— Обоих?
Я кивнула, и изумление проступило на лице Валта.
— Что — то не так? — тут же насторожилась я.
— Люди не могут разбудить больше одного дракона и сразу наладить с ними связь, — негромко ответил Валт, подходя ко мне. — Какие — то странные порченные.
Я приподняла бровь, советуя ему замолчать, пока не поздно. Детёныш на плече, уловив мой настрой, негромко зашипел, оголив свои острые зубки.
— А этот агрессивный, — заметил Валт. — Под стать настроению хозяйки.
— Может, мы наконец — то попытаемся найти выход отсюда? — предложила я, лишь бы закрыть тему. — Ты можешь связаться с Оюном?
Нехотя, Валт кивнул, всё ещё не сводя с моих драконов взгляда. А я едва сдерживалась, что бы ненароком не выдать себя и не засиять от облегчения и счастья. Плевать, что это были два порченных. Я смогла их разбудить, смогла стать их хозяином, смогла стать Повелителем. И, что самое главное, я смогла наладить связь с малышами.
— Там что — то есть, — отвлёк меня от мыслей Валт, всматриваясь в темноту. — Давай проверим.
Я зашагала следом, придерживая на руках одного из своих драконов. Тот с интересом оглядывался, правда, был смирнее своего собрата, который чуть ли не на голову лез, лишь бы всё разглядеть.
Подойдя к Валту, я взглянула на колонны арки и заваленный камнями проход. Из едва заметных щёлок пробивался свет и прохладный воздух. Вот он, выход!
— А мы сможем…
— Оюн поможет, — не дал закончить мне Валт, и его глаза вспыхнули. — Не знаю, как тебе удалось подчинить его, но из — за тебя он чуть не сломал крыло.
Я поджала губы, стараясь не смотреть на него.
— Я предлагала меня отпустить. Вы не согласились.
Валт лишь вздохнул, тут же расправив плечи, когда с той стороны послышался глухой удар. Из — за него стены вздрогнули, а сверху посыпались маленькие камешки. От ещё одного удара заваленный камнями проход дрогнул. Я невольно отступила за спину Валта, смотря, как разрушается преграда, и в зал проникает холодный воздух и белый свет. От рыка, из — за которого зазвенело в ушах, детёныши возмущённо пискнули.
— Идём, — бросил Повелитель, выходя из Усыпальницы.
Помедлив, я вышла следом, жмурясь от белого света и ощущая на лице холодные капли дождя. Оглянувшись, я с усмешкой поняла, почему это место не нашли — с виду оно напоминало заросший деревьями и травой холм. А таких холмов, правда, обычных, полно. Не будут же присматриваться ко всем? Да и наверняка когда — то он выделялся на фоне земли, за тысячелетие успев зарасти и скрыться от чужих глаз.
Подняв голову к серому небу, скрытому плотной кроной деревьев, я поёжилась от холодного дождя, барабанящего по листьям.
— В такую погоду мы точно никуда не полетим, — заметил Валт, зачесав назад светлые волосы.
— С чего ты взял, что я согласна с тобой лететь? — поинтересовалась я, прижимая к себе одного из драконов.
Повелитель оглянулся, вскинув светлую бровь и выразительно взглянув на меня. Он стоял под крылом Оюна, который с интересом смотрел на меня, не обращая на дождь и капли внимания.
— Ты хочешь узнать, кто подмешал Оюну те травы? — негромко поинтересовался Валт, и я молча кивнула. — Этот человек должен быть в Доме Острозубых и иметь доступ к Логову.
— Это может быть кто угодно, — прохладно заметила я, стараясь не дрожать от холода. Даже тепло от двух драконов не спасало.
— И вовсе нет, — спокойно возразил он. — Я узнал про ту траву — её поставляют с Кладэма, а растёт она на территории клана Алокрылых. Мы можем помочь друг другу — ты узнаешь, кто с помощью меня и Оюна убил твоего брата, а я, так и быть, выясню, что не так с яйцами Ничтожных.
— Ты шутишь? — не поверила я. — Какое тебе дело до моего клана?
Валт нахмурился, и его глаза блеснули.
— Считай, что так я отдам дань уважения погибшему Повелителю.
Я сглотнула, молча смотря на него и вместо насмешки, которую привыкла видеть на лице, различала лишь уверенность и всю серьёзность собственных слов. Да и при том он смотрел мне в глаза, говоря всё это.
— Давай для начала переждём дождь, — всё же согласилась я, понимая, что буду последней дурой, если упущу такой шанс.
— Тогда придётся обойтись без костра.
Я лишь пожала плечами. Три дня обходилась без костра, обойдусь и сейчас. Тем более вряд ли получится замёрзнуть под боком Оюна.
37 Валт
Дождь лишь усилился, барабаня по вытянутому крылу Оюна, укрывшего нас от стихии. Найдя место под одним из деревьев, чья крона надёжно бы защитила от вражеских драконов, мы уселись прямо на землю, облокотившись об бок дракона. Тот же, сложив голову на лапы, уже час не отставал от меня с расспросами. Последние минуты я его игнорировал, пытаясь снять с седла сумку. Пальцы соскальзывали с ремешков и застёжек, и наконец отстегнув её, я со вздохом уселся обратно. Волосы успели промокнуть, и неаккуратно смахнув их со лба, я мельком взглянул на Аесту.
Девушка сидела рядом, сплетя ноги и с необычайно тёплой улыбкой, которую я видел впервые, смотрела за своими драконами. Если несколько часов назад она больше напоминала волчицу, готовую разорвать мне горло прямо здесь и сейчас, то сейчас была похожа на тёплый летний бриз, от которого всё внутри так и вздрагивало.
На её коленях лежал один из драконов, что при свете оказался не таким чёрным, как я думал. Его чешуя, которую так таковой даже назвать нельзя было, была тёмной, вдоль длинной шеи шли три гребня оттенка голубого льда. Он был спокойней своего собрата, который с восторгом пищал, ловя пастью капли дождя. У того гребни были тёмно — красного оттенка.
Достав из сумки тёплый шерстяной плед, я накинул его на плечи. Мой взгляд то и дело что возвращался к малышу, что уж как — то слишком резво передвигался на своих лапах — крыльях. Порченные едва стоять могут, а этот уже и через ветки, и через камни скачет. Совсем как нормальный дракон.
— Странные они, — услышал я тихий голос Аесты. Её пальцы касались лежащего на коленях порченного, который издавал звуки, издали похожие на урчание. — Кто же их родители?
— Вряд ли мы это узнаем, — глухо заметил я, взглянув на девушку. — Уже придумала им имена?
Аеста перевела задумчивый взгляд на меня. Её чёрные глаза уже не прожигали как раньше, но я и не ожидал, что она тут же кинется на меня с объятиями. Между нами возник пока что хрупкий и не особо устойчивый мир, рушить который я не собирался.
— Этого я хочу назвать Ноктом, а его, — она кивнула на повернувшегося к нам детёныша с бордовым гребнем, — Меридиемом.
Я кивнул, не став оспаривать столь странный выбор имён. Это её драконы, пусть им и жить всего несколько дней, но вряд ли даже они достойны умереть безымянными.
