заработают столько же, сколько малый отряд наёмников. А он слушал и не знал, верить или нет.
Сейчас Леон шёл за взвинченным отцом и подумал о том, что даже товар на телеги его мачеха уложила ровно, надёжно и обо всём подумав. Все грузят горкой. Это целое искусство, но частенько колесо телеги, попадая в яму, встряхивает гору груза так, что всё рассыпается.
Катя хлопотала, едва отрываясь перекусить, а потом вспомнила, что ещё не заходила на кухню. Она давно хотела научить Анэт одному соусу, похожему на майонез, но всё как — то отвлекалась. По пути она вспоминала: взбить желтки, растопить сливочное масло, соль, сахар, нарезанный укроп, всё смешать, чуть подогревая, но не заваривая желтки, а лишь взбивая и давая загустеть. Ах, чуть не забыла, надо добавить лимонный сок или уксус?
Ну, это она потом разберётся, пробуя на вкус! И только она хотела начать раздавать указания, зайдя в кухню, как увидела там кривящуюся Еву, которая, отодвинув от себя подальше рыбу, разделывала её.
— Анэт, что она тут делает?
Женщина растерялась, но ответила:
— Это моя помощница.
Катерина обвела взглядом помещение. В углу копошилась Бритта, вытирая насухо вымытую посуду, возле окна сидели две девицы: одна чистила лук, а вторая перебирала чечевицу. Ещё одна помощница, девочка из неудавшихся кружевниц, ловко рубила сечкой капусту в корыте, а Еве доверили рыбу. Пяток штук она уже разделала, осталось двадцать. Не самая приятная работа, но при соответствующей сноровке вполне себе легко выполнимая, вот только навык ещё надо заработать.
Катерина кивнула Анет и вышла искать Манон. С первого взгляда понятно, что Анет не рада такой помощнице и взяла её по настоянию управляющей, но поручила ей ту работу, которая девочке не по вкусу, а та, вместо того, чтобы учиться, с завистью смотрит на девиц постарше.
Конечно, знай себе сиди и води пальчиком по столу, откидывая плохие зёрнышки! Вот только эти девицы очень быстро разделали бы рыбу или что другое, а закончив дела, уже сидели бы на солнышке, пили бы морс с печеньем!
— Манон, где вас носит, когда вы нужны? — раздражённо крикнула Катерина, увидев управляющую на галерее. — Спускайтесь!
Немного испуганная женщина заспешила к сеньоре.
— Манон, я же ясно сказала, что Еве в замке не место!
Управляющая побледнела и опустила голову. Последнее время, когда в замке появилось множество женщин, над которыми она стала главной, Манон неожиданно почувствовала вкус власти. Пусть не такой, как у сеньоры, но это определенно была власть. Катерина подмечала, что в милой женщине проявляются нотки честолюбия, и не считала это чем-то плохим, но был шанс, что по неопытности у управляющей закружится голова от новой ступени её жизни, и она не сможет совладать с собою, воспитать в себе грамотного управленца. Катя старалась ей помогать, хваля за выдержку и спокойствие, взглядом осуждая за злоупотребления или мстительность, которые изредка прорывались по отношению к обижавшим её селянам.
— Сеньора, вы сказали, что Анет может выбрать себе из девочек помощниц…
— А вы подпихнули племянницу! — в этот раз Катя сильно рассердилась, понимая, что симпатичная ей женщина схитрила и злоупотребила её доверием. — Манон, неужели вы не понимаете, она хорошенькая и скоро будет привлекать внимание мужчин, а если учесть то, что она повсюду шныряет!
— Я запретила ей покидать кухню! А в деревню ей нельзя, именно потому, что уже округляется. Там на неё парни заглядываются, а хочется, чтобы у неё было другое будущее. Родители, конечно, подождут, и как всех девочек выдадут её в пятнадцать лет, но к двадцати она уже будет сидеть с детишками, если те останутся живы. Вы ведь сами говорили, что неправильно это и не надо торопиться!
— Манон, вы умная женщина, но простите меня, поступаете глупо. Мне казалось такая непредусмотрительность вам не свойственна. Здесь вы свою девочку не убережёте! Как можно притащить в лисятник курочку и верить, что её не тронут?! В деревне родители Евы приструнят её, и она хотя бы спокойно доживёт до пятнадцати, а здесь понесёт от неизвестно кого!
Неожиданно управляющая бухнулась на колени и, молитвенно сложив руки, начала безостановочно просить:
— Прошу вас, мадам, прошу, не гоните Еву, пусть она останется в замке! Прошу, ради Бога! Заклинаю вас, оставьте её здесь!
Катерина отшатнулась:
— Прекратите, мы не в церкви! — и, дождавшись, пока Манон встанет, зло бросила, зная, что пожалеет об этом:
— Под вашу ответственность. Замечу девочку вне кухни — отвечать вам! А если она окажется с пузом, то вы покинете замок вместе с ней.
Манон побледнела, но согласно кивнула, чего сеньора уже не видела.
«Евочка умная, — размышляла Манон, — и быстро всему научится, став ей верной помощницей. Слишком много нынче людей в замке и все они себе на уме! Хозяйка учит всех без разбору и скоро найдётся тот, кто поумнее Манон, и подсидит её».
Катя не сомневалась, что Ева подведёт свою тётю, а что делать ей? Она так много поставила на свою управляющую, и действительно ли готова распрощаться с ней за её недосмотр? Манон должна была стать для всех примером верной и долгой службы, а потом спокойно доживать в замке, получая тепло и заботу за свои заслуги. И так подставиться!
Катерина оглянулась, думая, что лучше всё же сейчас предотвратить беду, но с горечью осознала, что управляющая слишком любит Еву, чуть ли не благоговеет перед очаровательной племянницей и затаит обиду, чего нельзя было допускать.
Ну что ж, Манон вымолила свою судьбу и вручила её в руки хорошенькой девочки. А Кате урок — не зря говорят: не держи яйца в одной корзине! Надо подтягивать в замок толковых людей, чтобы в случае чего не грызть локти и не давать любимчикам садиться на шею.
Суматошные дни перед отъездом пролетели как один миг! Уже отдалившись от замка, Катюша выдохнула и попросила Бертрана посадить её к себе на коня. Солнце превратило карету в кастрюльку, в которой она жарилась и плавилась.
— Берт, поцелуй меня один раз, — неожиданно велела Катя, устроившись поудобнее и облокачиваясь на него.
Он с удивлением посмотрел на неё, а жена лишь соблазнительно улыбнулась и заговорщицки добавила:
— Только украдкой, чтобы твои не видели!
После того, как он коснулся её губ, она сразу же отвернулась и показала рукой вверх:
— Солнышко у нас одно. Ночью появляется луна, и она тоже одна. Ты раньше жил один, а потом нас стало двое, — и показала на пальцах, сколько это два.
Бертран нахохлился, но слушал и запоминал.
— В библии есть рассказ о
