тебе и поверила! Думаешь, тот, кто ее послал, полный кретин и не проинструктировал дамочку, как себя вести и что делать? Иначе бы полиция их давно вычислила. – Софья понимала, что Николай отчасти прав, но идти на поводу у подчиненного не собиралась. – Может, сначала последим за ней – нам же неизвестно, где ее босс? А если он сейчас не в Энске, а в Москве? Вот пусть и приведет нас к нему.
– Эх ты – пусть в сердце грусть. Сыщик должен не бояться рисковать. Одно слово – женщина.
– Грубишь начальству, да? Уволю!
– Да не грублю я. Проследить за ней мы еще успеем. А тут если поднажать, может, и расколется. Выдать ей в лоб: знаем, мол, что вы оба причастны к смерти Марины, вычислили твоего босса, но даем тебе возможность признаться, дабы уменьшить свою вину.
– Ты у меня кто – охранник? Вот и охраняй. А думать предоставь мне, хорошо?
– Ну ты, Софья… придавила меня, прямо как таракана, – оскорбился не на шутку Николай. – Да как угодно! Мне-то что? Проиграешь-то ты, а не я. Ведь я – всего лишь охранник.
– Ладно, хватит дуться. Просто надо хорошенько подумать. А пока идем следить за Еленой. Иначе скроется куда-нибудь, ищи потом ветра в поле. Она здесь временно, поэтому надо узнать, где ее постоянное жилище.
Они устроились напротив подъезда на скамье за фанерным домиком детской площадки.
Как ни странно, но ждать пришлось недолго. Минут через пятнадцать из подъезда вышла Елена со спортивной сумкой и, поминутно оглядываясь, направилась в сторону метро.
Да, это была та самая женщина, которую Софья мельком видела в туалете супермаркета. Значит, Николай не соврал.
– Я же говорила, что она попытается сбежать.
– А я говорил, что нужно было прижать ее к стенке, – плюнул с досады Николай. – Теперь вот бегай за ней по всему городу. Ну, что случилось – то случилось. Давай я снова иду за ней один, ты – за мной, иначе двоих сразу приметит. Только не отставай, чтобы мне опять не пришлось тебя разыскивать.
Софья лишь кивнула и, подождав, пока Николай немного отойдет, последовала за ним.
Подошли к метро, спустились в переход, Софья шла по пятам, чтобы не потерять из виду спину охранника. Нет, все же использует она его не по назначению. Это Софья сейчас должна идти за подозреваемой, а Николай прикрывать начальницу сзади.
Но тот, похоже, так увлекся этой опасной игрой, что забыл не только о выпивке, но и том, кто есть кто, вот и лезет поперек батьки в пекло, мчится впереди паровоза и вообще ведет себя как ищейка. А ищейка-то она, Софья. Она же и батька, и паровоз, одним словом – руководитель.
Да ладно уж, пусть немного порезвится, пока есть возможность. Вернется в Энск – и снова для него наступят скучнейшие будни.
– Мне кажется, – подсел Николай на освободившееся возле Софьи место, как только поезд метро тронулся, – она знает, что мы за ней следим, но упорно не подает виду.
– С чего ты взял? – Софью охватила досада: «Заигрался ты уже, мужичок, в казаки-разбойники. Ишь, как глаза горят. И ушки на макушке. И хвост пистолетом».
– Смотри: другие по сторонам иногда озираются, а она в одну точку уперлась, словно знает, что мы рядом. А еще идет так медленно, словно боится, что мы ненароком отстанем.
– Или убедилась, что никто за ней не следит, и успокоилась. Едет себе своей дорогой и думать про нас забыла.
– Тогда зачем сбежала?
– Шеф приказал.
Николай вскочил с места и ринулся к выходу, Софья – за ним. Покинув метро, побродили в обеденной толчее, плутая в переходах, и выбрались наконец наружу. Миновав несколько домов, завернули за угол.
Приметив закрывающуюся кодовую дверь одного из подъездов, Николай бросился к ней сломя голову, на бегу поднимая с земли ветку, и успел-таки просунуть ее в проем. Постоял чуть, словно ожидая чего-то, и, не глядя в сторону Софьи, махнул ей рукой и скрылся из виду.
Набравшись храбрости, Софья приблизилась к незапертой двери и, отшвырнув ветку, с опаской вошла в небольшой тамбур. Перед ней снова оказалась дверь. Она потопталась, не решаясь войти, но входная дверь за спиной неожиданно распахнулась, пропуская жильцов, и Софья, потянув ручку, шагнула за порог.
Увиденное потрясло ее настолько, что она замерла на месте и зажала рот ладонями, чтобы не закричать. Происходящее казалось ей нереальным.
– Ну что там такое, проходите уже, – чуть не пихали в спину жильцы, и Софья машинально посторонилась, словно давая возможность поразиться и им.
На полу среди мокрых осколков битого стекла распростерся Николай. Густая темная кровь нимбом растекалась вокруг его головы.
Вошедшая женщина завопила что есть мочи, мужчина наклонился над Николаем, щупая пульс, и тут же принялся вызывать «Скорую» и полицию.
У Софьи подкосились ноги, перед глазами поплыло. Пустота в голове напрочь вытеснила все мысли.
Картинка происходящего начала переворачиваться, увлекая ее в водоворот беспамятства. Софья даже боли не почувствовала, когда рухнула на бетонный пол.
Глава 15
Сколько волка ни корми… Он снова проголодается
Едкий запах нашатыря ударил в нос, но у Софьи даже не хватило сил, чтобы отвернуться, и ей пришлось затаить дыхание, отчего голова закружилась еще сильнее.
– Гражданочка, откройте глаза, – раздался над ухом требовательный мужской голос. Она ощутила легкое похлопывание по щекам и приоткрыла глаза. – Как вы себя чувствуете?
Сначала Софья увидела что-то белое. По мере прояснения сознания на размытом пеленой лице склонившегося над ней мужчины проявилась знакомая профессорская бородка. Да это же Северов! И сердце зашлось от радости.
– Это ты?! – прошептала она. – Что ты здесь делаешь?
– Вас спасаю. Нет-нет, полежите немного, иначе снова упадете, – остановил доктор слабую попытку Софьи присесть. – Вы знаете потерпевшего?
– Да. Он мой телохранитель. Николай жив?
– Без сознания. Черепно-мозговая травма. Вам лучше проехать с нами. Неизвестно, как там еще обернется.
Всю дорогу, оглушенная воем сирены «Скорой», Софья не решалась даже взглянуть на Николая, лежащего на носилках под капельницей, с кислородной маской на лице. Она упорно отгоняла назойливые мысли о худшем, делая вид, что рассматривает мелькающие верхушки деревьев и светящиеся окна домов через оставшуюся не затонированной полоску верхней части окна задней двери. Поэтому не сразу осознала, что за ними следует полицейская машина с мигалками.
Совсем не помнит, как доехали. В голове непрекращающееся кружение, не дающее сосредоточиться на чем-то очень важном, а суета вокруг только усиливает состояние нереальности и неотступно надвигающейся беды.
Уже час Софья сидит в приемном
