Юлия Меллер
Не жизнь, а роман!
Вступительное слово
Это художественный роман на фоне XII века
Плавная, немного напряженная история. В первой части книги сильна бытовая составляющая. Любовная линия идёт штрихом на протяжении всего повествования. Она тут не простая. Между главными героями пролегли века, но они изо всех сил стараются понять друг друга.
И ещё, в книге будут использованы два известных штампа: самое начало — попадание героини при помощи технического устройства и завершение книги… Впрочем, такой вариант встречается редко, и не буду спойлерить. Мне кажется, что схожесть первого и последнего аккорда с другими авторами не испортит книгу, а наоборот, обогатит подборку попаданства в прошлое именно с такими данными.
сеньор — это обращение к владетелю (феодалу) в средневековой Европе XII века.
Пролог
Где-то на территории Франции
К зданию исследовательского института подъехала машина. Немного покрутившись на парковке в поисках свободного места, минивэн остановился, и из него вышла элегантная молодая женщина. Судя по её быстрым шагам и по напряженной спине, она была раздражена. Её невысокие каблучки, словно молоточки, отстукивали по каменному покрытию неприятное «цок-цок». Охранник на входе, узнав, к кому пришла эта интересная мадам, попросил её подождать в холле. Вскоре к ней спустился русский учёный Вячеслав Грушевич и, подхватив посетительницу под локоть, повёл её внутрь, махнув охране рукой.
Усиленная охрана в институте появилась только из-за работ этого русского. Он руководит каким-то засекреченным проектом и в его власти небрежно махнуть рукой и дать разрешение пройти любому. Охраннику было интересно, чем Грушевичу не угодила симпатичная дама, но они быстро скрылись в коридорах, и он тут же забыл о посетительнице.
— Зачем ты пришла? — недовольно, едва сдерживая злость, шипел руководитель проекта.
— Затем, Славик, что нам надо поговорить, — пытаясь сохранять спокойствие, твёрдо произнесла гостья.
— Дома этого сделать нельзя?
— Ты не ночуешь дома уже несколько дней.
— Я работаю!
— Слава, мы женаты семь лет, и так больше продолжаться не может.
— Ты опять? Сколько можно?
— Что значит «опять»? Последний раз мы серьёзно разговаривала с тобой четыре года назад, и ты пообещал, что всё будет хорошо. Я родила второго сына, но между нами ничего не изменилось. Тебе не нужна ни я, ни дети.
— Не говори глупостей! Я же не гуляю, а занят делом.
— А я годами вру мальчикам, что папа любит их.
— Я люблю их.
— Три дня назад у Саши был день рождения, а у Никиты в прошлом месяце, ты ни об одном не вспомнил.
— Ты могла бы напомнить.
— Посмотри в телефон, я даже подарок за тебя купила и оставила его в твоей машине, но ты не обратил внимания на мои звонки, а дома отмахивался и раздражался, когда я пыталась с тобой поговорить.
— Я занят. Я работаю! Ты хоть понимаешь, чем я занимаюсь?!
— Нет, ты никогда не рассказываешь о своей работе.
— Потому что ты ничего не поймёшь!
Собеседница зло посмотрела на него. Это он заставил её уйти из университета, и она отправилась за ним во Францию, на родину его далёкого-предалёкого предка.
Для кого-то из девушек это могло быть великолепным предложением, но Вячеслава такие простушечки не интересовали. Ему нужна была Катерина, дочь известного политика, со школьных лет воспитывавшаяся в духе «много знаний не бывает».
Перед ней были открыты все дороги, и тем слаще Славику было их все оборвать и увести её за собой, тогда ещё малоизвестному молодому дарованию. Она подходила ему во всём! Аристократичная внешность, спокойно-доброжелательный характер, знание пяти языков, умение подать себя в любом обществе. Пока он молод, она будет сидеть подле него, а потом он совершит открытие и с гордостью выведет её в свет! Он всё просчитал!
— Слава, я подала на развод, — выдернув локоть из его захвата и остановившись, сказала главное Катя.
— Что?! Как ты посмела? — он был шокирован.
— Да вот, как видишь, посмела, — чуть насмешливо ответила она и предпочла увеличить между ними дистанцию.
Катюша ожидала, что муж будет зол, но в его глазах мелькнуло что-то беспощадное, отчего холодок пробежал по спине.
— Я оставлю тебя с голой жопой! — совсем не благородно пригрозил он.
— Я заочно закончила университет и скоро выхожу на работу.
— Как? Когда? С-сука! Ты не получишь от меня ни цента и с детьми можешь попрощаться навсегда!
— Веди себя достойно, — одёрнула его Катя, — и не смей мне угрожать! Я не из нищей семьи, чтобы меня можно было шантажировать деньгами, а дети… всё решим по суду.
Она, сцепив зубы, глубоко вдохнула, из-за чего тонкие ноздри напряглись, придавая ей по птичьи хищноватое выражение лица.
— Не надо было мне приходить к тебе, но ты ведь не следишь за почтой, а нам с тобой завтра в суд.
Высокий, немного худощавый, но с отличной осанкой и по-своему привлекательным лицом, Вячеслав стоял, огорошенный известиями и хваткостью своей жены.
Где та девочка, что смотрела ему в рот и ловила каждый его взгляд? Он знал, что все женщины с годами становятся стервами, но она должна была стать ЕГО стервой! Отстаивать его интересы!
Вячеслав оценивающе окинул взглядом Катерину и, к сожалению, вынужден был констатировать, что упустил её. Можно попробовать обаять Катюшу и оставить беременной третьим ребёнком, но если она располнеет, то станет бесполезна в будущей светской жизни, а величайшее открытие, которое прославит его на века, уже почти свершилось.
Жаль! Как же все не вовремя!
— Катенька, — неожиданно улыбнулся он, — ну что мы как враги? Хочешь, я покажу тебе свою лабораторию?
— Зачем? Раньше я мечтала быть тебе помощницей, просила тебя поделиться своими заботами, а теперь…
— Ну, радость моя, не сердись! Я свалял дурака! Всё будет так, как ты захочешь!
— Слава, я выгорела и уже ничего не хочу. Я давно перестала быть женщиной, только материнство удерживает меня от резких и драматичных шагов.
— Малышка, пойдём, посмотришь, будет хоть что нашим мальчикам рассказать, — ворковал Вячеслав и был он в этот момент удивительно хорош собою. Раньше бы, Катя поддалась и счастливо прижалась к нему, но не сейчас. Однако, было бы неплохо сохранить хотя бы вежливые отношения, это пойдёт на пользу детям.
Грушевич вёл свою жену в сердце лаборатории. Сотрудники с удивлением смотрели на незнакомую женщину, которую сопровождал их начальник. Они строили различные предположения, но не останавливались, спеша по своим делам. Обед не долог,
