– Она обманула нас десять лет назад, но сейчас онапринадлежит нам, – раздался мелодичный голос, от которого у всех побежалимурашки.
А потом все произошло очень быстро. Темная пелена окружилаДженни, отделив ее от Тома и Ди. Она услышала, как закричал Том. Пеленакасалась ее тела, как холодные руки. Ледяной ветер свистел в ушах. Ее тащилипрочь, так же, как тащили в чулан дедушку много лет назад.
Глава 15
Затем раздался нечеловеческий крик, потому что если бы этокричал человек, Дженни подумала бы, что это Том. Это даже были не совсем слова,а скорее энергетическая волна. И энергия эта была явно отрицательной.
Пелена рассеялась. Дженни могла видеть. Она стояла, тяжелодыша, радом с одним из входов в помещение. Том и Ди трясли головами, вытиралируками лица, как будто хотели избавиться от чего-то. Они тоже тяжело дышали.Все, казалось, были на грани истерики. Но крик исходил от Джулиана.
Он стоял в центре помещения. Отчаянная надежда зародилась уДженни: может, он что-нибудь сделает. Но в следующее мгновение эта надеждарассыпалась в прах.
– Ты знаешь закон, – мягко повторил высокийСумеречный человек.
И Джулиан опустил глаза.
«Они играют с нами, – догадалась Дженни, – И сДжулианом тоже. Им нравится смотреть, как кто-то страдает. Они остановились непотому, что он закричал, а потому, что хотели насладиться этим подольше».
Еще один Сумеречный человек заговорил. У него былакрасновато-коричневая кожа с пятнами, напоминающими ожоги, белок одного глазазаплыл кровью.
– Ничто не может помешать нам забрать ее – если толькокто-то не захочет пойти вместо нее.
Сердце Дженни стукнуло несколько раз, прежде чем онаосознала это. Она больше ни о чем не думала. Потом она вспомнила! Они сказалидедушке то же самое. Жизнь за жизнь. Кто-то должен пойти вместо нее. И этосделал ее дедушка, а сейчас Дженни освободила его и расторгла сделку, вернуввсе к началу.
Потом она услышала голос, спокойный и беззаботный. Это былголос человека.
– Я пойду. – Том сделал шаг вперед.
Он произнес это так, как будто предлагал сходить за пиццейдля бейсбольной команды. Он выглядел почти легкомысленным, и на его лице небыло ни капли страха.
Какое-то мгновение, ни о чем не думая, Дженни простогордилась им. Горячо, страстно гордилась, что семнадцатилетний юноша, которыймесяц назад еще даже не слышал о Сумеречных людях, мог вот так смело стоятьперед ними.
«Вот как я хочу умереть, – подумала Дженни, и странноедушевное спокойствие охватило ее. – Я хочу сделать это как следует, еслиэто должно произойти. Надеюсь, у меня хватит смелости».
Нельзя отдавать им Тома. Она никогда не допустит этого.
Прежде чем она успела это сказать, раздался короткий дикийсмешок. Ди с блестящими, как у ягуара, глазами стояла рядом с Томом, вскинувголову. Она была красива, как ночная богиня или какая-нибудь богиня войны,готовая защитить, свой народ. Она ухмылялась, и эта варварская ухмылка такконтрастировала с тонкими чертами ее лица! Такую ухмылку Дженни не видела с техпор, как Ди обидела Одри.
– Нет, – сказала она Тому. – Ты не пойдешь.Пойду я. – Она часто дышала и смеялась, – казалось, она полнаэнергии. – Ты нужен Дженни, тупица. Она никогда тебя не отпустит. Пойду я.
– Не вмешивайся, Ди, – мягко возразил Том.
Его глаза были странно спокойны, даже мечтательны, но вголосе слышалось что-то пугающее.
В любой другой момент Дженни подумала бы, что Ди отступит.
Сейчас она просто смеялась. Она была похожа на обычную Ди –безрассудную, храбрую, безусловно, преданную, – но она словно выросла – ив прямом, и в переносном смысле.
– Это мое решение, – сказала она, – Я знаю,на что иду.
Потом раздались другие голоса. Дженни слушала их, не верясвоим ушам.
– Она моя кузина, – выступил вперед Зак. Егоподбородок заострился, в серых глазах таились глубокий ясный свет и внутренняясила. Он сделал шаг вперед и встал справа от Ди, – Я ее родственник, иесли кто и должен идти, так это я.
Одри и Майкл торопливо перешептывались, потом тоже шагнуливперед. Золото-каштановые волосы Одри рассыпались по плечам, в своей теперешнейодежде она выглядела невинной жертвой. Ее кожа была бледна, как цветы камелии,а голос тверд и ясен.
– Если все хотят стать героями, мы тоже хотим, –заявила она. – Правда в том, что Дженни стоит больше, чем кто-либо из нас,и мы все это знаем. И теперь выбор за вами. – Она посмотрела на Сумеречныхлюдей.
– Да, – подтвердил Майкл. – Только мырассчитываем пойти вместе, Одри и я. За компанию, – Он пожал плечами, какбудто это было плевое дело, потом его губы задрожали, и он схватился за рукуОдри.
На минуту показалось, что ему стало плохо, но он справился ссобой. Его коренастая фигура выражала достоинство.
Дженни едва могла дышать от волнения.
– О, пожалуйста, не забирайте Дженни, – выдохнулаСаммер. Она выглядела напуганной и хрупкой, как стекло, в глазах былапустота. – Пожалуйста, пожалуйста, вы не можете забрать ее. Я не смелая ине сильная – мне следовало умереть в картонном доме. Я…
Она упала, как подстреленная птичка. Зак бережно поднял ее.Зак, который никогда не обращал внимания на девушек.
Сумеречные люди были довольны. Возможно, разворачиваласьигра намного интереснее той, на которую они рассчитывали. У них было семьмышек, с которыми можно играть, и им это определенно нравилось.
– Вы знаете, что предлагаете? – важно спросили«крокодильи глаза».
– Мы можем объяснить, – предложил другой.
– Сказать им точно, зачем они здесь.
– Каким образом мы собираемся ими насладиться, –раздались другие голоса, и Сумеречные люди приблизились.
Волна отвращения окатила Дженни, как будто она видела их впервый раз. Они были стары, как пауки, стары, как замшелые камни. Они былимерзки. И мысль о том, что они могут дотронуться до кого-либо из ее друзей,была невыносима.
Пришло время положить этому конец.
– Хватит, – сказала она, – Вы повеселились,игра окончена. Это я вас обманула, Так что забудьте об остальных. Пошли.
«Получилось хорошо», – подумала она, и спокойствиевернулось к ней.
Она была довольна, что могла быть такой же смелой, какостальные. Она все сделает правильно, и это единственное, что сейчас имелозначение.
Сумеречные люди, казалось, тоже знали, что все кончено.Красноглазый почти нежно протянул ей руку. Его пальцы были как у гориллы –черные, раздутые, толстые, как сосиски.
