Книга Государство Сократа - Андрей Сандаковский

В субботу утром мама сообщила, что они идут в гости к тете Эльзе, которая жила за пределами зеленого кольца. Там намечалось какое-то грандиозное мероприятие, будет много гостей, по большей части родни. Мама с дочками расфуфырились, оделись как на бал. Папа с Клаусом – намного скромнее: Йохан надел брюки с летней рубашкой с коротким рукавом, Клаус – рубашку и праздничные шорты, которые отличались от непраздничных только тем, что он их редко надевал.

Решено было ехать на метро. Оказалось, что в двухстах шагах от дома Вальтеров стояло административное здание, в котором был вход на подземную станцию. Войдя внутрь, Андрей подивился архитектурным приемам, украшавшим вход в метрополитен. Турникеты, преграждавшие вход, были современного вида: обычные створчатые с закрытым проходом. А дальше за ними – стена, на которой были запечатлены несколько сцен из подвигов Геракла. На одной из них мраморный барельеф изображал полуголого воина с мечом, вокруг ноги которого обвился хвост девятиглавой Лернейской гидры. Слева от спуска желтоватый свет софитов освещал барельеф со сценой из четвертого подвига Геракла: все тот же полуголый воин крепко держал за рога поверженную Керинейскую лань, прижав ее к земле мощным коленом. По центру был широкий проход, который обрамлял барельеф Немейского льва, вернее, его грозной разинутой пасти с громадными клыками. Получалось, что посетители должны были входить в эту пасть, клыки которой нависали над проходящими людьми.

Зайдя в глотку зверя, семейство очутилось на ступеньках бесшумного эскалатора, начавшего спускать их в подземелье. Широкая балюстрада между лентами эскалатора украшалась небольшими мраморными бюстами античных философов. У основания каждой такой скульптуры можно было прочитать имя мыслителя и годы его жизни. Статуи имели индивидуальное освещение, лучи которого поднимались снизу вверх. Стены и потолок тоннеля украшались фресками подвигов Геркулеса.

Доехав до низа, они вышли на хорошо освещенную платформу с высоким потолком, в центре которой, как и полагалось, стоял памятник Сократу в два человеческих роста. Арки и колонны, отделявшие железнодорожное полотно от платформы, имели орнаменты, свойственные эллинской эпохе. Пол был из белого мрамора. С потолка свисали массивные многоярусные люстры, декорированные блестящими камешками. Создавалось ощущение, что это тронный зал, не иначе.

К перрону подъехал метропоезд, и они вошли в вагон. Хотя народу было немного и можно было занять сидячее место, Андрей остался стоять, мерно покачиваясь в такт поезду и с любопытством осматривая обстановку внутри. Сиденья были мягкими, обшитыми велюром. Над каждым выходом был экран, на котором изображалась система метрополитена Франкфурта-на-Висле, а зеленой мигающей точкой обозначалось место состава в данный момент. На станциях из динамиков, встроенных в потолок вагона, раздавался спокойный мужской голос, объявляющий наименование станций. Андрей заметил, как некоторые пассажиры подсоединяют свои гаджеты к проводам, торчащим в нескольких местах из стен, чтобы зарядить аккумуляторы. Несколько рядов кресел были даже оборудованы небольшими площадками, которые можно было зафиксировать таким образом, чтобы поставить на них, как на небольшой столик, ноутбук, планшет или телефон. Что один пассажир и сделал. Несмотря на выходной день, он расположился на центральном месте в ряду из трех кресел. Слева от себя поставил дипломат, справа вывалил стопку бумаг, перед собой на площадку-подставку поставил миниатюрный ноутбук, вытянул из подставки гибкую лампу для дополнительной подсветки и сел работать. Наверное, ехать ему было далеко и выходить не скоро.

Когда семья Вальтер вышла на платформу, Андрей обратил внимание, что здесь был совершенно другой стиль оформления. Статуя Сократа была чуть-чуть выше человеческого роста. Колонны ровные и прямые, отделанные современным кафелем. Свет излучали светодиодные лампы с потолочных панелей. Эскалатор наверх не имел таких причудливых украшений. Лестница как лестница, без изысков. Поднявшись на поверхность, семья Вальтер очутилась на просторной мостовой.

– Осталось недалеко, шире шаг! – подбодрила мама.

Через десять минут они оказались перед одноэтажным домом с огороженной кованым забором территорией. Дом выделялся на общем фоне высотных зданий в современном стиле своим патриархальным видом. Его серые стены кое-где покрылись мхом. Промежутки между окнами украшались выпирающими колоннами, которые выглядели неказисто. Оконные рамы были деревянными, а не пластиковыми. Архитектура дома навевала мрачные мысли.

Йохан отворил калитку, которая оказалась незапертой, пропустил семью вперед. Придомовая территория контрастно отличалась от серой архитектуры дома: глаз радовали веселенькие и живенькие цвета. Клумба между домом и забором была ухоженной: не было видно ни мусора, ни одной сорной травки. Сияющие всеми цветами радуги цветы благоухали, земля была еще сыра от недавнего полива.

Дверь им открыла пожилая женщина в нарядном клетчатом ретро-платье ниже колен.

– Ах, вот и Вальтеры пожаловали! Сколько лет, сколько зим! Сара, Йохан, вы совсем не изменились с прошлого раза. Зато детки ваши как подросли. Анна – красавица, она уже невеста на выданье, женихи, небось, уже бегают, а?

– Нет, не бегают, – покраснела Анна.

– Значит, они еще готовятся, тренируются, так сказать. Чтобы сразу тебя поймать, а то убежишь. Клаус, какой серьезный. В школе хорошо учишься?

– Нормально, – ответил Андрей универсальной фразой.

– Мари, золотце ты мое! Ты у нас теперь школьница, ах ты ж моя прелесть. Какие вы все нарядные и красивые! – расточала любезности женщина.

– Тетя Эльза, вы тоже замечательно выглядите, – среагировал на комплименты Йохан, – где вы такое платье достали?

– О, этому платью лет больше, чем тебе, Йохан. Теперь такие не достать. Ну, что же вы на пороге стоите, как неродные, проходите внутрь.

Из прихожей они прошли в просторную залу. Потолки были высокие, метров пять, не меньше. Гостей собралось много. Они здоровались друг с другом, оживленно разговаривали. Многие были с детьми.

Возле электрического камина, в шикарном кожаном кресле-качалке, в сторонке от остальных сидела престарелая фрау. На ней был цветастый домашний шелковый халат до пят. Она была абсолютно седая. Волосы по случаю приема гостей были профессионально уложены круговым плетением. Невидящим взором смотрела на электрический огонь и думала о чем-то своем. Гордая осанка и высокий лоб выдавали в ней властную женщину.

Гости по приходе обязаны были первым делом попасть к ней на аудиенцию и засвидетельствовать свое почтение. Каждому, был ли он стар иль млад, на приветствие она отвечала легким наклоном головы, при этом ее лицо не выражало ни радости, ни огорчения, а взгляд оставался все таким же невидящим.

Мама взяла Клауса за руку и подвела к женщине в кресле.