Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
версию, моё свидетельство сэи. Просьбу о разрешении на арест дополняю своими соображениями о возможности существования других боевых магфактов. Почтовый ящик проглатывает лист и заговорщицки подмигивает.
– Мак, есть что интересное?
– А?.. – Марек отрывается с трудом. – Пока всё подтверждает нашу версию, но тут столько документов…
– Читай-читай, – похлопываю его по плечу, а заодно отвожу руку, подбирающуюся к рыжим волосам. – Не возражаешь, если я отлучусь по личным делам?
– Нет. – Одобряющая улыбка. – Дерзай, Ник!
Если бы он знал, что я имею в виду под «личными делами», то не был бы так спокоен. Пусть считает, что я с утра пораньше побежала на свидание. С другой стороны, я и иду на свидание – вот только не с тем, о ком Марек думает.
Эрск в предрассветном сумраке таинственен и загадочен, крыши домов сливаются с небом. Опять ползёт туман, плотный и низкий. Фонари гаснут, когда я подхожу к Центральной площади. Пусто, тихо, тёмные окна следят за мной. Вальс из оперы раздаётся громом.
– Госпожа Энжелис? – Керин спускается по лестнице в накинутом наспех халате. – Что-то случилось? Дорис ещё не встала…
– Очень жаль, – перебиваю её, – но вам придётся разбудить… – С языка чуть не слетает: «Вашу хозяйку». В последний момент я исправляюсь: – Госпожу Илшен.
Керин оценивает мой решительный вид и жестом предлагает подняться. В гостиной она включает свет и просит подождать. Прикидываю, сколько времени будет собираться Дорис, и не угадываю. Она появляется через пять минут, в элегантном домашнем платье и даже причёсанная. Светлые глаза останавливаются на мне с непередаваемым выражением вызова и отчаяния.
– Доброе утро, госпожа Энжелис, хотя для утра несколько рановато, вы не находите?
– Доброе утро. – Я кошусь на Керин.
– Норна, будь так добра, завари нам чаю, – правильно истолковывает мой взгляд Дорис. – Присаживайтесь, госпожа Энжелис.
Она опускается в кресло, я остаюсь стоять. Конечно, нападения я не ожидаю, но всё же расслабляться рано. Дожидаюсь, пока Керин выходит из гостиной, и только после этого произношу:
– Я знаю, что вы не убивали Мирну Кушен.
Бледные щёки Дорис становятся совершенно белыми, тем не менее хладнокровия она не теряет. Вряд ли такие женщины падают в обморок, особенно когда их некому поймать.
– Также я убеждена, что Мирна вас шантажировала. Отпираться не советую – я запросила разрешение на выписку с ваших счетов. Из любопытства – сколько вы заплатили за кольцо с сапфиром?
– Шестьсот тысяч. – Голос Дорис тих, но твёрд. – Мне сказали, что оно стоит много, много дороже, но владелец торопится сбыть его с рук.
Однако! Триста тысяч за посредничество – совсем неплохо.
– Его точная цена – миллион четыреста тридцать тысяч, столько отдал за него мой прапрадед. Кольцо изготовили на заказ для его будущей жены, которая находилась в близком родстве с Тэном… Госпожа Илшен, вы ведь предпочтёте беседовать без вашей компаньонки?
Она колеблется.
– Что явится результатом нашей беседы, госпожа Энжелис? Тюрьма в Дигоре?
– Вы видите, что я пришла одна? – Обвожу рукой вокруг. – А результат… Помощь следствию может учитываться как смягчающие обстоятельства, вдобавок жертва шантажа всегда вызывает сочувствие.
– Не в моём случае. – Дорис склоняет голову. – Но вы правы, я хотела бы поговорить наедине.
Мы терпеливо дожидаемся Керин, и я в который раз поражаюсь женской проницательности. На подносе две чашки.
– Прошу прощения, мне нужно одеться. – Керин с улыбкой указывает на свой халат. – Приятного чаепития.
– Норна умна, – отмечает Дорис, когда Керин плотно прикрывает за собой дверь. – Познакомься я с ней раньше, не натворила бы глупостей… Итак, госпожа Энжелис, я готова «помогать следствию». Что вас интересует?
– Что конкретно вам сказала Мирна? Её точные слова.
Теперь взгляд прозрачных глаз откровенно удивлённый.
– Это так важно?.. Хорошо, я попытаюсь вспомнить… Случилось это через полтора месяца после похорон Демиса. Мирна вечером подошла, похвалила платье и невинно заметила: «А я всё знаю. Демис мне рассказал».
Губы Дорис искажаются в гримасе.
– Вот так просто… Пятьдесят четыре года прошло, кости Крауса уже истлели, а Демис решил поделиться с молодой любовницей… Мне не так горько идти в тюрьму, госпожа Энжелис, сколько жаль оставить театр без руководства. За полвека он из горстки любителей вырос в солидное, уважаемое заведение. Хотя вру. В тюрьму тоже страшно.
– И вы решили платить?
– Какое грубое слово! – Ироничная усмешка. – Мирна просто принесла мне журнал и показала снимок девушки с жемчужным ожерельем. «Как вы думаете, Дорис, мне пошло бы такое? У меня именины через неделю». Я преподнесла ей коробочку на именины – ах, дорогая, примите небольшой сувенир! Честно – будь моя воля, я удавила бы её этим жемчугом. Она любезничала, мило улыбалась и смотрела с таким видом, словно мы с ней сообщницы. Три месяца назад история повторилась, однако на сей раз в журнале была статья о рэгорских раритетах. Я чуть не вспылила – любая вещица из Рэгора стоит бешеных денег, поскольку это и магфакты, и шедевры старых мастеров… Мне помогли связи Георша и то, что кольцо продавали за полцены. Но, передавая Мирне «подарок», я твёрдо заявила, что это в последний раз. Пусть меня хватают, судят, воскрешают Крауса, поднимают Демиса из могилы, доказывают злой умысел… Блефовала, конечно. Нечистая совесть – худший судья.
Сажусь в кресло напротив. Свет падает на лицо Дорис, обозначая морщины.
– Судить спустя пятьдесят пять лет, госпожа Илшен, можно только за убийство. Кого вы убили?
– Мужа, разумеется. – Она пытается казаться спокойной, но её выдаёт дрожание кончиков пальцев. – Краус вляпался в такое дерьмо… Простите, госпожа Энжелис, слово не для вашего утончённого слуха. Деньги портят людей. Мой муж украл немыслимую сумму денег и потерял покой, пытаясь её спрятать. Большую часть он вложил в дом. Я заметила, как вы смотрите на муар и ковры, видели бы вы, какие были глаза у меня, когда я узнала их стоимость! Но это произошло уже после смерти Крауса. А до того муж вёл себя словно помешанный, на следствии ещё держался, зато когда приходил домой, вымещал на мне зло… В Рэгоре мужчины бьют женщин?
– Тэн единственный имеет право запороть кнутом до смерти, это древнее наказание. Поднять руку на рэгорку не так-то просто, госпожа Илшен. Ударить мага способен лишь безумец или глупец.
– Краус сходил с ума, госпожа Энжелис. Шарахался от зеркал, ночами кричал в кошмарах, а днём набрасывался и избивал меня. Потом приносил магфакт и залечивал переломы, так что в город я выходила целёхонькая. Замуж я выскочила в семнадцать лет по большой любви, этот брак был причиной моей ссоры с семьёй. В Эрск переехала из
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
