обнимают буквально всем телом, не давало Питеру покоя ни днем, ни ночью.
Он довольно быстро оправился от последствий падения в воду, и в конце концов рискнул пойти ва-банк.
– Почему бы тебе не взять меня с собой? – спросил он, когда их очередная встреча подходила к концу.
Солнце только-только выползало из-за горизонта – Фэлри появлялся обычно ранним утром или поздним вечером, чтобы избежать дневной жары. Море расстилалось ровным серым листом, над ним проплывали редкие, чуть подсвеченные розовым облака.
– Куда? – удивился эр-лан. Тяжелые влажные волосы, заплетенные в золотую косу, соскользнули с его плеча.
– В море. Ты как-то сказал, там очень красиво.
Во взгляде Фэлри появилось странное выражение – неловкость пополам с откровенным желанием. Последнее Питер увидел впервые и, воодушевленный, продолжил:
– Ты можешь снова передавать мне воздух, – почувствовал, что краснеет, но не отвел глаз от синих, бездонных очей эр-лана, – в прошлый раз я ничего толком и не разглядел там, под водой…
– Ты… правда хочешь… – теперь и тонкое лицо Фэлри залилось чуть заметным, нежным румянцем – совсем как края облаков за его спиной, – может, это слишком тяжело для тебя?
– Нисколько, – заверил его Питер, – жаль только, мы не сможем там разговаривать. Как вообще общаются подводные жители?
Фэлри откашлялся и, машинально потирая грудь, произнес:
– По-разному. Морские животные обычно переговариваются с помощью ультразвука, но нам это не подходит. Возможно, я мог бы…
– Что? – Питер невольно придвинулся ближе, почти касаясь плечом обнаженного плеча эр-лана.
– Передавать тебе свои мысли.
Питер невольно округлил глаза.
– Такое возможно?
– Я попробую, – задумчиво кивнул Фэлри, – но не знаю, услышишь ли ты меня, даже если все получится.
– Ты главное попробуй, а я уж услышу! – с энтузиазмом воскликнул Питер.
Фэлри улыбнулся, и Питер почувствовал, что готов полжизни отдать за эту улыбку.
– Ну что, я готов! Ныряем?
Эр-лан слегка неуверенно, но все же кивнул, и скрылся в море, бросив через плечо жгучий взгляд.Питер несколько секунд раздумывал, скинуть обтрепанные брюки или нет, но все-таки не рискнул – он и так чувствовал себя беззащитным под водой, не хватало еще, чтобы какая-нибудь рыба проявила интерес к его…
– Так ты идешь? – Фэлри вынырнул в паре метров от берега и первый луч солнца вспыхнул на его волосах.
Питер, расталкивая ногами теплую воду, решительно устремился к нему.
Это было не похоже ни на что, когда-либо им испытанное.
Когда они отдалились от берега, и исчезла муть, поднятая прибоем, перед Питером открылась фантастическая картина.
Глубина здесь оказалась значительно меньше – за счет огромных скал, сплошь покрытых разноцветными кораллами. Смешение изумрудных, лазоревых, оранжевых и красно-бурых поражало и восхищало. Казалось, подводный мир здесь впитал всю красоту, оставив суше лишь мертвую, сухую оболочку.
Все здесь непрерывно двигалось, подчиняясь могучему ритму течения. Во впадинах причудливо изрытых скал и между кораллами сновало огромное множество рыб, которые при приближении Фэлри и Питера прыскали в разные стороны, точь-в-точь как мелкие птички на суше. Форма и окраска рыбок наводила на мысль об игрушках, созданных искусным мастером. Чаще всего встречались полосатые – оранжевые, лимонные, кобальтово-синие тела рассекали поперечные светлые полоски. Но попадались и однотонные, серебристые, блестяще-черные, опаловые рыбы – проще было, наверное, изыскать цвет, отсутствующий в этой бесконечной палитре.
Питер, изначально затеявший «прогулку» ради сближения с Фэлри, не мог оторвать глаз от открывшейся ему красоты. Он даже почти не обращал внимания на регулярные «передачи воздуха», настолько его захватило зрелище этого подводного сада, где роль цветов выполняли живые создания.
Фэлри время от времени привлекал его внимание, указывая на рыбку или коралл, поражавшие особенно необыкновенной расцветкой. Тело эр-лана, такое неуклюжее и беспомощное на суше, здесь поражало своей мощью – пары движений хвоста хватало, чтобы они изрядно продвинулись вперед, опустились глубже или поднялись ближе к поверхности. Поначалу Питер тоже пытался грести, но быстро понял, что только мешает Фэлри и бросил безнадежные попытки, целиком погрузившись в созерцание.
Удивляла резкая смена температуры воды, которая, как будто бы вообще не зависела от глубины – в тепло внезапно вплетались струи ледяного холода, которые омывали тело и исчезали так же быстро, как и появились. Это очень напоминало ощущения при полетах, только роль воздушных потоков выполняли многочисленные течения.
Благодаря поддержке Фэлри Питер чувствовал себя совершенно спокойно и даже почти расслабился в непривычной среде. Возможное появление акул его не волновало – эр-лан как-то упомянул, что его тело испускает особый запах, отпугивающий хищниц.
Возле одной скалы Фэлри остановился и знаками велел Питеру держаться за нее. Тот послушно ухватился за удобный, хоть и немного склизкий от водорослей выступ. Эр-лан приник к его губам в очередном вдохе, а потом так стремительно метнулся вверх, что Питера подбросило, и он едва не разжал пальцы. Разогнав ладонью тучу серебристых пузырьков, он увидел Фэлри уже на значительном расстоянии.
Гибкое синее тело грациозно изогнулось, отблески солнечного света пробегали по плечам и груди эр-лана. Хвостовой плавник мягко колебался, сохраняя позицию, пока он всматривался во что-то. И вдруг – бросок, такой стремительный, что Питер не увидел начала движения, а пару секунд спустя Фэлри уже был перед ним, и горькие от соли губы приникли к его губам.
Эр-лан мягко выдохнул; распустившиеся от резкого движения волосы оплели его и Питера золотой сетью. Потом Фэлри отстранился и показал свой трофей – небольшую рыбку настолько глубокого оранжевого цвета, что, казалось, в ладонях эр-лана бьется и полыхает сгусток чистого пламени. Питер улыбнулся и легонько стукнул его по запястью, Фэлри вернул ему улыбку и разжал пальцы. Рыбка огненной полоской метнулась между ними и исчезла в выси, где голубовато-белыми всполохами сверкала поверхность воды.
Внезапно Фэлри наклонился и поцеловал Питера – это был именно поцелуй, а не простая передача воздуха, как прежде. Питер вздрогнул от неожиданности, но тут же обнял эр-лана за шею, погрузив руки в нежную массу волос, волнующихся, точно водоросли в струях течения. Гладкое, прохладное тело мягко обвило бедра и ноги – сейчас в этом не было напора, безумной, почти жестокой страсти, как в прошлый раз. Фэлри держал Питера бережно, как драгоценность, медленные движения колец словно ласкали, в то время как руки эр-лана крепко обвивали его талию.
Когда объятия наконец разжались, Питер понял, что ему очень не хватает воздуха – огонь, вспыхнувший в груди, требовал подпитки. Фэлри, словно почувствовав это, тут же приник к его губам – а потом с улыбкой показал, мол, держись.
Питер снова уцепился за скалу, рассеянно наблюдая за новой «охотой» эр-лана. Поцелуй как-то сместил фокус внимания,
