у нас еще урожая ожидается?
– По моим подсчетам, мы сможем собрать еще тонн сто помидоров и столько же огурцов, – подмигнув Хикматову, сказал я.
– Господин Акшаров? – улыбнулся он в ответ. – Я смотрю, вы все-таки проявили интерес к нашему общему делу?
– А как же? Я поговорил с фермерами, скорректировал свою стратегию и теперь мы семимильными шагами движемся к огромной прибыли! Все это – только начало, друзья.
– Пойдемте, выпьем за это, – тихо сказал Торбов.
Ночь опускалась на Акулово. Вечерний ветер обещал небольшой дождик, гонимый с севера, откуда-то из Москвы. В траве начали свои песенки сверчки. Жители деревни, наконец-то, отошли от того шока, что им пришлось испытать за последнее время. Все беды рано или поздно кончаются. Как говорится, после любой черной полосы начинается белая, впрочем, равно как и наоборот.
Дело шло к полуночи, но три учредителя продолжали свое бурное веселье в новой резиденции. Им предстоит еще много работы. Кропотливой, заурядной, не столь интересной, как расследование убийства. Но надо сделать что-то тяжелое, чтобы потом оставалось делать только что-то легкое. В нашей жизни иначе и быть не может.
12
Ранним утром Якуб умчал куда-то на марковской пятнашке. Мы с Торбовым в то время спали безмятежным сном.
– Доброе утро! – неловко взбираясь по лестницам, поздоровался Хикматов.
– Якуб Харисович, здравствуйте! – госпожа Тимерова встретила своего гостя привычной чашкой кофе и парой капель импортного коняька. На сей раз главный фермер не стал отказываться от этого напитка.
– Я хочу вам сообщить, что дело закрыто, – тихим голосом сказал он. – Finita la commedia[8].
– Я знаю, мне еще вчера все рассказал следователь Мальцев, – с сожалением в голосе проговорила она. – Но, признаться честно, я все равно знала, что вы непременно придете сообщить мне об этом вживую.
– Да. Я и вправду не мог отказать себе в удовольствии навестить вас лично, Светлана Викторовна. Вы же не против? – отхлебнув свой напиток, ответил он.
– Я польщена. Да… – она задумалась. – Жизнь – штука не простая, не находите?
– Безусловно. Особенно ваша, – Якуб улыбнулся.
– Да. Похоронить горячо любимого мужа, а затем похоронить своего, как я его называла, «делового партнера». Я думаю, что на этом мои дела в этом мире завершены, – более тихим голосом сказала она. – Правда, одно все же есть.
– Какое же?
– Вы узнаете об этом, Якуб Харисович! – старушка отвернулась. – Скорее всего, уже после моей смерти. Я никогда не оставляю начатые дела незавершенными.
– В каком плане? – Хикматов насторожился. – Что вы имеете в виду, Светлана Викторовна?
– Мне кажется, что мне присущи такие качества, как суровость и врожденное чувство справедливости, – будто бы не слыша вопроса, говорила она. – Никогда не покрывала тех, кто грабил и убивал бедных. Делала все только по совести.
– Вы меня заинтриговали, должен признаться. Я надеюсь, вы не будете заниматься самосудом?
– Возможно. Но я думаю, что вы обо всем уже догадались. Закончив свое последнее дело, я стану ждать конца пути. Меня больше ничего не будет удерживать на этом бренном свете. А, как известно, если человека ничего не держит, то смерть сама находит его.
– Надеюсь, вы уже решили вопрос с наследством? – Якуб слегка улыбнулся. – Найдите хоть какого-нибудь далекого родственника и завещайте ему все. Быть может, он приедет, будет ухаживать за вами, например. Ваш капитал станет хорошим подспорьем для развития какого-то дела. Думаю, вашему далекому племяннику будет очень приятно получить такой стартовый капитал. Не смейте отдавать все нашему государству, Светлана Викторовна.
– Я уже нашла человека, которому все и завещаю. Не переживайте, Якуб Харисович, – старушенция вяло улыбнулась в ответ. – Все же, один несчастный человечек на примете имеется.
– Хорошо, Светлана Викторовна. Я рад это слышать.
Хикматов посмотрел на потолок, пытаясь понять, стоит ли вести дальше этот разговор, либо пришло время распрощаться. Поводья разговора неожиданно взяла в свои руки черная вдова.
– Вас, наверное, интересует, что я буду делать дальше?… – спросив это, старуха уставилась на свою чашку и замолчала.
Не произнося больше ни слова, она вытащила из ящика пачку кретек. Молча закурила. Молча протянула сигарету своему гостю. И два прекрасных мозга молча курили, погрузившись в свои мысли, перемешавшиеся с сизым дымом индонезийских сигарет.
– Я, наверное, перееду обратно в Петербург, – резко ответила она на свой же вопрос, – найму сиделку и буду готовиться к смерти. Мой юрист будет навещать меня каждую неделю и распорядится всем моим имуществом, согласно завещанию. Кстати говоря, завещание я переоформила у нашего с Бари нотариуса. Он искренне удивился, увидев меня: я переписываю этот документ уже в пятый или шестой раз. А в Петербург у меня билет на завтра, поеду вечерним поездом.
– Поедите «Сапсаном»? – Хикматов вновь улыбнулся, пытаясь придать разговору хотя бы немного позитива.
– Нет, зачем же. Я не хочу ехать сидя. Уж лучше я буду ехать всю ночь, но выкуплю все люксовое купе и высплюсь. Деньги для меня не проблема, а в моем возрасте опасно на чем-то экономить, – она затянулась, а затем выпустила дым через нос.
– Но почему именно в Санкт-Петербург? Быть может, лучше обратно в Москву? – заботливо спросил сыщик-любитель.
– Там похоронен Бари. Там буду похоронена и я. Любовь, она ведь требует верности. Я… – резко замолчала старушка. – Я… Я пронесла ее сквозь года и теперь должна буду вернуться к моему мужу, – она вновь замолчала. – Мишу я похоронила на Серпуховском кладбище, все по-христиански, сами понимаете, хотя глубоко верующим человеком он и не был, а грешил чаще, чем в церковь ходил. Навещать Мишу я не буду. Мне самой осталось жить-то недолго. Инесса будет ходить, наверное, к нему на могилу, а я буду ходить к своему Бари как можно чаще. Так сказать, пока ноги будут ходить.
– Ладно, Светлана Викторовна, – после небольшой паузы сказал Хикматов. – Спасибо за кофе.
– Бросьте вы. Все это мелочи. Уже уходите?
– Да, я пойду. Сами понимаете, дел у меня много еще на сегодня запланировано, – несколько оправдываясь, сказал он. – Наверное, больше мы с вами не увидимся, Светлана Викторовна?
– Я думаю, да, Якуб Харисович. Больше не увидимся, но мне кажется, что судьба еще напомнит вам обо мне. Вы глубоко порядочный человек, и я вам еще раз хочу выразить свою благодарность за то, что установили настоящих убийц моего второго мужа, – она протянула ему свою руку, тот пожал ее и направился к входной двери.
Хикматов спешно спустился по лестнице и поспешил сесть в тачку. Только Якуб отъехал от дома Тимеровой – тут же закурил. Он прекрасно понимал, чего ожидать от этой загадочной старушки.
Тем
