Негромкий звук заставил Рейса взглянуть через голову Люциллыв сторону открывающейся двери. Ему уже приходилось и прежде встречаться с Ирис— в Литтл Прайерз. Но, странное дело, ему показалось, что сейчас он видит еевпервые. Необычайное напряжение, прикрытое внешним спокойствием, поразило его,в огромных глазах застыло какое-то непонятное выражение.
В свою очередь Люцилла также повернула голову.
— Ирис, дорогая, я не слышала, как ты вошла. Ты знакома сполковником Рейсом? Он такой добрый.
Ирис подошла и угрюмо с ним поздоровалась; в черном платьеона выглядела более худой и бледной, чем раньше.
— Я пришел узнать, не могу ли я быть вам чем-то полезен, —сказал Рейс.
— Благодарю вас, вы очень любезны.
Она говорила как заведенная, без всякого выражения. Былоясно, она перенесла тяжелый удар и до сих пор не могла прийти в себя. Неужелиона настолько любила Джорджа, что его смерть так сильно на нее подействовала?
Она посмотрела на тетю, и в ее глазах Рейс заметилпристальное внимание.
— О чем вы говорили — только что, когда я пришла? — спросилаона.
Люцилла сделалась пунцовой и засуетилась.
Рейс догадался: ей во что бы то ни стало хочется избежатьвсякого упоминания об Антони Брауне. Она воскликнула:
— Только что, дай вспомнить, — а, да, День поминовения, авчера был День Всех Святых. Всех Святых — одно из тех совпадений, в которыеневозможно поверить…
— Вы хотите сказать, — спросила Ирис, — что Розмаривернулась вчера, чтобы увести с собой Джорджа?
Люцилла вскрикнула.
— Нет, дорогая Ирис! Какая ужасная мысль — недостойнаяхристианки.
— Почему недостойная? День умерших. В Париже в этот деньлюди возлагают на могилы цветы.
— Я знаю, дорогая, но они же католики, не так ли?
Едва заметная усмешка искривила губы Ирис. Она сказаланапрямик:
— Я думаю, что вы, наверное, говорили про Антони, — АнтониБрауна.
— Ну что ж, — пронзительно, как наседка, закудахталаЛюцилла, — мы действительно о нем упомянули. Признаюсь, я, кажется, сказала,что мы ничего про него не знаем…
Ирис решительно перебила ее:
— А зачем вам вообще о нем что-нибудь знать?
— Нет, дорогая, разумеется, нет. Я лишь хотела сказать, чтобыло бы неплохо, если бы мы знали. Разве нет?
— Вам в будущем такая возможность предоставится, — сказалаИрис, — потому что я выйду за него замуж.
— О, Ирис! — не то завопила, не то замычала Люцилла. —Второпях такие вещи не делаются — пока еще ничего не решено.
— Все уже решено, тетя.
— Нет, дорогая, не следует говорить о подобных вещахнакануне похорон. Это неприлично. А это ужасное следствие и все прочее… В самомделе, Ирис, не думаю, чтобы дорогой Джордж одобрил это. Мистер Браун ему ненравился.
— Да, — сказала Ирис, — Джорджу бы это не понравилось, и онне любил Антони, но какое это имеет значение. Мне жить, а не Джорджу — темболее Джордж умер…
Миссис Дрейк снова запричитала:
— Ирис, Ирис! Что на тебя накатило? Так говоритьбессердечно.
— Простите, тетя Люцилла. — Девушка держалась непреклонно. —Вы правы, может быть, это действительно так выглядит, но я не хотела сказатьничего плохого. Я лишь имела в виду, что душа Джорджа успокоилась, и я и моебудущее больше не тревожит его. Я сама должна это решать.
— Глупости, дорогая, ничего ты не можешь решать в такоевремя — не до того сейчас. Этой проблеме и взяться-то неоткуда.
— Но она уже взялась. Антони сделал мне предложение передотъездом из Литтл Прайерз. Он хотел, чтобы мы поехали в Лондон и на следующийдень тайно поженились. Жаль, что я так не сделала.
— Он, наверное, пошутил, — добродушно произнес полковникРейс.
Она устремила к нему пылающий взгляд.
— Нет, не пошутил. Это избавило бы нас от множества хлопот.Почему я не должна ему доверять? Он просил меня ему довериться, а я нерешилась. Во всяком случае, мы поженимся, как только он пожелает.
Люцилла разразилась потоком бессвязной брани. Ее пухлыещечки задрожали, глаза заблестели.
Полковник Рейс моментально оценил ситуацию.
— Мисс Марло, перед тем как уйти, могу я переброситься свами парой слов? Строго по секрету.
Изрядно удивившись, девушка пробормотала «да» и направиласьк двери. Едва она вышла, Рейс шагнул к миссис Дрейк.
— Не расстраивайтесь, миссис Дрейк. Меньше слов, большепроку. Посмотрим, что можно сделать.
Немного ее успокоив, он последовал за Ирис, которая провелаего через прихожую в маленькую комнату с видом во двор, где печальный платаносыпал последние листья.
Рейс заговорил деловым тоном.
— Мисс Марло, должен сказать, что главный инспектор Кемп — этомой личный друг, и я уверен, вы убедитесь в его надежности и добропорядочности.У него довольно неприятные обязанности, но, уверяю вас, он выполнит их спредельной деликатностью.
Она молча смотрела на него минуту, две, затем неожиданноспросила:
— Почему вы не пришли к нам вчера вечером, когда Джорджожидал вас.
Рейс покачал головой.
— Джордж не ждал меня.
— Но он так сказал.
— Сказать он мог, но это не правда. Джордж определенно знал,что я не приду.
— Но лишний стул… Для кого?
— Не для меня.
Она полуприкрыла глаза, лицо мертвенно побледнело.Прошептала:
— Для Розмари… Ясно… Дя Р??змари…
Ему показалось, она упадет. Он подоспел и поддержал ее,потом заставил сесть.
— Успокойтесь…
Она беззвучно произнесла:
— Я спокойна… Но я не знаю, что делать… Я не знаю, чтоделать.
— Я могу вам помочь?
Она вскинула на него глаза. Они были задумчивы и печальны.
Спустя некоторое время сказала:
— Я должна разобраться, — она сделала рукой неопределенныйжест, — по порядку. Прежде всего Джордж думал, что Розмари не покончила особой,но была убита. Он поверил тем письмам. Кто эти письма написал, полковник?
