Глава 1
Дни, когда я потеряла свой дневник со списками
– Фрэнк Синатра.
– Какая песня? – спрашивает Оден.
– Напиши просто «Фрэнк Синатра».
– Но мистер Грин просил нас указывать как можно точнее.
Картер вздыхает. Он сидит в траве напротив меня, обхватив руками колени, и спорит с Оденом. Я не вслушиваюсь в их разговор, потому что чересчур увлеченно наблюдаю за тем, как Картер закатывает рукава футболки. Белая ткань контрастирует с его темной кожей. Я никогда еще не попадала с ним в одну группу, и теперь, когда это случилось, не способна сосредоточиться ни на чем другом, кроме его физической формы.
Когда он переехал сюда, поступив в десятый класс, я, помню, подумала, как же сильно он отличается от богатых белых парней, которыми я всегда была окружена. Они – в шортах-бермудах и рубашках поло, он – в заношенных футболках и мешковатых баскетбольных шортах. Я не могла отвести глаз. Но когда он наконец встречался со мной взглядом, то сразу опускал его. Я почему-то думала, что он заметит меня, по-настоящему заметит меня, принимая во внимание нашу одинаково темную кожу, но нет. Он смотрел на меня ровно с таким же безразличием, как и на всех остальных.
– А, Куинн?
Я поднимаю взгляд от щетины на подбородке Картера к его глазам и обнаруживаю, что он смотрит на меня, его брови сошлись на переносице, словно он спрашивает себя, не чокнулась ли я.
Кровь приливает к моим щекам, я прикрываю рот кончиками пальцев.
– Какой был вопрос? – спрашиваю я Одена, потому что слишком боюсь снова взглянуть на Картера, ведь он уже третий раз за день ловит меня на том, что я таращусь на него.
Оден с нетерпеливым видом закатывает глаза:
– Есть предложения по саундтреку для нашего сценария о Джоне Кеннеди? Проекта, над которым мы работаем уже несколько часов.
Я опускаю руку к основанию шеи. Точно. Я сглатываю и ищу ответ в безоблачном небе.
– А какие песни у нас уже есть? – я тяну время, срывая несколько травинок.
Оден проверяет список, лежащий у него на коленях, раздраженно вздыхая. В этом весь Оден: он милый, но абсолютно не умеет расслабляться. Я уже попадала с ним в одну группу, и стоило нам только получить задание, как он сразу же принимался командовать. А еще он из тех, кто делает всю работу за свою группу, потому что никто никогда не бросается тут же выполнять его приказы. Люди склонны пользоваться этим. Я изо всех сил стараюсь не стать одной из них, но Картер…
Возьми себя в руки, Куинн!
Пока Оден зачитывает названия песен из нашего списка саундтреков, я достаю из рюкзака красную тетрадь на пружинке, пролистываю списки того, что нужно сделать и как это сделать, и дохожу до заднего раздела со всякими прочими списками. Если мне удастся сбросить свои мысли о Картере на бумагу, возможно, я смогу сконцентрироваться на убийстве Джона Кеннеди.
Картер…
1. Классный. Во всех смыслах этого слова.
2. Привлекательный. Чертовски.
3. «Настоящий темнокожий парень» – я то и дело слышу это в коридорах нашей частной школы, подавляющее число учеников которой белые, из-за чего я задаюсь вопросом о том, насколько аутентична моя собственная чернота. Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь называл меня настоящей темнокожей девушкой. По правде говоря, мне приходилось слышать только противоположное. Вот ему-то наверняка никогда не приходится общаться с белыми людьми, рассказывающими в его присутствии шутки о темнокожих. Наверное, это клево.
4. Ученик, сидящий-за-задними-партами с-вечно-приклеенным-к-парте-лбом, что только добавляет ему таинственности. Он никогда не делится своими мыслями на уроках, так что, видимо, я сейчас такая пришибленная именно потому, что внезапно получила к ним доступ.
5. Не привязан к материальному, как остальные парни в нашей школе. Ему как будто вообще плевать на бренды. Если это и вправду так, он молодец. Мне это нравится. Я тоже считаю себя достаточно непритязательной.
6. Внимательный к тому, как от него пахнет. Я чувствую его запах отсюда, и он совершенно не похож на омерзительные одеколоны, которыми пользуются другие парни. От Картера пахнет просто чистотой.
7. Не желает встречаться с девушками из нашей школы, и это, прямо скажем, удручает.
8. Игрок? До меня доходили слухи о том, что на вечеринке в прошлом году у них с Эмили Хэйс был секс. Но подтверждений тому нет.
9. Типа асоциальный. Обычно он не зависает в компании белых ребят в школе, значит, у него не особо много друзей. Я видела его болтающим только с Оливией Томас. И каждый раз, глядя, как они вместе смеются, я жалею, что у меня нет темнокожих друзей.
– Хилари! – Я отрываю глаза от своего списка и вижу с любопытством уставившегося на меня Картера. – Ты ведь знаешь, что мы можем сдать только один список от группы, верно?
Он не видит текст у меня в дневнике, но у меня такое чувство, будто он знает, что я пишу о нем. Мои щеки пылают, я захлопываю тетрадь.
– Я занята не этим. – Мой взгляд падает на блестящую красную обложку. – И, пожалуйста, прекрати так меня называть. Я на нее совершенно не похожа.
Он называет меня «Хилари» с тех пор, как сегодня приехал к моему дому. Он вышел из «Ниссана Верса», на котором его привез Оден, окинул взглядом мой дом, словно Уилл из сериала «Принц из Беверли-Хиллз»[1], и сказал:
– Йо-о-оу, я и не знал, что ты живешь вот так. Как Хилари Бэнкс, блин.
Мне кажется, я по меньшей мере Эшли.
Он с улыбкой смотрит на меня, положив руки на колени.
– Я думаю, что ты умнее Хилари. Но, готов поспорить, ты такая же избалованная. Можешь получить всё, что захочешь, надо только крикнуть: «Папочка!»
– Что, прости? – произношу я, оторопев. – Никакая я не избалованная.
– Да ты даже говоришь прямо как она! – он смеется, запрокидывая голову назад.
– Неправда! – мой голос становится ниже. – Я не говорю, как она.
Он трясет головой, игриво цокая.
– Да тут нечего стыдиться, Хилари.
Я закатываю глаза, будто бы от досады, но, если честно, я просто отвлекаю его внимание. Я не привыкла к тому, чтобы Картер вот так пялился на меня, а не бросал короткий взгляд, тут же отводя глаза.
