светлыми волосами, направляя ее голову вверх и вниз.
— Глубже, — приказывает он, его бедра слегка приподнимаются. Мышцы вдоль его горла напрягаются, и он поднимает голову, глядя на нее сверху вниз. Его губы разъезжаются, а дыхание становится тяжелее, когда он внезапно отстраняет ее от себя.
— Это была плохая идея, — говорит он. — Тебе нужно идти.
Стерлинг берет с конца дивана свою выброшенную рубашку и бросает ей. Она ловит ее и просовывает руки в рукава.
— Ты серьезно?
— Я не могу быть более серьезным.
— Но ты не…
— И я не буду. Не с тобой. — Он стоит, заправляя и поправляя джинсы.
— Ты сумасшедший! Ты забираешь меня, привозишь сюда, а потом говоришь, чтобы я уходила! — Ее голос срывается, как будто она вот-вот расплачется.
— Хороший способ сказать это, но да, это то, что нужно. Ты можешь уходить. Все мольбы мира не заставят меня передумать.
— Чертов мудак! — Рычит девушка, надевая туфли на каблуках, в которых я бы сломала себе шею, если бы попытался в них ходить.
Мое сердце подпрыгивает в горле. Стерлинг направляется в мою сторону. Конечно, именно в этот момент моя рука замирает, и пустая корзина вылетает в фойе. Я задыхаюсь, с ужасом глядя на перевернутую корзину. В такой короткий срок я могу придумать только один вариант, и я небрежно выхожу, забирая корзину, мои щеки горят от смущения. Я не рискую взглянуть в сторону Стерлинга. С корзиной в руках я иду, пока я не скроюсь из виду, а затем бегу со всех ног, проклиная свою жалкую удачу, поскальзываясь и скользя в носках по твердым породам дерева, через столовую, прямо в прачечную.
Оказавшись внутри, я закрываю дверь и прислоняюсь к ней плечом, воспроизводя в памяти увиденное. Когда я снова могу нормально дышать, подхожу к сушилке и открываю ее, перетаскивая одежду в корзину. Когда все вытряхнуто, я бью коленом в дверцу сушилки, захлопывая ее. Я бормочу проклятия себе под нос, когда откручиваю крышку с Tide и наливаю полный стакан, высыпаю его в ванну стиральной машины, вытягиваю диск, устанавливаю на тяжелую загрузку. Звуки льющейся воды наполняют маленькую комнату вместе с чистым запахом стирального порошка. Я тянусь вверх, вслепую скользя рукой по полке сверху, сбивая утюг, несколько коробок с тканевыми простынями, чистящие средства и все остальное, что попадается мне на пути, пока я не доберусь до того, что мне нужно.
Я смутно осознаю, что за моей спиной открывается дверь.
— Здесь все в порядке? — Его голос глубокий и сексуальный, что еще больше выводит меня из себя.
— Да. Все в порядке. — Мой тон дает ему понять, что он мне не нравится. — Просто стираю одежду.
Он прислоняется к дверному косяку, скептически глядя на весь тот беспорядок, который я устроила на полу.
— Ты уверена? Потому что с того места, где я был, мне показалось, что ты перерыла всю комнату.
— Это была полка, с ней что-то не так. Думаю, она не ровная или что-то в этом роде. Все просто скатилось на пол.
Это полная ложь. Я бросаю злобный взгляд через правое плечо, чтобы дать ему понять, что он не узнает правду, пока откупориваю Clorox и выливаю его прямо в стиральную машину. Я ловлю его взгляд на своем заду, и, несмотря на все мои попытки не позволить этому затронуть какую-либо часть моего тела, это вызывает мурашки.
— Что? — Огрызаюсь я. — Ты всегда такой грубый?
— Да. — Он не останавливается. — У тебя хорошая задница. Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе об этом?
Наши взгляды встречаются и задерживаются дольше, чем это уместно в случае с кузеном моего парня. Он поднимает бровь, кивая на стиральную машину.
— Возможно, ты захочешь… Я не очень разбираюсь в стирке одежды, но думаю, что отбеливателя будет достаточно. — Он показывает мне свои ладони, когда мой рот раскрывается. Он равнодушно пожимает плечами. — Я просто говорю.
Я резко поворачиваю голову, с ужасом замечая, что все это время я заливала отбеливатель в стиральную машину — явный признак того, что я НЕ в порядке. Я прижимаю ладонь к краю стиральной машины и смотрю на поднимающийся уровень воды, понимая, что у меня даже не осталось одежды для стирки. Вдруг он оказывается у меня за спиной, прижимается передом к моему заду, тянется и выхватывает отбеливатель из моих рук, протягивает руку и ставит его обратно на полку.
— Давай пока отложим это, — говорит он, его слова теплые возле моего уха. Я чувствую запах выпивки и женщин, исходящий от него. — Сделай глубокий вдох. — Он демонстрирует, делая глубокие медленные удовлетворительные вдохи, а затем отпуская их, показывая, как он отпускает руку. Он снисходителен. Я вижу это по его тону. Он считает меня сумасшедшей: сначала маленький эпизод в коридоре, теперь это. Я закрываю глаза, дрожа от его горячего дыхания на моей шее.
Боже правый, как же я очарована этим умником! Я прочищаю горло, отталкиваю его локтем с дороги и наклоняюсь, чтобы поднять корзину и высыпать ее содержимое на сушилку для белья. Я поворачиваю голову и встречаюсь с его взглядом. Его самоуверенность начинает меня раздражать.
— Мне не нужно, чтобы ты показывал мне, как дышать, — говорю я.
— Не нужно? — Он смотрит скептически.
— Думаю, что могу справиться с простым актом дыхания без тебя.
— Но дышишь ли ты правильно?
— Не знаю. Я дышу так же, как и все остальные.
— Твой парень заставляет тебя стирать его нижнее белье? — Он поднимает пару боксеров Колтона, подвешивая их на кончике пальца перед моим лицом.
— Как мы перешли от моего дыхания к нижнему белью?
Я выхватываю у него боксеры, предупреждающе хмурясь, когда сворачиваю их, просто потому что могу, и бросаю обратно в кучу.
— Я поддерживаю… в отличие от тебя.
— Я здесь. Как это не поддерживает?
Мои руки замирают прямо посреди складывания одной из футболок Колтона. Я смотрю на Стерлинга в полном неверии.
— Ты серьезно, не так ли? Пока твой кузен занят приготовлениями к похоронам своих родителей, ты приводишь девушек, чтобы они отсосали у тебя… — Я даже
