кому верить – алкашу. Сейчас выберет более-менее подходящую мишень, ткнет пальцем – она, и придется идти следом за ничего не подозревающей женщиной, которая в их деле ни сном ни духом. Та бы, наверное, со смеху померла, если бы узнала об этом цирке. Или все же от страха? Кому понравится, если за ним следуют двое с неизвестными намерениями?»
– Она направилась к выходу, оглядывается. Ну что, вместе за ней пойдем или я один?
«Вот ты себя и выдал, голубчик!» – подумала Софья с горечью.
– Нет, двоих она быстро вычислит. Давай так: сначала иду я, а ты за мной. Только слишком близко не подходи. Паспорт у меня, телефон тоже при мне. Дай мне на всякий крайний рублей триста, и я пошел.
Софья достала пятьсот, так как мельче не оказалось.
«Почему я должна его слушаться? Кто здесь главный – я или он? Услышал, как его перед старушками начальником провозгласили, и туда же – командовать. Нет уж, не выйдет!»
– Только не отставай.
Не успела Софья и рта открыть, чтобы высказать Николаю все, что о нем думает, как тот выскользнул за дверь и смешался с толпой.
«А может, ну его? Пусть идет, куда хочет», – подумала Софья и… поспешила за Николаем, спина которого уже мелькнула за стеклянными дверьми выхода. Чтобы не потерять его из виду, она даже прибавила шагу.
Николай шел, не оглядываясь, уверенный в том, что Софья в любом случае никуда от него не денется. Вот он остановился, наклонился и ищет у себя под ногами, словно уронил что, снова идет дальше.
«Сколько еще я буду терпеть это безобразие?» – возмущалась Софья.
Ей не удалось разглядеть, кого Николай преследует и преследует ли вообще. Просто шла, стараясь не упустить из виду сухонькую фигурку.
«Почему он не убегает? Ведь это так просто: шире шаг – и я далеко позади. И никто не виноват, что в пылу погони мы потеряли друг друга. Интересно, сколько времени нужно дураку, чтобы понять, что его развели? А дуре – больше или меньше?»
Увлекшись собственным уничижением, Софья таки потеряла из виду Николая. Только что он был, а теперь его нет.
Она остановилась, устало присела на скамью возле какого-то дома: вот и конец истории их совместных приключений, можно возвращаться обратно, к началу отсчета.
Чего она мелет?! Разве не должна Софья отвечать за своего сотрудника? Да мало ли что с ним могло случиться в незнакомом городе? Ну да, спасите-помогите, потерялся мальчик пятидесяти пяти лет от роду! И все-таки отыскать его и серьезно с ним поговорить нужно. Хочет уйти – пусть идет на все четыре стороны, Софья ему даже билет на обратную дорогу купит. И нечего ей нервы трепать, без него куча проблем.
– Долго ты тут торчать собралась, сыщица? – раздался над ухом голос Николая. – Я же сказал тебе: не отставай. Ты обедом меня кормить собираешься?
– У тебя деньги есть.
– Это неприкосновенный запас. На всякий случай.
«На выпивку, что ли? – чуть не ляпнула Софья, но вовремя сдержалась. – Нельзя же прямо так в лоб – обидится. Ну и пусть обижается. Я же не обижаюсь… Или обижаюсь?»
– Чего молчишь-то? Спрашивай: где ты, Николай Ильич, был, что видел? Устала, что ли? – Софье даже приятно стало, что ей сочувствуют. – И я набегался, отдых требуется. Давай веди меня куда-нибудь поесть, и я – так и быть – расскажу тебе что-то интересное. – У Софьи даже глаза заблестели от желания все разузнать немедленно. – Нет, только когда поем, иначе даже язык не ворочается. Умей ждать, сыщику всегда пригодится.
Они направились к торговому центру возле метро, поднялись на второй этаж и, купив еды, сели за столик. Софья терпеливо ждала, пока Николай поест, сама пыталась что-то жевать, не чувствуя вкуса.
Нет, надо взять себя в руки. Николай прав: что бы ни случилось, есть нужно вовремя. Иначе организм на нервной почве займется самоедством, а там недалеко и до язвы, будь она неладна. Понемногу усталость отступила, овощной салат уже не казался таким безвкусным, а мясо и вовсе удивило съедобностью.
– Если тебе сказать нечего, и ты мне просто морочишь голову, – не выдержала Софья, – я убью тебя прямо здесь и сейчас.
– Из пистолета, которого у тебя нет? Кстати, а ты не думала, что он тебе и в самом деле не помешает? – Николай увидел, как лицо Софьи начало краснеть, и приподнял ладони. – Сдаюсь. И рассказываю. Я знаю, в каком доме она живет, даже в какой квартире.
– Не может быть! – выдохнула Софья.
Такой прыти от Николая она никак не ожидала.
– Так и есть. Держись за стул, боевая подруга, а то упадешь. Говорю самое главное: эта женщина живет в доме Марины. Зовут ее Елена. Отчества не знаю. Фамилия – Соловьева. Веселенькая, да? Живет на первом этаже в шестой квартире. Но она не хозяйка, а квартирантка, уже почти месяц. Это о чем говорит? О том, что казачок-то засланный. Вернее, казачка. Кстати, с тебя премия. За первый мой успех. Вернее, уже за второй, так как заметил ее я, а не ты. И еще одна – за то, что к Никитичне на рюмашку не заскочил. А она так приглашала, так приглашала, что я чуть было…
– Будет тебе две премии.
– Мои ставки растут на глазах.
– Неужели эта ниточка тянется из Энска? Ведь только там могли узнать, что мы направились в столицу. Или Елена сама по себе? Что-то плохо верится. Кто мог послать ее следить за квартирой Марины, потом за нами? Если та парочка, о которой рассказала Нина Никитична, при деле, то женщину, что рыдала, мы нашли. Осталось найти мужчину, который успокаивал. – Софья задумчиво смотрела сквозь Николая.
– Чего это ты в меня вперилась? Думаешь, я – тот самый мужчина?
– Ты – мужчина Вари, моей близкой подруги, и этим все сказано, – сказала Софья и вздохнула. – Ты единственный вне подозрений.
– Вот почему с тобой так скучно, а? Сказала бы: «Да, именно такого мужчину я и ищу». Так нет же, взяла и вычеркнула меня из списка подозреваемых.
– Если и ты окажешься по ту сторону, мне даже понадеяться будет не на кого.
– Ладно уж, похожу в положительных героях. А теперь мы куда – к ней, пока она тепленькая?
– Ну и охранник мне достался, идет напролом, не глядя. И что мы ей скажем?
– Выкладываем перед ней все карты и требуем признаться.
– У нас ни одного козыря, а ты в карты собрался играть.
– А блеф на что?
– Так она
