Книга Два сталкера. Черный судья - Андрей Левицкий

Истошный вопль нарушил тишину, и Кай замер с поднятой ногой. Поставил ее на замшелую кочку, потянулся за красным тряпичным хвостом гайки, повисшим на стебле травы. Сначала он подумал, что кто-то угодил в «топку» или «скрут», но они убивают быстро, а крик все лился и лился в предгрозовое беззвучье, пробирал до самых костей, и боль, которую испытывал несчастный, передавалась Каю.

Да что ж там стряслось? Новичок влез в «холодец», теперь его плоть растворяет кислота, и он орет без умолку? Это ж насколько нужно быть отчаянным, чтобы сунуться в Зону без самых простых противоядий! Кай всегда запасался антидотами и патронами по максимуму – лучше перебдеть, чем недобдеть, и сейчас у него в подсумке имелась пробирка с нужным раствором. Кричали неподалеку, и Кай решил помочь сталкеру. Ну, хотя бы попытаться, ведь обычно смерть в Зоне наступает быстро; если парень еще жив, значит, у него есть шанс.

Бросил перед собой гайку, не обнаружил опасности и на полусогнутых потрусил по замшелому лесу, где с апреля по май стояла вода, а к лету высыхала. Крик накатывал волнами, то усиливаясь, то угасая, Кай всей душой рвался на помощь, но разум тормозил его, напоминал, что это может быть ловушка, ведь Зона меняется, мутанты умнеют, и если вчера пересмешник стенал и жаловался не слишком убедительно, то сегодня он может усовершенствовать навык.

Ну вот, совсем немного осталось, за сосновыми стволами замаячила проталина, Кай снял автомат с предохранителя, перевел в режим стрельбы очередями и сбавил шаг, теперь он крался на цыпочках, внимательно глядя под ноги, чтоб не наступить на сухую ветку и не выдать себя.

Неудачливый сталкер все заливался криком. «Потерпи, брат», – прошептал Кай и швырнул вперед гайку, проследил за красным хвостом и боковым зрением заметил движение на прогалине. Остановился, скосил глаза: за сосновым стволом маячил силуэт в камуфляже, но кричал точно не он… Что за ерунда? Почему он не помогает… Или помогает, но – страдать? Пытают там кого-то, что ли?

Ответа не было.

Разумнее было уйти и не вмешиваться, но любопытство толкало Кая вперед – зря, что ли, шел? Все так же на цыпочках он прокрался к крайним соснам. Прижался спиной к стволу, выглянул.

На поляне, застеленной бархатистым мхом, крикун дергался в конвульсиях, а над ним возвышались двое: один грузный, с намечающимся животом и в пятнистой шляпе с широкими полями, второй невысокий, жилистый, загорелый до черноты, в брезентовой куртке поверх темной футболки. Чуть дальше два рюкзака прислонились друг к дружке спинками, третий валялся, раскинув лямки, словно безвольные руки.

Жилистый что-то доказывал грузному, тот все время разводил руками – не похоже, чтобы они пытали несчастного. Скорее они просто не знают, что делать с его припадком.

– Эй, бродяги, что у вас? – спросил Кай, все еще прячась за деревьями.

Сталкеры повернулись одновременно, толстый приподнял шляпу, жилистый выхватил пистолет и прицелился туда, где прятался Кай.

– Ты кто? – спросил толстый, уперев руки в боки. – Что надо?

Кай представился и сказал:

– Услышал крик, пришел – вдруг помощь нужна?

Жилистый расценил его слова как вопрос и махнул рукой с пистолетом:

– Аааа и хрен его знает! – он злобно уставился на припадочного, тронул его носком «берца». – Вот. Что с ним, непонятно. Брык – и нате!

Толстого участь напарника мало волновала, он полез знакомиться, протянул руку:

– Меня зовут Ганк!

Кай захотел уточнить значение слова, но его опередил жилистый:

– Не в смысле «дрянь», а – тормозная жидкость. Кай, ты на него не отвлекайся, он ускоряет время, а сам замедляется. Опасный, в общем, тип. Я – Крэйзи.

Кая не очень интересовали эти двое, но он пробурчал:

– Вы с курсов английского или из «Что? Где? Когда?», – он указал на сталкера, который уже не мог орать, а только хрипел и таращил глаза так, что правый от натуги покраснел. – Рассказывайте, что, где, когда.

– Да что рассказывать, – протараторил Крэйзи. – Наркоман он, ломает его, собаку! Только время потеряли, теперь возвращаться надо, не бросать же его!

Ганк сдвинул шляпу, почесал лоб и произнес:

– Неправда, он не употребляет тяжелые наркотики, да и ломает не так. Он мне говорил, что встретился ему Черный Судья…

– Тьфу на тебя! – возмутился Крэйзи. – Сказки это все! Сказ-ки! Чувак конкретный нарк и оправдывается как умеет!

Кай сел на корточки. Смотреть на сталкера было страшно, его терзала невыносимая мука, жилы на алой шее надулись так, словно вот-вот вырвутся из-под кожи. Взгляд остановился на Кае… Вполне осмысленный взгляд! Парень моргнул, и по щеке скатилась слеза, а потом его выгнуло дугой так, что он уперся в землю затылком и стопами. Рот он, слава богу, не закрывал, иначе рисковал бы откусить себе язык.

В аптечке был промедол, который снял бы боль и помог сталкеру, но достать наркотик довольно сложно, и Кай решил повременить.

– Знал я одного сталкера, Кобчиком звали, – проговорил толстый, задумчиво потирая подбородок. – Мелкий был, юркий, прям как ты. Так вот, его так же корежило. Как полдень, так падает, пена изо рта, орет… Потом он исчез. Так вот, Кобчик говорил, что встретился ему Черный Судья, ну и… Кхм… Вынес приговор. Но ведь Судья, сволочь, справедливый, он дает человеку шанс. Правда, никто так и не выжил после приговора.

Сталкер наконец затих, вытянулся, потом свернулся калачиком и заскулил. Крэйзи сел рядом, потрепал его по плечу.

– Громкий, эй! Громкий?

– Ыыы…

– Живой! Ты смотри мне, Громкий, живи!

– Ыы. Ефе пять тней, – прохрипел сталкер. – Пить тайте.

– Ты как, идти сможешь? – Ганк открутил пробку фляги, вложил в трясущуюся руку.

Громкий сел на колени, пил он жадно, хлюпал, булькал, и вода заливала рубаху, оставляла на разгрузке темные пятна. В первый раз Кай услышал о Черном Судье год назад. Помнится, тогда был небывалый выброс, много сталкеров полегло, появились невиданные ранее аномалии и новые мутанты, будто бы произошел разлом, и Зона выдавила их из подпространства в реальность. Судью, видимо, тоже выдавило.

– И что ж ты такое сделал, а, Громкий? – поинтересовался Кай, и сталкер закашлялся, посмотрел затравленно, будто извинился. – Не бывает, чтоб Судья пришел просто так. Беспредельничал? Превратили Зону в Сомали, за что и получаете!

Громкий помотал головой:

– Нишего такого. И не в Зоне, в цивиле.

Громкого Кай раньше не встречал, наверное, он из новичков. Только сейчас стало видно, что он лет на десять моложе Кая и смотрится максимум на двадцать пять. Губы его почернели, спеклись, глаза были яркими, как подсвеченный лед, красный глаз, правый, смотрелся жутко, на щеке и лбу расцветали кровоподтеки. Коричневые зубы и вспухшие десны выдавали в Громком перветинового наркомана, но как выглядит ломка и как себя чувствует человек, Кай знал очень хорошо, потому не спешил судить и не ставил на зависимых крест – у всех есть шанс, но спасительная тропинка из ада видна только сверху, а не каждый находит в себе силы встать.