увеличенным клювом и такими же убийственными когтями на лапах. Пестрая, черно-белая и совершенно недовольная.
Птица крутанула головой, растопырила перья и завопила:
— Да как вы посмели?
Меньшикова впала в ступор, разглядывая это чудо. А дух тем временем распахнул крылья и ломанулся к выходу. Совушка долбанулась о стену, промахнувшись. Но оставила там такую вмятину, что стало ясно — долго ни стены, ни дверь, не выдержат.
— Да поговори ты с ней! — крикнул я, метнувшись к птице в попытке её схватить.
— Великий дух? — неуверенно обратилась к бешеной княжна.
— Хуюх! — вдруг ухнула охреневшая пташка и прицельно погадила.
Я увернулся и схватил её за хвост, дернув на себя. Но дух дернулся и в моей руке осталось несколько больших перьев. Княжна медленно опустилась на пол, а я взялся за охоту. Полутораметровое создание металось и билось, как шизанутый мотылек, оставляя вмятины по всему помещению. Засрала она при этом половину. Когда попало на Меньшикову, и она очнулась, присоединившись.
— А ну стоять, лупоглазая! — кричала Яна, выдирая из духа перья.
— А хрен тебе, малахольная! — ухала сова, пытаясь выклевать той глаза.
— У вас там все в порядке? — из-за двери беспокоился Ларс.
— А ты дверь открой! — очень похоже имитировала голос княжны адовая птаха.
— Не сметь! — взревел я и не выдержал: — Кара!
Мантикора появилась тут же, я запнулся об неё, но хранительница даже не почувствовала, увидев добычу. Мяукнула, прыгнула, распахнув крылья и цапнула сову за пузо, прижав лапами к полу.
Дух княжны клокотал и пытался клюнуть Кару, но получил лапой по башке и успокоился. Комнату наполнили звуки урчания и сбившегося дыхания. Всё вокруг устлали перья вперемешку с пометом. Вызывали, лять, помощника.
— Ну а теперь поговорим, — надрывно выдохнул я.
Залитые черным глаза вроде как обратились ко мне. В них плескалось пламя духов, пока ещё слабо. Неясыть снова нахохлилась, прижатая мощной кошачьей лапой к изгаженному полу:
— Ну и на кой?
— Завеса пала. Великая мать не проснется. Не выделывайся, — кратко и емко объяснила моя хранительница, слегка выпуская свои когти.
Чем заслужила очень уважительный взгляд. Как мой, так и Меньшиковой. Мы оба за эти несколько минут вымотались вусмерть. Совушка ухнула задумчиво, умудрившись вывернуть голову даже в такой позе.
Я заржал, вспомнив про вращающуюся голову сов и вызов экзорцистов. Парочка идеальная просто получается. Оба духа меня не поняли, а княжна вообще не слышала. Её рука потянулась к неясыти и осторожно погладила по голове. Та опять ухнула, вроде не так злобно.
— Ладно, договоримся, — проворчала сова. — Ем мышей, специально выращенных на экологически чистом корме. Кошаков ко мне, — клюв щелкнул на мантикору, — не подпускать. Зенки выжрууу!
Кара рыкнула и придавила посильнее, махнув крыльями. Фыркнула и повернулась ко мне:
— Моя вина, не фильтровала передаваемые знания о вашем мире…
Это мягко сказано. Пушистая пусть и была той ещё врединой, но тут вообще перебор. Слов то где таких набралась, глазастая?
— Ты милая, — неожиданно выдала Яна, продолжая наглаживать совинную голову.
— Чё? — дух вылупил и без того огромные глаза-блюдца ещё больше.
А я подумал, что нам точно кабздец. Долбанутые духи, психованные стражи, немощные немертвяки и пернатые социопаты. Ну и как мы миры то спасем? А у Германа вообще песец…
У графа был полный песец. Когда, путем физической угрозы с одной стороны и умиления с другой, с ненормальной совушкой удалось договориться, я решил что знакомая зверушка будет лучше неизвестной. Мне сюрприз, метко гадящий, не понравился.
Так что я позвонил Герману и впал в медитацию, пока его ждал. Колдунскую чистила княжна, сама вызвалась. Запашок остался, но что поделать.
Белый пушистый зверек явился к нам во всей красе.
Кажется, в естественной природной форме он должен был быть больше. Существо размером с комнатную собачку, безусловно милейшее и с глазами такими трогательными, что обнять и простить. Но женского пола тут не было, так что мы охренели.
— Это что? — граф держался из последних сил.
Никакого прежнего восхищения и поклонения перед созданиям эфира у него не осталось.
— Хммм, — я обошел маленький пушистый комочек вокруг. — Странная боевая форма, согласен.
— Господа, — запищал дух. — Вероятно, произошло недоразумение. Я совершенно не против призыва, чтоб вы знали. Но, сожалею, без прямой угрозы не смогу быть вам полезен. Сожалею. Чем я могу вам помочь, господа?
— Чтоб мы знали, — почесал макушку граф и вздохнул. — Ну песец…
Герман опечаленно отозвал дух и пошел заливать горе консервированным компотом. А у меня было ещё много работы.
Следующим на очереди стал Карл. Вся команда, кроме уехавшего по секретным, как обычно, делам Глеба, прибыла и ожидала. Нашего богатыря я решил усилить, как самую грозную боевую единицу. Зверюга должна была получится знатная, под стать.
Но, когда туман над печатью рассеялся, там сидел хомяк. Очень большой хомяк с туповатым вытянутым носом и… Это была огромная капибара. Она тут же разлеглась, вытянув маленькие лапы вперед и уставилась на нас своими глазами-бусинками.
Божечки, ну какая же милота! Я присел на корточки и потянулся к этому самому очаровательному созданию…. Так, стоп, с хрена ли я поплыл? Карл рядом пребывал в полной эйфории, глупо улыбаясь и смотря на духа без отрыва.
— Уииии, — пробасил он, схватившись за своё лицо.
Подавить порыв застыть и умиляться было непросто. Да она же нас ментально продавливает! Я потряс головой и нахмурился.
— Так, выключай-ка своё это…
Животное моргнуло, вздохнуло так тяжело, что сразу же захотелось взять её на ручки и убаюкать. Вот зараза, сильна. Подействовало на здоровяка, он подхватил этого питомца легко, хотя даже с виду под полста она весила.
— Я кому сказал, — шагнул я к парочке. — У меня тут уже двое любителей грызунов есть, позову твоих и будешь с ними разбираться.
— Извиняюсь, — глубоким мужским голосом ответил дух. — Это встроенная защитная реакция, ничего более. Могу немного приглушить, но отключить невозможно. Если вы предоставите мне список дружественных сил, то я смогу контролировать себя в их отношении.
Карл совершенно счастливо улыбался и наглаживал капибару по шерсти.
— А с недружественными что будет? — сразу стало интересно мне.
— Впадут в экстаз, — скромно сообщил дух. — Самые впечатлительные могут и умереть от этого. Остальных берите тепленькими. Ещё могу укусить, — он продемонстрировал довольно длинные резцы. — Но предпочитаю вегетарианскую диету. Да и ходить не люблю.
— Я буду тебя носить! — тут же горячо заверил Карл и прижал тушу к себе покрепче.
Я выдохнул и махнул рукой, отправляя их подальше. Из-за открытой двери тут же послышалось дружное сюсюканье. Умилить до смерти, вот это тактика, что точно спасет мир.
