его ребёнка?
Через несколько мгновений Киммуриэль вышел из-за густой полосы деревьев слева от холмистой поляны, на которой Дзирт разбил лагерь. За четыре дня после первой встречи в лесу у цитадели Адбар он видел псионика или любых других сопровождающих его дроу только один-два раза. Выполнив своё обещание, Киммуриэль и Браэлин держали эскорт Бреган Д’эрт вдали от Дзирта и его дочки, позволяя им побыть вдвоём в тишине.
В большей тишине, чем обычно, подумал Дзирт, и он был благодарен – поскольку чувствовал себя с Бри в большей безопасности в здешних диких местах, зная, что за ним, и, главное, за Бри приглядывают эти солдаты-дроу.
Следом за Киммуриэлем из-за деревьев вышла вторая фигура. Сначала Дзирт подумал, что это Браэлин, но нет, это оказалась женщина.
Киммуриэль прошёл мимо Бри, бросив на неё только быстрый, ничего не выражающий взгляд, но женщина у него за спиной остановилась, чтобы полюбоваться на девочку с широкой улыбкой. Её лицо сияло, когда она повернулась обратно к Дзирту и достаточно подошла к огню, чтобы он её узнал.
- Она прекрасна, - сказала жрица Даб’ней. – Такая невинная.
- Как часто ты думала так про детей в Мензоберранзане? – спросил Дзирт, несмотря на желание оставаться вежливым.
- Всегда, - ответила Даб’ней, как будто не оскорбившись. – Хотя многие уже теряли эту ауру к тому времени, как им исполнялось столько же, сколько твоей малышке.
Она шагнула в сторону и уселась на землю. Киммуриэль тоже сел прямо перед Дзиртом.
- Ты знаком со жрицей Даб’ней? – спросил псионик, и Дзирт кивнул. – Думаю, мы не испортили тебе время с дочкой. Нам бы не хотелось лишить тебя этих мгновений.
- Я признателен вам за это, и, пожалуй – за эскорт.
- Хорошо. Я могу сказать, что твоя жена и наши знакомые прошли через портал Громфа, куда бы тот их ни выкинул.
- Ты держишь с ними связь при помощи своей магии разума?
- Нет, мне сообщил Громф.
Дзирт кивнул и сделал глубокий вдох. Осознание, что Кэтти-бри сейчас находится в дикой глуши, потрясло его сильнее, чем он ожидал – и это удивило его, поскольку он всё же предвидел такую реакцию.
- Я бы многое хотел с тобой обсудить, если позволишь, - попросил Киммуриэль.
Дзирт пожал плечами.
- Почему?
- Почему?
- Почему ты пришёл?
- Я как раз собирался тебе об этом рассказать, - ответил Киммуриэль.
- Нет, вопрос не в том, что ты хочешь со мной обсудить, а в том, зачем ты вообще сюда пришёл? – пояснил Дзирт. Он не пытался скрыть подозрительность в своих мыслях, или, по меньшей мере, растерянность от этого необычного поворота для этого и многих других дроу. – И почему ты принял сторону Ивоннель и дома Бэнр – ты ведь ненавидишь дом Бэнр сильнее всех прочих! – на поле близ Гонтлгрима?
- Я признаю, что испытываю обиду из-за постигшей мой дом судьбы, - сказал Киммуриэль. – Я не питаю тёплых чувств к Квентл Бэнр, конечно, как и ко всем остальным.
- Тогда почему?
- Потому что я видел другую сторону. За их завесами я видел другую сторону этой войны, и только тогда понял, что это – то самое сражение, на которое многие из нас надеялись в течение нескольких веков. В первую очередь, притворившись пленником, я видел мать Жиндию, в своём доме планирующую гибель… ну, тебя и твоего отца – и Бреган Д’эрт.
- Значит, ты просто служил себе.
- Нет, вовсе нет, - сказал Киммуриэль. – Жиндия Меларн хотела избавиться от Бреган Д’эрт не только для того, чтобы преумножить собственное благополучие. Она поступала так, потому что мы бросали вызов парадигме, которую требовала Жиндия, и может быть, Ллос. Парадигме надменности и изоляции, чистого, глупого расизма и бесконечной жестокости. Я видел её, Дзирт До’Урден, и её чувства были неприкрыты, слова легко срывались с губ, ведь тогда она считала, что я в плену, стал её рабом, скованным силой иллитидских щупалец.
- Иллитиды. Когда дело касается тебя, почему-то всегда всплывают иллитиды, - заметил Дзирт.
- Для меня они как огромная библиотека, - сказал Киммуриэль. – Хранилище почти безграничного знания.
Дзирт осторожно рассматривал его. Он слышал от Джарлакса, что давным-давно Киммуриэль исчез на какое-то время, но на самом деле Дзирт не знал ничего, кроме сказанного ему только что Киммуриэлем. Была ли это правда? Или какой-то сложный обман?
- Скажи мне, Дзирт До’Урден, что ты думаешь о богах? – спросил Киммуриэль.
Дзирт отшатнулся, застигнутый врасплох этим прямым, личным и неожиданным вопросом.
- Я не жрец, - ответил он, взяв себя в руки. – Может быть, тебе стоит спросить об этом Даб’ней?
- О, мы часами беседовали об этом на протяжении долгих лет, - ответил Киммуриэль. – Уверяю, твой ответ ей так же интересен, как и мне.
- Твой вопрос настолько общий, что я не могу не задуматься – какой ответ тебе нужен на самом деле.
- О богах, - пояснил Киммуриэль. – Очевидно, Ллос ты отверг.
- Отверг её? Я никогда её не принимал – даже отчасти. В свои ранние годы в Мензоберранзане я не столько отвергал, сколько игнорировал её уроки. Я всегда считал её скорее демоном, чем богиней. И да, когда она явилась мне в том коридоре и потребовала моей преданности, я отверг её предложение – какой бы ни была цена.
- Но было бы проще согласиться, - сказала Даб’ней.
- Проще? Просто вручить ей мою преданность? Мою душу? Как я мог? Как вообще кто-то мог бы так поступить? Личные убеждения могут меняться, но нельзя по чужой просьбе изменить саму основу твоего сердца и души. Я мог бы изображать служение Ллос, но она никогда не смогла бы приобрести мою искреннюю веру и преданность, и знала об этом, если на самом деле являлась богиней.
- Но ты нашёл одного бога. Миликки, так? – спросил Киммуриэль, и Дзирт снова пожал плечами. – Я слышал от твоего отца, что она стала предметом спора между тобой и твоей женой, которая ей поклоняется.
- Наверное, Закнафейну стоит меньше болтать, - отозвался Дзирт.
- О, заверяю тебя, что это имело прямое отношение к нашим последним дискуссиям в Лускане – думаю, потому он об этом и вспомнил. И хотя я не могу припомнить разговор в точности, я не уверен, что эти слова действительно срывались с
