из-за самопровозглашённых богов? Сможем ли мы в наше время положить конец войне с извечными? Да, мы получили некоторые инструменты охотников, но как решить проблему в корне — пока совершенно непонятно.
Единственное, что пока приходит на ум — это попасть в мир самопровозглашённых богов, и уж там разобраться с ними так, что они больше ничего не будут делать.
Деицид в параллельном мире, ага?
Мне вдруг вспомнилась Грасс. По её словам, перед тем, как попасть в наш мир, её команда убила Священных Героев другого мира, чтобы оставить его без опоры и погубить. Только так они могли защитить свой собственный мир.
Во многих мирах Священный Герой всего один, и его убийство означает гибель мира.
Возможно, вот на что нужно рассчитывать, а не на истребление всех самопровозглашённых богов.
Не исключаю, что именно об этом говорила сестра Сэйн, когда сказала, что Оружие не всегда будет нашим союзником. Даже в мире извечных должно существовать Священное Оружие, которое может быть уничтожено. Это столп, на котором держится мир, и в то же время ключ к его уничтожению.
Разумеется, пока невозможно сказать наверняка, существует ли Священное Оружие в мире самопровозглашённых богов. Например, я не помню, чтобы нечто подобное было в моей родной Японии. Нет, его могли где-то прятать, никому не рассказывая, но…
— Наофуми-сама?
— Гм? А.
Что-то я отвлёкся от разговора с Рафталией на бесконечные догадки, которые всё равно не могут дать ответов. Надо переключиться.
— Я надеюсь, наша деревня просуществует ещё долго. Может, не так, как Кутенро, но всё же.
— Конечно, Наофуми-сама.
Вдруг я задумался о том, как именно Рафталия меня называет.
— Слушай, Рафталия.
— Что такое?
— Может, перестанешь уже прибавлять к моему имени “сама” и называть на вы?
Вообще, если так посмотреть, любовь моего окружения к пошлым темам наверняка вызвана тем, что они не видят никакого развития отношения между мной и Рафталией. Собственно, никакого развития и нет. К тому же если мы переспим, то страшно даже представить, как на это отреагируют некоторые из моих спутников.
А уж если подтвердится теория про “никакой боли, одно удовольствие”, то тут тем более непонятно что начнётся.
Впрочем, всё это сейчас неважно.
— Что? Но…
— Понимаешь, в чём дело… На первых порах в этом обращении был смысл — оно давало понять, что я твой хозяин. Но мне кажется, это уже перестало быть важным.
Причём давно.
На самом деле я надеялся, что Рафталия рано или поздно сама перестанет обращаться ко мне на “вы”. Однако она продолжает затягивать, и я решил, что пора обратить на это внимание.
Она постоянно подыгрывает моим дурацким шуткам и вправляет мне мозги, когда я ошибаюсь. Именно поэтому я ей доверяю.
Однако она продолжает называть меня “Наофуми-сама”.
В ответ на мою просьбу Рафталия вдруг покраснела. Да, ничего удивительного, что она стесняется. Это очень трудно — называть человека иначе.
— Н-Наофуми… — выдавила из себя Рафталия. — ...са… ма, — и всё-таки добавила злосчастный суффикс.
Затем немного покрутила головой и…
— Наофуми-са… — повторила она, и вновь неудачно.
Неужели “сама” в её понимании — неотъемлемая часть моего имени?
— Это намного сложнее, чем мне казалось… — с трудом пробормотала Ратфалия, краснея ещё сильнее.
Вот уж не думал, что спустя столько времени она не сможет обращаться ко мне на “ты” просто из-за стыда.
— Я столько времени называла вас “Наофуми-сама”, что как теперь ни пытаюсь, по-другому не получается…
Гмм. Несмотря ни на что, Рафталия очень легко смущается. И от этого даже мне уже стало неловко. Я почувствовал, как мои мысли дрейфуют куда-то не туда.
— Интересно, если мы поженимся, ты станешь… Рафталией Иватани?
— Д-даже не знаю…
— Или Её Величеством Повелительницей Рафталией Иватани? В нашем мире королевам принято добавлять новые имена к своим.
— Ох, перестаньте так шутить!
Да. Думаю, именно такие разговоры нам даются лучше всего.
— Надеюсь, однажды ты начнёшь разговаривать со мной на ты.
— Да, Наофуми-сама. Если это ваш приказ, то я постараюсь.
— Не приказ. Просто хочу, чтобы ты меня звала именно так, — полушутливым тоном ответил я, и Рафталия улыбнулась, словно забыв про смущение.
— Кстати, существуют ли в этом мире японские фамилии?
— Да, я слышала об этом. Иногда этим пользуются, чтобы доказать родство с Героями.
О-о… Значит, в этом мире должны быть Судзуки, Сато и так далее?
— Если бы я попытался поменять свою фамилию так, чтобы она была звучнее и лучше подходила этому миру, то перевёл бы Иватани как Роквалли. Я уже пользовался этим псевдонимом в Зельтбуле, но тогда это было два слова.
Наверное, в случае нашей с Рафталией свадьбы эта фамилия стала бы в этом мире обычным делом.
Вдруг мне вспомнилось, что у Сэйн тоже есть фамилия — Лок. Что, если это изменённое Рок? И что это — совпадение или…
— А, совсем забыл.
Я взял Рафталию за руку и положил ей на ладонь украшение.
Оберег Героя Щита (только для Рафталии)
Увеличение защиты (Большое), Экстренное лечение, Улучшенное прикрытие, Доказательство доверия, Увеличение силы повелительницы, Усиление магии иллюзий, Метка Эссенции, Увеличение всех характеристик (Среднее)
Качество: Высокое
Это был браслет из бусинок.
Я нанизал их на нить из останков Шаров, а бусины сделал из памяти о приключениях, которые мы вместе пережили: из осадков лекарств, из миракской руды архипелага Кальмира, из останков Лингуя и Фэнхуана, из Камня Воли Сакуры. Удалось даже сделать бусину из листка, который дала нам Хорун.
На одной из бусинок я вырезал флаг, помня о том, как в своё время Рафталии пришёлся по душе детской обед с флажком. Надо сказать, у неё вообще особое отношение к флагам. Думаю, это всё тянется от того флага, который я видел во время восстановления Рулороны.
Хотя мне немного стыдно дарить спецэкипировку, да ещё и с таким именем, я сделал этот браслет именно потому, что забочусь о Рафталии.
— Это…
— Практичное украшение, всё как ты любишь.
Однажды я спрашивал у Рафталии, какие украшения ей нравятся, и она попросила что-нибудь полезное в бою.
Думаю, у оберега достаточно прибавок, чтобы быть практичным. Хотя я всё равно очень смущаюсь, глядя на него.
— Ох… Вы, конечно, правы, но я тоже радуюсь подаркам.
— Мне кажется, я немного прогадал с браслетом из бусинок.
— Вы так считаете?
— Да.
По крайней мере, это
