не обратил внимания.
– Что должны делать мы, – продолжил Леотис, – так это помогать друг другу. Девочки уже достаточно натерпелись. Патриша, в любое время отправляй их к нам погостить. Мы с Нелли теперь остались вдвоем. Все, что у нас есть, это крыша над головой да пенсия. Бог свидетель, мы уже староваты и растить их не можем, зато способны прокормить. И давать любовь. Надо было давно предложить, еще когда умерла Констанс. Но лучше поздно, чем никогда.
– Леотис, не нужно себя казнить, – сказала его жена. – Никто из нас не мог и предположить, что случится такое.
– Это я подписала бумаги, – сказала миссис Уильямс.
– Я тоже их подписал, ма.
– А я была их медсестрой, – тихо произнесла я.
– Может… может… – начала Доу.
– Может, стоит просто подождать, чем все кончится, – договорила Патси.
Я подумала о Лу, вспомнила его такое юное лицо и наивный энтузиазм. Вряд ли он понимает, что в его руках надежды не только одной семьи, но всех чернокожих. Мне искренне хотелось верить, что он не просто лезет в чужие дела, как выразился Леотис. Если он не выиграет в суде, значит, я зря заставила семью через это пройти. Да и его победа может не принести пользы. Вполне вероятно, что никакой компенсации Уильямсы не получат. Возможно, их жизнь никак не изменится.
В обратный путь мы выехали рано утром, чтобы Мэйс успел на работу. Девочки с бабушкой спали на заднем сиденье, привалившись друг к другу. Мэйс смотрел перед собой. Я не знала, что сказать, поэтому не говорила ничего. Он долго молчал – наверное, задремал, подумала я и сосредоточилась на дороге – и вдруг, напугав меня, он тихо произнес:
– Может, если девочки научатся читать, им будет легче, чем мне.
Впервые на моей памяти Мэйс коснулся темы их образования. Я всегда думала, что он считает школу пустой тратой сил, блажью, от которой беднякам в Алабаме пользы немного.
– Это не твоя вина, Мэйс, поверь мне. Ты делаешь ради семьи все, что можешь.
– Да ну? – Он посмотрел на меня, но я продолжала следить за дорогой, избегая его взгляда.
– Да.
– Ну, иногда даже этого оказывается мало. – Мэйс помолчал. Мы одновременно повернулись друг к другу, и фары проезжающего мимо грузовика осветили его лицо. – Так ведь, мисс Сивил?
27
Встречу назначили на восемь утра, но Индия собралась гораздо раньше, чем мы планировали выехать. Просидев два месяца дома, она хотела скорее вырваться из четырех стен. Я с волнением ждала возможности показать ей новую школу. Когда мы приехали, в вестибюле нас встретила служащая церкви, сестра Латарша. Я не поверила глазам: она была черной. Голову покрывал убор, но в остальном сестра Латарша была одета непримечательно, в джинсы на резинке и простую розовую блузу. Ее гладкая кожа поблескивала от пота.
– Не смотрите на меня так, мисс Таунсенд.
– Простите. Я думала…
– Не вы одна. Черные сестры существуют. Пойдемте, я вам все покажу.
Школа размещалась в подвале больницы Святого Иуды Фаддея – четыре классные комнаты и кабинеты учителей. Спортзала не было, но во дворе оборудовали детскую площадку. Сестра сказала, что столовой тоже нет. Дети обедают в классах.
– У нас пятьдесят пять учеников, все с особыми потребностями, – объяснила нам сестра Латарша, когда мы заглянули в один из классов.
Дети еще не собрались. Я заметила, что одиночных парт в кабинете нет, только столы на несколько человек. На полу лежал круглый ковер с изображением радуги, у стены рядом с низкими книжными шкафчиками стояли корзины с игрушками. Был и уголок для чтения с картонными книжками.
– Мы разделяем детей не так, как это принято в обычных школах. Учитываем множество факторов: темперамент, возможности, индивидуальные задачи развития. Наша цель – достойно адаптировать их к взрослой жизни.
– В каком смысле?
– Для разных детей это означает разное. Кому-то нужно развить моторные навыки. Кому-то необходим логопед. Бывают и конкретные задачи – например, научиться делиться игрушками, или чистить зубы, или держать в руках вилку.
– Вы сказали, у всех учеников здесь особые потребности?
– У некоторых, помимо когнитивных трудностей, наблюдаются и физические ограничения. Одна из наших задач – понять, как мы можем помочь этим детям. В большинстве школ их сразу списывают со счетов. Многие просто присутствуют там на уроках, но ничему не обучаются. Иногда к нам приходят даже подростки с весьма небольшим набором навыков. Но вы удивитесь, мисс Таунсенд. Некоторые из наших учеников способнее детей, не имеющих особых потребностей.
– Ого.
Сестра Латарша уже мне нравилась. Она, по-видимому, была старше меня, но моложе моей мамы. Лицо спокойное, глаза будто улыбаются.
Она повернулась к Индии и ласково сказала:
– Мы очень рады тебе, Индия. Садись, пожалуйста.
Сестра Латарша указала на стулья, расставленные вокруг стола, и достала деревянную головоломку, к которой прилагались три разноцветных колышка. Она попросила Индию поместить их в отверстия нужного цвета. Индия проворно вставила колышки, но промахнулась с цветами. Сестра Латарша похвалила ее за скорость. Индия захлопала в ладоши. Последовало объяснение: каждый колышек должен совпасть по цвету с отверстием на доске. Сестра Латарша показала, как это делать: красный к красному, синий к синему, желтый к желтому. Индия сосредоточенно наблюдала, но и со второй попытки перепутала все цвета.
– Попробуем еще раз, – сказала сестра.
Они повторили упражнение раз шесть или семь. Наконец у Индии получилось.
– Молодчина, Индия! – не удержалась я.
Сестра Латарша убрала головоломку, взяла Индию за руку, отвела в игровой уголок, показала ей разбросанные по полу детали поролонового конструктора и сложила их друг на друга.
– Видишь? Из них можно строить что хочешь.
Индия соорудила из поролоновых кубиков высокую башню и опрокинула ее. Затем выложила кубики в ряд и попыталась пройтись по ним, но с трудом удержала равновесие. У нее никогда не было таких хороших игрушек, подумала я.
– Вы очень терпеливая, – сказала я, когда сестра Латарша вернулась и села напротив.
– Ей хочется вас порадовать.
– Меня? Почему вам так кажется?
– Я занимаюсь этим четырнадцать лет. Вижу, как она на вас смотрит. Надеюсь, я тоже смогу завоевать ее доверие.
Я отвела взгляд, стараясь не дать волю чувствам. Девочки доверяли мне, но я их подвела, и эта мысль продолжала меня мучить.
– Как долго дети у вас обучаются?
– Почему вы спрашиваете? Вам кажется, для Индии это временная мера?
– Напротив, ей нужна стабильность в жизни.
Я читала, что миссия получает субсидирование от частных лиц, и невольно беспокоилась, не оказывают ли влияние на школу ее покровители. Что, если они видели заметку про иск и узнают о зачислении
