Но что, если все мои части говорят «да»? Я думаю о Люке, и,несмотря на то, что я зла на него, внизу моего живота появляется покалывание.
— Спасибо, Кейт.
Она выглядит заинтригованной, но все же уходит.
Кейт закрывает за собой дверь, а я стою, глядя в окно ещедовольно долго.
Наконец, я вытаскиваю дневник Мэтта.
Я усаживаюсь на кровать, стараясь упорядочить мысли, а затемначинаю писать.
«Итак, Мэтт... Внутри меня происходит нечто, чему я даженазвания не знаю. Так что, уж извини.
Но отчасти это страшно — чувствовать такое. Осознавать, чтовсе выходит из-под контроля».
Я смотрю на стену, но ничего не вижу. Внутри у меня всетрясется.
«Люк... он словно наркотик. Мне его все время недостаточно.И если, глотая колеса, люди чувствуют то же, что я сейчас, я могу понять,почему они не в состоянии остановиться».
Я ощущаю, как страх сжимает сердце. Поднимаю голову отдневника и тру глаза, пытаясь выкинуть образ Люка из головы.
Не хочу ничего подобного. Не собираюсь увлекаться Люком.
Я закрываю дневник Мэтта и продолжаю сидеть, уставившись настену, когда в моей голове все, наконец, становится совершенно ясно. Я могухотеть Люка физически, но не нуждаться в нем. Это называется жажда. Я непривязана к нему эмоционально. Только физически... Я абсолютно в этом уверена.
А вот Гейб...
Как только мои мысли переходят к нему, покалывание в животестановится болью в груди. Потому что, анализируя все свои чувства к нему, японимаю, что они гораздо глубже, чем банальная жажда, и намного более опасны.
Раньше я была не права. Очевидно, Люк — более безопасный вариант.
Я знаю, что получу, и это никогда не станет тем, с чем я несмогу справиться.
ЛЮК
Белиас.
Это плохо. Почему Бехерит послал Белиаса? Почему он вообще кого-топослал? За четыре столетия я не оправдал его ожиданий?
Без сомнений, за окном Фрэнни был именно он.
Я еду медленно, чтобы заметить, если он будет следить замной. Но он не следит, и я понимаю, что все хуже, чем просто плохо. Он присланне для меня. Для Фрэнни.
Стараясь побороть свою панику, я возвращаюсь обратно, паркуясьв нескольких домах от ее, и пытаюсь оценить ситуацию.
Белиас — Коллекционер.
Зачем Бехерит послал Коллекционера за Фрэнни, которую надотолько отметить? Или что-то изменилось?
Если Белиас отметит ее, то ее душа навсегда будет привязанак нему. Она будет его.
Что-то вспыхивает во мне... нечто глубокое исобственническое. Он не может получить ее. Она моя. Внезапно я очень рад, чтомистер Кавано в хороших отношениях со Всемогущим. Если я, демон Первого уровня,не могу проникнуть в дом, то и Белиас не может.
Я выхожу из машины и перехожу улицу.
И как быть? Он же не придет ко мне только потому, что япопрошу. Я подхожу к дереву, прячась за стволом, и мысленно зову его. Белиас! Язнаю, что он слышит меня, так же, как я могу слышать его. Эта адскаяпсихическая связь соединяет нас, нравится мне это, или нет.
Раздается слабый шелест, словно белка перемещается поветвям, и вот Белиас стоит передо мной. Его растрепанные темные волосы частичнозакрывают красные глаза. Острые скулы кидают тень на его лицо. Он ухмыляется,глядя на меня.
— Люцифер. Слишком долго.
— О чем ты? Мы виделись всего пару недель назад.
— Да, и босс говорит, что ты работаешь слишком долго. Это яего процитировал.
— Прошло всего две недели. Не знал, что время ограниченно, —лгу я.
— Ну, а так и есть. Если ты вдруг не заметил, здесьГабриэль. Если ты будешь ждать слишком долго, будет слишком поздно.
— Можешь возвращаться, и передай Бехериту, что у меня всепод контролем, спасибо.
— Ммм... ага, именно так все и выглядело на карьере. Оченьмило. Хотя, как можно подойти так близко, и не взять ее... плоть, я имею ввиду... мне никогда не понять.
Как я не почувствовал его там? Я слишком сильно позволилсебе отвлечься. И когда смысл его слов доходит до меня, я ощущаю внутри уколярости, острый, словно бритва.
Это был Белиас.
Мои кулаки сжимаются, и я посылаю ему убийственный взгляд.
— Ты ведь не имеешь никакого отношения к тому, что случилосьс Фрэнни? Потому что если бы она утонула, не будучи отмеченной, это стало быпроблемой, не правда ли? Душа Фрэнни в Лимбе ничем хорошим для нас не обернется.
Злобный оскал появляется на его лице, а глаза вспыхивают.
— В этом-то и проблема, Люцифер. Она не должна быть все ещенеотмеченной. У тебя была идеальная возможность овладеть ее телом... Что сталобы первым шагом на пути овладения ее душой. Она предлагала себя. Даже ты не могне заметить ее имбирь. Но ты решил поиграть в галантного кавалера, вместо того,чтобы делать свою работу. Ты теряешь сноровку. Это не ускользнуло от Бехерита.
Сочетание паники и страха захватывает меня. Последнее, чтомне нужно, чтобы мой босс делал себе пометки обо мне.
— Я не могу просто взять ее, Белиас. На случай, если тызабыл, есть правила... — говорю я, чувствуя себя ужасно... Я оправдываюсь.
Его глаза вспыхивают красным, и он шире улыбается.
— Правила меняются.
— Да неужели? Что-то я не получал меморандум.
Его улыбка превращается в гримасу.
— Это очень серьезно, Люцифер. У тебя нет права на ошибку.Не упусти свой шанс.
Голос Моего Короля эхом отдается у меня в голове. Неразочаруй меня.
— Вот почему мне нужно время. Чтобы не ошибиться. А теперьиди к Черту. Уверен, Авайра уже остывает.
Он ухмыляется.
— Я мог бы закончить эту работенку и вернуться в Ад, преждечем Авайра поостынет.
Существа похоти действительно отвратительны, и именнопоэтому я не позволю никакому мерзкому инкубу приблизиться к Фрэнни.
— Ну, могу уступить тебе это, — говорю я, жестом указывая наокно Фрэнни, — а сам пока отправлюсь поддерживать Авайру тепленькой для тебя. —Я блефую, но он негодующе смотрит на меня.
— Босс нетерпелив. Поторопись. — И затем он исчезает,оставляя серный запах.
Я жду долго, так и прячась за деревом, решая, что же делать.
Наконец, я направляюсь к своей машине и остаюсь в ней на всюночь, наблюдая.
Глава 13. Холодный день в Аду
ФРЭННИ
Мое сердце бешено стучит, пока я стою у своего шкафчика, незная, чего ожидать после произошедшего вчера с Люком. Я слепо смотрю на своикниги и переминаюсь с ноги на ногу, теряя последнюю надежду на то, что выгляжутак, будто оказалась тут случайно. Но когда я чувствую еле уловимый запах корицы,я улыбаюсь, ощущая его горячую руку на своей талии, притягивающую меня кобжигающему телу.
