— В Англию.
— КУДА?!
Англия… Леон прикалывался? Это — один большой розыгрыш?
Боже…
— Дамир занялся подготовкой документов для перевода из твоего вуза в частный женский колледж.
Мои глаза едва не выпали из орбит.
На кончике языка зудел лишь один вопрос:
— Почему?
— Здесь не безопасно.
— Здесь — это где?
— В России.
— Почему? — повторила прежний вопрос с нажимом.
— Человек, которого тебе следует остерегаться, вернулся несколько дней назад из-за границы, — туманное объяснение Леона меня не устраивало.
— Кто этот человек? У него есть имя, или это еще одна великая тайна Дамира Самсонова?
— Руслан Сафаров, — спокойно отреагировав на мой всплеск злобного сарказма, озвучил имя. — Тебе это о чем-то говорит?
Я в смятении отрицательно покачала головой.
— Зачем я ему?
— Месть за грехи твоего отца.
Прямолинейность Власова слегка сбивала с толку. Я так долго слушала отговорки, что перестала ждать момента, когда получила бы ответы.
— Тебе известно, что сделал мой отец этому Сафарову? — спросила я.
Как-то Леон сказал, что вскрывает шкатулки с чужими секретами...
— Украл его жизнь.
— То есть?
Власов расправил плечи. Черты его лица ожесточились.
— Украл любимую женщину — твою мать, — он шагнул в сторону, обходя диван. — Присвоил идею, которая принесла ему всемирную известность, — не сводя с меня глаз, погружал во мрак прошлого моей семьи. — Представился разработчиком концепта бренда «АСА» на пару с отцом Дамира.
Леон остановился в полуметре от меня.
— Жизнь твоего отца построена на лжи. Можешь ненавидеть меня за то, что я сейчас скажу, но… он полностью заслужил встретившую его участь. И к слову, Сафаров не имел отношения к аварии, в которой погибли твои родители, в чем был уверен отец Дамира. Он ошибался, — Леон наклонился ко мне и понизил голос до гортанного баса. — Они ошибались.
Уверенность, с которой вещал шатен, завораживала.
— Откуда тебе все известно? — однако перемены в поведении и внешнем облике, произошедшие, как только он завел разговор о Сафарове и моем отце, пугали.
— Могу я доверить тебе один секрет, Вика? — вкрадчивым шепотом поинтересовался Леон и, потянувшись рукой к моему лицу, невесомо провел большим пальцем по щеке.
Я растерянно моргнула и бессознательно ответила кивком.
— Да.
— Обещаешь? — уголки его губ дрогнули, приподнявшись вверх на миллиметр.
— Обещаю.
Я считала Леона своим другом. Он танцевал под дудку Самсонова, но никогда не лгал мне, всегда был добр и мил.
— Хорошо. Тогда слушай…
Приблизившись еще на несколько сантиметров, Леон обдул теплым дыханием мое ухо и зашептал…
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
ПЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
ВИКА
— Ты бесподобна. Да… вот так! Великолепно.
Щелчок.
— Изумительно.
Джейми, известный нью-йоркский фэшн-фотограф, любимец голливудских звезд, модных домов и «лучший друг» ангелов VS (аббревиатура «Victoria’s Secret»), отстранился от фотокамеры и послал мне ослепительную улыбку.
— Кадры просто совершенны! — безустанный поток восхищений лился из его артистичного рта бурной рекой.
— Сделаем перерыв? — предложила я.
— Как пожелаешь, моя прекрасная Денев* (французская актриса, жена и муза известного фотографа Дэвида Бейли), — Джейми отправил воздушный поцелуй и, изящно взмахнув густой копной волнистых каштановых волос длиной до плеч, принялся изучать отснятый материал.
— Осторожно, Ви.
Мой партнер по сегодняшней фотосессии для журнала «Teen Vogue» спрыгнул с высокого пьедестала и предложил свою руку.
— Спасибо.
Заправив за ухо платиновую прядь, я вложила свою ладонь в смуглую и большую Майкла.
По сравнению с ним я смотрелась дюймовочкой.
Восходящая звезда американского футбола и приятель Леона помог мне спуститься с сооруженной сцены для съемок.
— Принести тебе кофе? — поинтересовался с калифорнийским акцентом игрок «Нью-Йорк Джетс», двухметровое очарование.
Не мужчина, а сказка. Гора мускул, обладатель золотистых кудряшек и ямочек на щеках и атлетическим телосложением и скулами настолько острыми, что ими можно было без труда кромсать женские сердца. Профессиональная экипировка, в которую он был облачен для фотосессии, делала его просто гигантским. Несколько дней назад мой менеджер предложил сняться с Майклом для журнала. Мы здорово сработались, возможно, потому что уже были знакомы. Пару месяцев назад Леон пригласил меня на игру Майкла. Там мы и встретились.
— Американо, пожалуйста.
Шутливо отрапортовав, мой ровесник устремился к небольшому скоплению стаффа в противоположном конце студии.
Я сморщила кончик носа, хватая со своего именного стула плед, и обмотала им голые бедра. Мой сценический образ состоял из черного низа бикини и байкерской косухи от «Гуччи» прилипавшей к вспотевшему обнаженному телу.
Гавайская рубашка, в которой сегодня был Джейми, навевали тоску.
Я два с лишним года никуда не выбиралась… Я скучала по морскому бризу и поцелуям карибского солнца на своей коже. Адаптироваться к погодным условиям на побережье Атлантического океана было непросто, и я то и дело возвращалась к воспоминаниям о месяцах, проведенных на Кубе. Лучшее время в своей жизни посвятила волонтерской работе в приюте для животных.
А затем — переезд в Америку. Неожиданный успех в карьере фотомодели. Брак с Сафаровым…
Бессознательно задела обручальное кольцо на безымянном пальце.
Хотелось горько рассмеяться, но пришлось сдержаться, иначе люди на съемочной площадке посчитали бы меня сумасшедшей.
Я презирала Самсонова за то, что он делил одну фамилию с нелюбимой женщиной, лишь бы сохранить местечко под солнцем.
Ну и до чего же докатилась сама?
— Хээй, держи, — лучезарный Майкл, слишком милый для своих исполинских габаритов, протянул мне бумажный стаканчик с логотипом «Старбакс».
Я приняла напиток, пробормотав приглушенную благодарность, прикрыла полоску обнаженной кожи живота косухой и пригубила прохладную жидкость.
Капли дождя барабанной дробью гремели по витражным окнам студии. Обычное дело для поздней весны в Нью-Йорке. Мрачно. Серо. Находясь в многомиллионном городе, чувствовалось противоречивое, неизменное одиночество, преследующее каждый мой вздох.
