Кипар и передать мои слова.
Я покрутил головой в восхищении. Мы тут все о интригах, потребностях государства… М-да, погрязли мы в циничной политике, а волшебство… оно рядом.
— Вообще-то есть. — улыбнулся собеседнику и отправился к столу, отодвинув стул, указал кивком. — Присяду?
— Ты все никак не уймешься? — подался вперед граф и грозно посмотрел на меня.
— Скажу Вам честно, — начал я, нагло занимая указанное место. — когда все закончится, я лично буду настаивать, чтобы Кипар отдал Вам свою дочь. Я так понимаю, что Вы чувствуете с ней некое родство. Вас бросила невеста, а ее жених…
— Заткнись. — выцедил блондин. — Иначе я не посмотрю, что ты чужой слуга.
На его поднятой руке заплясало пламя. Моя правая бровь в удивлении отправилась к небесам. Неужто наступил на больную мозоль? Однако это делу мешать не должно. Потому тоже раскрыл ладонь и воссоздал точно такое же пламя.
Сказать, что мой собеседник удивился, это не сказать ничего. Он охренел от такой демонстрации.
— Кто… кто ты такой? — выдавил он, гася атрибут.
Я взмахнул рукой и мой огонь рассыпался всполохами. После чего посмотрел в голубые глаза мужчины и широко улыбнулся.
— Итак, — начал обстоятельно. — давайте знакомиться. Меня зовут Хиттон. Мне нужно, чтобы король встретился с Дорой Кипар и я на этой встрече присутствовал. Королева Кэяр поставила мне непростую задачу, заставить вашего правителя согласиться на транзит товаров от Рунды и Пынета. Так понятнее?
— Доверенное лицо Ее Величества Орено? — удивленно выдохнул граф и откинулся на спинку стула, покачав головой. — Не ожидал. И что же тогда тебя привело ко мне?
— Верные. — сказал негромко. — Мне нужно возродить вас на политическом поприще.
И вот тут моего собеседника пробило серьезно. Никто бы и не догадался, лицо высокородный держать умел, но испарина, которая обильно выступила на лбу, выдала его с концами. Заметив это, я хмыкнул и отвел взгляд.
— Это сказка. — спокойно отозвался граф. — Люди действительно собирались, чтобы противостоять герцогу Горну, но на этом и все.
— А вот Ее Величество Елана уверена, что самые деятельные личности этой фракции просто затаились. — выдал лениво. — И одна из фамилий, которую я слышал от нее, была Гинит.
Мужчина отвел взгляд и, судя по желвакам, сжал зубы покрепче.
— Чего именно Вы хотите? — выдавил из себя блондин, не поднимая взор.
— Прежде, чем мы продолжим, я хочу обсудить вопрос Верных. — подался вперед. — Я много думал о том, что произошло и пришел к выводу, что вы и сами не поняли своей цели.
— О чем Вы? — нахмурился граф. — Герцог имеет слишком много власти, мы просто хотели ее немного уменьшить.
— Давайте я догадаюсь, — откинулся на спинку и сложил ногу на ногу. — с бывшим королем сей высокородный тоже был не в ладах, но все равно иногда протаскивал спорные законы.
— Да, — кивнул собеседник и потемнел лицом. — бывало такое, что мы упускали часть влияния и его перетягивал на себя именно он. В это время обязательно подавая новую инициативу на подписание. Иногда они были очень тяжелыми для народа или знати.
Я хмыкнул и покачал головой. Все гениальное просто. Есть две фракции в стране. Основная партия — Верные, а их оппозиция представлена в лице герцога. Король дружил с обоими. Один стягивал на себя часть электората, но и другой держал свой контингент при себе.
Разделяй и властвуй, как говаривал Гай Юлий Цезарь. Правитель Гирда создал чаши весов, с которыми балансировал на политической арене внутри страны. Никто даже не понял, что оба герцога выступали просто средоточием идей, рядом с которыми концентрировались люди с определенными взглядами.
А вот новый король ничего в политике не понимает. Ему указали пальцем на темных, их он и уничтожил, как тех, кто мог на него влиять, ибо они и привели его к власти. Коалиция распалась, и герцог Горн получил максимальную власть в руки. По сути, он может диктовать свои условия этому дураку в короне, а не как было раньше.
Именно это я кратко и попытался донести до собеседника, после чего настала длительная тишина.
— Ладно. — поднял руки в знаке «сдаюсь», чем разрушил безмолвие. — Сейчас я сообщу, что вам нужно сделать. Кто-то из вас пойдет к королю и скажет, что Верные готовы вновь выйти на сцену и ограничить герцога в его начинаниях. А в качестве громкого заявления, что вы состоите в оппозиции, все посетите тот прием, что Дора проведет для фракции. Как Вам такой вариант?
Граф недоуменно посмотрел на меня, после чего задумался. Судя по морщинке, что пролегла между бровей, он глубоко ушел в свои мысли.
Я же устало втянул ноги и разгладил штаны. И чего тут думать? Горн сказал, что нападет на любого, кто пригласит Дору в гости, но что, если все придут к ней? Нападать на высокородную из другого государства будет только полный идиот. Он должен понимать, что начнется после этого. И с другой же стороны, это покажет, что все присутствующее против решения герцога.
В это время наш особняк станет местом первого официального собрания Верных. Король, насколько бы ни был идиотом, обязан будет поддержать восстановление этой фракции. А значит после вечеринки можно будет подать прошение на аудиенцию. Уверен, оно будет моментально согласовано и утверждено.
Ухмылка тронула мое лицо. Если все выйдет, уже на следующей неделе эта морока закончится. Что предложить правителю? Есть у меня пара мыслей, в том числе и договор о торговле с Вунадом и Кэяр. То есть он получит поблажки и с севера, и от нас, за согласие на транзит через свою территорию. Конфликт интересов будет улажен и вопрос войны не будет стоять на повестке дня. Ведь что такое боевые действия — та же дипломатия, но на языке грубой силы. Когда бессильны слова, начинают говорить пушки, так сказал Бисмарк.
— Мне нужно обсудить это с другими. — тяжело сообщил граф.
— Конечно-конечно. — улыбнулся ему и поднялся, придвинув стул на место. — Я пойду?
— А что насчет Доры? — нахмурился мужчина. — Вашим словам можно верить?
— Не сомневайтесь, — ухмыльнулся ему. — когда я выполню свою задачу, то сообщу графу о Вашем предложении сам и он будет вынужден на него согласиться.
Я развернулся и пошел к
