Здание уже начало разрушаться, с громким треском провалилась крыша. Больные, столпившиеся с краю двора, завопили еще громче. Они жались к забору, сбивались в кучки, многие хватались за грудь или голову и кружились, другие показывали пальцами. У ворот соорудили заграждение. Сквозь толпу пробивались санитары с носилками, их ждали машины скорой помощи с включенными мигалками. Пронесли пожарного. Лицо его совсем почернело, широко раскрытые глаза слепо уставились в небо.
Квейгмайер смотрел и радовался. Он уже представлял себе, как на этом самом месте возведут новое строение. Снесут пустую скорлупу. К черту все старое, даешь новое. Только благодаря таким вот несчастьям его компания и поднялась. Ведь это Квейгмайер когда-то построил больницу, подкупив нужных чиновников. И на этот раз контракт наверняка подпишут тоже с ним.
Вдруг выше по улице он заметил Брада. Дурак неуверенно пытался перейти дорогу. Машины с визгом тормозили, чтобы пропустить грузного и, очевидно, пьяного человека с почерневшим от копоти лицом.
— Ага! — воскликнул Квейгмайер, улыбаясь шутке провидения и показывая небесам средний палец. — Ай-ай-ай, как нехорошо! — пропел он свою любимую присказку. — Нельзя же, чтоб все было так просто.
Брад шагал прямо к грузовику. Он непрерывно кашлял, видимо, что-то застряло в горле и ему никак не удавалось от этого избавиться. Наконец Брад подошел и оперся на капот.
— Эй! — позвал его Квейгмайер. — Друг!
Брад, не оставляя попыток откашляться, нагнулся к желтозубому.
— Ближе, — шепотом приказал Квейгмайер.
Брад сунул голову в окно, звуки пожара отступили.
Парень крепко сжимал губы, стараясь запереть кашель внутри. Дыхание со свистом вырывалось через ноздри.
— Да уж, вот тебе и городской воздух, — сказал желтозубый. — От него только рак легких можно подхватить.
Брад показал на горящее здание, стараясь объяснить свой кашель.
— А что будет, если тебя здесь увидят?
Брад пожал плечами.
— Они заберут тебя обратно. Запрут. Люди не должны так поступать с сумасшедшими. Сумасшедшие видят мир гораздо яснее, они видят цель, умеют сосредоточиться на главном, при этом внимательно относятся к деталям. К ним применяют насилие, а ведь они всего лишь посвящают себя служению своим принципам и верованиям — Квейгмайер сжал кулак с такой силой, что хрустнули косточки. — Не очень-то это честно.
Брад хотел разогнуться и стукнулся затылком о железную дверцу. Он вздрогнул от боли и нахмурился, а потом осторожно потер ушибленное место.
— Давай подвезу. — Человек с желтыми зубами показал на сиденье. — А ты мне за это поможешь. Сделаешь маленькое одолжение.
Он, разумеется, думал о подписи. Правда, чтобы все было законно, нужен свидетель, но это можно устроить и позже. За небольшое вознаграждение. А идиот уж точно не станет отрицать, что подписал документ. Он же честный. Тут Квейгмайер был совершенно спокоен. Вот с отцом идиота договориться было гораздо труднее. Так и не согласился продать землю. Совсем цену деньгам не знал. Он тоже был честным идиотом.
— Поехали? — спросил желтозубый. — Я тебя отвезу, куда захочешь. Покатаю.
Квейгмайер покрутил руками колесо, показывая, как ведет машину.
Брад рассмеялся и тут же прижал рукав ко рту, сдерживая кашель. Он сгорбился, но сумел кивнуть, потом протянул руку и взъерошил несколько оставшихся прядок на голове Квейгмайера.
— Тогда залезай скорей, — недовольно велел желтозубый, укладывая волосы на место.
— Обратно никак. — Брад повернулся к горящему зданию.
Квейгмайер тоже посмотрел на бушующее пламя, его радость слегка омрачало раздражение на придурка.
— Тут, наверное, был сущий ад. — Он оскалился.
Брад изумленно взглянул на Квейгмайера.
— Да, — кивнул он. — Да, ад. Но можно уйти.
Человек с желтыми зубами захохотал. В перерывах между всхлипами он выдавил:
— Ад… но… можно… уйти. — Квейгмайер взревел еще громче и замолотил по рулю кулаками.
Брад улыбнулся, хотя глаза его выдавали беспокойство.
— Да.
Он нервно оглянулся на сгоревшую больницу, подумал секунду и захихикал. Усталые мышцы лица расслабились, и вскоре Брад уже хохотал вместе с желтозубым.
Квейгмайеру никогда не нравилось смеяться вместе. Главное удовольствие — смеяться над людьми, а не с ними. И почему это никто не понимает истинного смысла сарказма? Человек с желтыми зубами сразу помрачнел.
— Лезь в машину, дурак! — потребовал он, окончательно разозлившись. — ЛЕЗЬ!
Брад перестал смеяться. Квейгмайер тут же осознал свою ошибку и тихонько выругался. Надо было держать себя в руках.
Брад задрожал, скривился и обиженно оттопырил нижнюю губу.
— Плохо, — сказал он, пятясь.
Взвизгнули тормоза. Едва не задев Брада, мимо пролетела машина. Квейгмайер выдавил улыбку и сказал сквозь зубы:
— Прости, дружище. Правда, залезай. — Он игриво похлопал по переднему сиденью. — Тут здорово.
Брад покраснел и сердито ткнул пальцем в водителя. Столько всего непонятного произошло за ночь. Хватит на сегодня.
— Не нравится! — выкрикнул он и пошел прочь.
Квейгмайер продолжал улыбаться. Разве можно устоять перед такой улыбкой? В машину заглядывали любопытные прохожие. Он махал им рукой, показывал язык с приклеенным к нему черным леденцом, посылал воздушные поцелуи.
— Мой народ, — шептал желтозубый. Он-то знал, как важно сохранять с людьми хорошие отношения.
Глава пятая НЕВИДИМКА
— Четвертака не найдется, а, мистер? — спросил мальчик.
Он прицепился к тощему старикашке. Пожилых развести легче всего. Они еле ползут и упираются недолго. Но этот ничего вокруг не замечал. Сколько Щен ни вставал у него на пути, старик не реагировал.
Наконец парнишка сдался:
— Ты что, слепой, что ли?
Старик тупо поглядел на Щена и отвернулся. Опять эти пустые зенки. Чего зря таращиться? Лучше бы помог.
Мальчику нравилось попрошайничать, брать у людей деньги просто так. Самое лучшее в мире занятие.
Карманы все еще трещали по швам от денег Брада, но так ведь будет не всегда. Значит, расслабляться нельзя. Щен даже подумывал, не завести ли счет в банке, но ведь повяжут. Этим надутым индюкам в галстуках вынь да положь всякую ерунду вроде паспорта. А уж вопросов сколько зададут! Других-то развлечений у индюков нету. И чего они вечно суют нос в чужие дела? Сначала выжмут из тебя всю подноготную, а уж потом, может быть, сделают одолжение — примут твои же деньги. Щен не раз видел этих пузанов через огромные витрины. Сидят за столами и перекладывают туда-сюда бумажки. Что за глупость? Вообще мозгов ни на грамм.
