней,стояла в самом конце Мьюс, там где эта улочка упирается в проход к Баронсгейт.Стояла она лицом к Мьюс и была видна из любой ее точки. Приближаясь к конюшне,Аллейн мысленно представлял себе как он сейчас увидит переступающих потныхлошадей и расторопных конюхов, вдохнет едкий аммиачный запах, услышит грохотдиккенсовских колес. Голуби, кружившие над ним, попеременно опускаясь набулыжную мостовую, придавали этим фантазиям некоторое правдоподобие.
Впрочем,приблизясь, он увидел всего лишь несусветную вывеску: “К. и Кс. Санскриты.Свиньи”. А в глубине конюшни, в подобии алькова на дальнем ее конце, различилкрасноватое мерцание, свидетельствующее о наличии печи для обжига, и смутнуютушу нависшей над нею мисс Санскрит.
Онсделал вид, будто намеревался свернуть в проулок, но передумал и остановился,чтобы разглядеть сквозь окно выстроившиеся на ближних к нему полках произведениягончарного искусства. Особо злодейского вида свинья с незабудками на боках,набычась, уставилась на него, напоминая саму мисс Санскрит, повернувшую всумраке голову и, похоже, тоже на него смотревшую. Аллейн открыл дверь и вошел.
–Добрый вечер, – сказал он.
Тяжелоподнявшись, она заковыляла к нему, выползая из алькова, подумал Аллейн, точнодинозавр из своего логова.
–Простите, – сказал он с таким видом, будто его только что осенило, – не моглибы вы мне помочь? Я ищу кого-нибудь кто мог бы изготовить маленькие керамическиезначки. Эмблемы клуба, который мы сейчас организуем.
–Мы не принимаем заказов, – удивительно глубоким голосом пророкотала миссисСанскрит.
–Да? Жаль. В таком случае, – сказал Аллейн, – мне остается сделать то, ради чегоя зашел, и купить одну из ваших свиней. Мне нужен стопор для двери. Глиняныхкошек у вас, наверное, нет? С цветочками или без цветочков, мне все равно.
–Есть одна. На нижней полке. Я их больше не делаю.
Действительно,кошка оказалась только одна: злющая, тощая, сидящая черная кошка с голубымиглазами и лютиками на ляжках. Аллейн купил ее. Кошка оказалась претяжелая истоила пять фунтов.
–Просто великолепно! – тарахтел он, пока мисс Санскрит жирными белыми рукамисооружала неуклюжий сверток. – Я ее кошке и подарю. Она живет в доме номеродин, Каприкорн-Уок, и похожа на эту, как две капли воды. Только у нее ещекончик хвоста белый. Интересно, как она отнесется к подарку?
МиссСанскрит продолжала заворачивать покупку. Она ничего не сказала.
ААллейн продолжал балабонить:
–Такая забавница, эта кошка. Ведет себя совсем как собака. То и дело что-топриносит. Хотя вообще-то она не из вороватых.
МиссСанскрит повернулась к нему спиной. Шелестела бумага. Аллейн ждал. Наконец онаобернулась и протянула ему пакет. Глубоко сидящие глаза ее смотрели из-подсвекольной челки прямо на него.
–Спасибо, – пророкотала она.
Аллейнвзял пакет.
–Вы, – извиняющимся тоном произнес он, – вряд ли сможете порекомендовать мнекого-то, кто взялся бы за изготовление эмблемы? Она совсем маленькая. Простобелая рыбка, кусающая себя за хвост. Примерно такого размера.
Втом, как она глядела на него, было что-то, напомнившее ему, хоть и гротескно,разговор с миссис Чабб. То был диковатый взгляд зверя, чем-то встревоженного инасторожившегося. Аллейн хорошо его знал. Мысль о том, что она того и глядиокружит себя облаком защитного запаха, показалась ему вовсе не фантастической.
–Боюсь, – сказала она, – что ничем не могу вам помочь. Всего хорошего.
Онаповернулась к нему спиной и вперевалку пошла к алькову, и тут Аллейн окликнулее:
–Мисс Санскрит.
Онаостановилась.
–По-моему, мы с вами были вчера на одном приеме. В посольстве Нгомбваны.
–Вот как, – не оборачиваясь сказала она.
–Вы, если не ошибаюсь, с братом пришли. И по-моему, я и вашего брата тоже видел– в Нгомбване, пару недель назад.
Ответане последовало.
–Надо же, какое совпадение, – сказал Аллейн. – Всего доброго.
Приближаяськ углу Каприкорн-Плэйс, он размышлял: Не знаю, насколько удачной была эта идея.Она, разумеется, испугалась – насколько может испугаться такая медуза.Расскажет обо всем Большому Брату и еще неизвестно, к каким они придут выводам.Что я набиваюсь в члены их клуба? В таком случае они переговорят с другимирыбками, дабы выяснить, что тем известно. Или же она, преисполнившись на мойсчет самых дурных подозрений, немедля начнет обзванивать прочих членов кружка,чтобы предупредить их. В этом случае она скоро узнает, что я полицейский.Времени на это уйдет ровно столько, сколько потребуется миссис Кокбурн-Монфор,чтобы совладать с очередной истерикой. И в этом случае нам придетсяглядеть за ними в оба, чтобы она с Большим Братом не съехала ночью с квартиры.Готов поспорить, – думал он, подходя к дому № 19 по Каприкорн-Плэйс, – что вэтой сомнительной квартирке отыщутся не одни только глиняные свиньи. Интересно,братец совсем забросил наркотики? Это стоит проверить. Ну вот и пришли.
Дом№ 19 походил на дом мистера Уипплстоуна, хоть и был побольше. Впрочем,цветочные ящики под окнами относились к более заурядной разновидности: в нихросла герань. Переходя улицу, Аллейн увидел за геранями физиономию миссис Кокбурн-Монфор,выглядевшую сегодня куда более помятой и взиравшую на него с выражением ужаса.Физиономия мгновенно исчезла.
