задержали нарочно.
А ребята продолжали шуметь. Некоторые предлагали жеребьевку, но те, кто уже определился с выбором, активно сопротивлялись. При этом никто из оставшихся не хотел рассказывать про Меркурий и Землю. Меркурий смущал как самый маленький и самый «неинтересный», Земля – как планета, которую сложно описывать, «глядя со стороны».
В итоге Мишка и Майи решили выбирать именно из них. Точнее, выбирать должен был Вовка – независимый рефери, а Мишка и Майи отстаивали каждый свой вариант.
– Лучше рассказывать о Земле, – говорила Майи. – О ней больше информации. К тому же времени на подготовку не полтора дня, а три с половиной.
– Это, конечно, верно, – отвечал Мишка. – Только рассказом о Земле будет сложно кого-нибудь удивить. То ли дело Меркурий.
– Мне кажется, скучный, но содержательный рассказ про Землю – это лучше, чем увлекательная история про Меркурий длиною в каких-нибудь пятнадцать минут. Мы же о нем почти ничего не знаем.
– Я бы так не сказал, – Мишка покачал головой. – К Меркурию летали космические аппараты. Целых две миссии. Уран и Нептун, например, не исследовал никто, кроме второго «Вояджера». О них реально почти ничего не известно. А про Меркурий данные, в принципе, есть.
Мишка понимал: его аргументы звучат неубедительно, но рассказывать малознакомой девчонке об «Альфа Ориона» и о том, что несколько его товарищей почти полгода бродят по этому самому Меркурию, не хотелось. Зато Вовка, конечно, догадывался, какими знаниями может располагать его друг. Поэтому он, не задумываясь, принял Мишкину сторону.
Майи, естественно, надулась, заявила, что выбор заведомо необъективен и мальчишки проголосовали за Меркурий исключительно назло ей. Однако большинство есть большинство.
* * *
Всю ночь Мишка мучил Аню расспросами про Меркурий. Они сидели на посту управления, пристегнувшись ремнями. Искусственная гравитация была отключена. Саша, Леша и Валик проводили второй за месяц выход в открытый космос. Две недели назад они чинили солнечные панели и собирали крепления для будущего паруса, сегодня меняли сломанную стойку и монтировали сам парус: устанавливали квадратную раму, вписанную в окружность обходных галерей, заправляли в диагональные направляющие тончайшее полотно. Это полотно в нужный момент должно было вытянуться специальными грузиками и превратиться в четыре сияющих лепестка. До возвращения «Осы» на «Альфа Ориона» оставалось меньше четырех недель. Юра хотел успеть установить оборудование и провести все необходимые тесты, чтобы, когда «Оса» прилетит и состыкуется с «Альфа Ориона», на всех парусах отправиться во внешнюю Солнечную систему.
Мишка был бодр и весел. Невесомость с каждым разом воспринималась все легче, тошнота проходила быстрее, голова почти не кружилась. Видно, идея с ортостолом все-таки работала. Аня тоже пребывала в отличном настроении. С тех пор, как с Меркурия стали регулярно поступать свежие научные данные, она заметно оживилась. Ела снова в столовой, время от времени появлялась в лаборатории и в мастерской, часто бывала на посту управления, особенно когда Эдик выходил на связь. И, самое главное, снова улыбалась Мишке.
Судя по всему, и чувствовала она себя хорошо. После первого отключения гравитации ей пришлось целый день провести в медпункте, но, несмотря на это, сама Аня была уверена: невесомость идет ей на пользу, а Клава мучает ее своими тестами лишь из-за непреодолимого желания кого-нибудь полечить.
Аня держала на коленях ноутбук, пытавшийся уплыть от нее при каждом неловком движении, просматривала отчеты, подготовленные Никитой и Настей, и старалась простыми словами объяснить их Мишке. Он внимательно слушал, то заглядывая в монитор, то переводя взгляд на карту и пробуя соотнести услышанное с конкретными местами на планете. Юра и Клава вели переговоры с ребятами, работавшими за бортом. До Мишки периодически долетали обрывки их разговора, но он изо всех сил старался не отвлекаться от Меркурия.
Полноценного перерыва на обед не было. Варя приготовила крохотные бутерброды, которые съедались за один укус, чтобы по кораблю не пришлось собирать крошки, и чай в специальных пакетах с трубочками.
Когда Леша объявил, что программа выполнена и они собираются возвращаться, Аня как раз дошла до свежего отчета, полученного всего пару дней назад.
– Вот, кстати, очень интересные данные, – заметила она. – Информации пока немного: ребята только приехали на этот участок. Но посмотри, какие необычные снимки.
На фотографиях были две неглубокие впадины неправильной формы, металлическим блеском играющие в лучах восходящего солнца.
– На радарных снимках эти участки выглядят очень яркими.
– Значит, они покрыты веществом с высокой отражающей способностью, как на вершинах венерианских гор, – догадался Мишка. Аня кивнула. – Снова металлический снег?
– И да, и нет. Мыслишь ты верно: вещество с высокой отражающей способностью – это, по всей видимости, металл, скорее всего, железо. Но происхождение у него другое. Процессы, аналогичные венерианским, на Меркурии проходить не могут: для этого нужна хорошая, плотная атмосфера. Зато при определенных обстоятельствах из недр планеты могут высвобождаться газы, запертые внутри, например водород. На поверхности он вступает в химические реакции с другими веществами. Продуктом одной из таких реакций вполне может стать металлическая пыль.
Мишка, увлеченный разговором, не заметил, как рядом с ним оказался Юра.
– Я собираюсь встретить ребят в ангаре. Ты со мной?
– Конечно, – Мишка поблагодарил Аню за интересный разговор, расстегнул ремень и, неуклюже перебирая руками, добрался до лестницы. Кое-как приняв вертикальное положение, он зацепился ногами за квадратные скобы на полу. Еще в день своего знакомства с «Альфа Ориона» Мишка приметил эти необычные скобы, расставленные вдоль стен, но тогда не успел задаться вопросом, зачем они нужны. Позже, спотыкаясь о них, Мишка не раз обещал себе спросить об их назначении, правда, потом забывал, отвлекаясь на что-нибудь более значимое. Когда же корабль погрузился в невесомость, ответ пришел сам собой, причем настолько очевидный, что Мишке стало смешно: как можно было не подумать об этом раньше.
– Как твое самочувствие? – спросил Юра, проплывая мимо.
– Отлично, – ответил Мишка. На его лице сияла довольная улыбка. Ощущение полета будоражило, приводило его в искренний и безграничный восторг.
– Тогда пойдем, – Юра скользнул вверх, параллельно лестнице. Мишка резкими, порывистыми движениями подался за ним. Поднялись на второй этаж. На шум выплыл слегка позеленевший (видно, страдал от космической болезни) Вася.
– Когда гравитация заработает? – угрюмо проворчал он. – Восьмой час без воды.
– Ребята уже возвращаются, – отозвался Юра, пропуская Мишку в транспортер. Когда дверь за ними закрылась, Юра вздохнул: – Система полива не работает в невесомости. Вот Вася и не в настроении.
Мишка подумал, что Васе давно не нужен повод, чтобы пребывать не в настроении. Но вслух ничего не сказал.
Пока они добирались в третий сегмент, Леша, Саша и Валик успели вернуться в ангар. Выходной люк был
