– Зачем? – не понял Лера.
– Дождь начинается, – пояснил жираф. – Пока не ударил в полную силу, мы должны добраться до ближайшей возвышенности.
– И чего дождя бояться, – пожал плечами Лера и запрокинул лицо к небу. – У нас в Беларуси такой дождик может весь день крапать.
– Это же экваториальная Африка, – напомнил Шурка. – Тут, знаешь, какие тропические ливни бывают?
– Ну, и какие?
– Очень-преочень сильные.
– Не отставайте, друзья! – торопил их Жорес. – Иначе вам придётся испытать силу ливня на собственной шкуре!
В подтверждение его слов сверкнула молния, и небо расколол чудовищной силы грохот. Дождь стремительно набирал силу. Вскоре на землю обрушился такой поток воды, что Лере показалось, будто его сунули в Ниагарский водопад. Под всполохи молний и раскаты грома дождь лил, как из ведра. Он бил по голове, лицу, заливал глаза, рот, уши. Вокруг висела сплошная стена воды. Через неё только и видно было, что вокруг зеленеет лес. Дождь лил беспрестанно с неослабевающей силой. За несколько минут мальчишки вымокли до нитки.
– Шурик! – прохлюпал губами Лера. – Наколдуй избушку на курьих ножках, тёплую печь, мягкую перину и самовар с горячим чаем!
– Ага! – промычал сквозь ливень Шурка. – Нас тогда инопланетяне вычислят! – и напомнил. – Мы же договорились делать преобразование только в крайнем случае, когда терять будет нечего.
– Ну, да, – уныло согласился Лера, – во время смертельной опасности.
Не прошло и пяти минут, как окружающая их обстановка стала по-настоящему опасной для жизни. В лощине, из которой они пытались выбраться, образовался бурлящий ручей. Мутная вода стремительно прибывала. Не успели они и двадцати метров преодолеть, как ручей поднялся выше колена, его раздуло вширь, и он превратился в настоящую реку. А вода продолжала прибывать. С вершины, к которой стремился жираф, вместе с водой катились потоки размытого красного грунта, обломки веток и даже вывернутые с корнем деревья. Но самыми опасными оказались влекомые водой камни. Невидимые в мутном потоке, они больно били по ногам, едва не сбивая с ног.
– Держись за хвост! – крикнул Жорес. – Не то утонете!
Лера ухватил жирафа за хвост, Шурка вцепился в Леру, и гуськом они стали выбираться из опасной воды, которая к тому же была ещё и на удивление холодной.
В одиночку друзья и шагу не смогли бы ступить в бушующей реке, дно которой стало скользким от размытой глины. Жорес шёл медленно, но верно – шаг за шагом приближаясь к вершине. Он тянул за собой мальчишек, как тепловоз тянет вагоны. И к тому же прикрывал широким туловищем от несущегося с водой мусора.
Вскоре они выбрались на вершину холма. Идти стало легче. Но не успели друзья дух перевести, как сверху сорвалось нечто чёрное. Сорвалось и упало Шурке на голову.
– А-а! – заорал перепуганный Шурка.
Отпустил Леру, коротко взмахнул руками, потерял равновесие, упал навзничь и стремительно поехал по скользкой глине вниз. Он так быстро скрылся из виду, что Лера с Жоресом не успели даже глазом моргнуть.
– Там теперь воды даже мне по шею, – заметил жираф.
– Ёлки-палки! – схватился за голову Лера. – Он же может погибнуть!
– Может, – мрачно согласился Жорес. – Но как его спасти, если из-за ливня ничего не видно?
– Хотя, – задрал он голову, – сейчас дождь закончится.
И точно, дождь постепенно затих, а вскоре прекратился вовсе.
– А откуда вы узнали, что дождь перестанет? – удивился Лера.
– Здесь ливни больше одного часа никогда не льют, – опустился на колени жираф.
– Залезай мне на спину, – приказал он, – пойдём твоего друга искать.
Уровень воды спадал так же быстро, как и поднимался. Когда Лера верхом на Жоресе добрался до полянки в самом низу лощины, воды там оставалось жирафу по колено. Но и она быстро убывала. Ветер стих, небо очистилось, и без того сумрачный лес стал медленно погружаться в ночной мрак. Шурки нигде не было видно. Сколько Лера ни звал, ответом ему была зловещая тишина.
– Неужели утонул? – чуть не плакал Лера.
– Шурик, ты где?! – закричал он в отчаянии.
– У-у-у! – неожиданно завыло у них над головами. – У-у-у!
Голиаф и пальмовые пряники
Лера с Жоресом, как по команде, задрали головы и обнаружили Шурку. Он сидел на развесистой пальме, обхватив её ствол руками-ногами.
– Ты что там делаешь?! – подскочил от радости Лера. – Слезай быстрей!
Но Шурка не шелохнулся и только глаза подвёл под лоб.
– Тебе что – плохо? – испугался Лера.
Шурка в ответ недовольно поморщился, что могло означать лишь одно – Лера не угадал.
– Ну, я тогда не знаю, что ты хочешь, – развёл руками Лера. – Залез на дерево, мычишь и глаза закатываешь.
«На мне скорпион сидит, – передал, наконец, мысленно Шурка, вспомнив, что обладает телепатическим даром. – Может в любую секунду ужалить».
Лера присмотрелся – на макушке друга сидело нечто чёрное. Недолго думая, он отправил на разведку свой глаз.
Глаз подлетел к пальме, и Лера увидел, что на Шуркиной голове восседает не скорпион, а здоровущий – размером с ладонь – чёрный жук.
– Ничего себе! – повернулся он к жирафу.
Жорес подошёл к пальме и осторожно вытянул шею.
– Хе-хе, – сказал он деликатно. – Это жук по прозвищу голиаф, самый большой в мире и ни капельки не ядовитый.
Примерился и смахнул жука своим длинным синим языком. Голиаф упал Стопочкину под ноги.
– Интересно! – присел на корточки Лера. – Что такой здоровенный жук ест? Наверное, на других насекомых охотится?
– Вовсе нет, – заметил жираф, который в это время помогал Шурке спуститься с пальмы. – Голиаф питается соком деревьев и перезревшими фруктами.
Едва Шурка спрыгнул на землю, как с пальмы вслед за ним упала гроздь блестящих жёлто-коричневых плодов. Их было так много, что они, наверное, не поместились бы и в пяти вёдрах.
– Что это? – осторожно пиблизился к грозди Лера.
– Очень вкусная штука, – причмокнул Жорес. – Плоды египетской пальмы, на которой только что восседал ваш друг.
– Их можно есть?
– Ну, конечно. Попробуйте.
Лера оторвал от грозди два плода и один протянул Шурке.
– А как его есть?
– Да вот прямо так берите и грызите шелуху.
– Шелуху?
– Ну, да.
Лера впился зубами в плод и откусил кусочек волокнистой шелухи. По вкусу она напоминала имбирный пряник, но была очень сухой.
Неожиданно, лежавший до того неподвижно, жук-голиаф выпустил откуда-то сбоку из-под надкрыльев полупрозрачные коричневые крылышки, завибрировал ими, зажужжал и легко оторвался от земли.
