в специальный ящичек к остальным, – счета и ничего из агентства по усыновлению.
Сердце ухает вниз, в желудок при мысли о том, что будет, когда документы наконец придут. В голове крутится вихрь мыслей. Смогу ли я смириться с прошлым? Если я встречусь со своей биологической матерью, наверстаем ли мы упущенное время? Какой она окажется? Обнимемся ли мы? Будет ли она вообще человеком, которого мне захочется обнять?
Я сглатываю ком в горле.
Или от меня снова откажутся?
Глава 26
– Кэрри опаздывает, – говорит Стейси и проверяет время на телефоне. Бармен ставит три отшибателя памяти на стойку.
Кэрри влетает в помещение в спортивном костюме и найках – прикид разительно отличается от наряда с иголочки в нашу первую встречу. Она видит, что я пялюсь на нее, и одними губами произносит «извини».
Она вешает сумку на стул рядом со мной, выдыхает и говорит:
– Бешеный выдался денек. Я работаю над новым делом, и вчера мне буквально пришлось заночевать в офисе.
– Поделишься скандальными деталями? – спрашиваю я.
– Хотелось бы, но адвокатская тайна и все такое… – Она выдерживает паузу. – Хотя кто-то уже слил газетам, что мы занимаемся этим делом. Ладно, расскажу. Там про школьного директора.
Мои глаза распахиваются шире.
– Которого застали с чьей-то мамой на сцене?
– Да, его самого.
Какое совпадение!
– У меня в этой школе дочка учится, – говорю я.
– Значит, ты уже все знаешь. Громкое дельце для вашего района, – говорит Кэрри.
– Как тесен мир, – добавляет Стейси.
– И кого ты защищаешь? – спрашиваю я.
– Родителей детей из драмкружка. Знаешь кого-нибудь из них?
О нет! Я делаю глоточек воды, пытаясь скрыть шок на лице. Я братаюсь с врагом Эленор.
– Не особо, – говорю я. – Женщина, которую поймали с директором, – моя подруга.
Я провожу рукой по волосам, избегая взгляда Кэрри.
– Да? Ну, ее косяк, – говорит она.
– Она, наверное, все потеряет, включая ее мужа, – говорит Стейси.
Его она уже потеряла. Я не говорю им, что они подали на развод.
– Интересно, она по-прежнему спит с директором? – спрашивает Стейси.
Я еложу на стуле и разминаю шею. Кэрри хочет выиграть дело – в этом заключается ее работа. А вдруг Эленор узнает, что я дружу с ней? Вытираю пот со лба. Она сочтет меня предательницей?
– Ну, хватит о работе, – говорит Кэрри. Наверное, заметила, что мне некомфортно. – Расскажите о чем-нибудь интересненьком.
– Насчет интересненького не знаю, но могу рассказать, как прошло мое вчерашнее свидание. Вам понравится, – с сарказмом в голосе говорит Стейси. Я подаюсь вперед: давненько я такого не слушала. Будет весело. Я расслабляю плечи: хорошо, что мы перешли к теме куда приятнее.
– Итак, Билл – так его зовут – просит меня заехать за ним. Говорит, его машина на мойке. Я к такому отношусь скептически, поэтому прячу бейсбольную биту на заднем сиденье и веду машину сама, чтобы контролировать происходящее.
– Я бы тоже так сделала, – говорю я. Хорошо, что мне не нужно кого-то себе искать. Психов сейчас хватает.
– Подъезжаю я к его жилому комплексу, залипаю в телефон, и тут он стучит в окно. Открываю дверь, он садится и тут же сползает по креслу. Странно, да? Как будто прячется от кого-то.
Она отпивает из стакана, а я ломаю голову над его непонятным поведением.
– И от него несет сигаретами, хотя в профиле указано, что он не курит.
А вот и первое нарушение.
– Я бы сказала ему выметаться, – вмешивается Кэрри. Я согласна: терпеть не могу курильщиков и лгунов.
– Ты дальше слушай. Ресторан выбирал он – тоже сомнительного качества, но я стараюсь к такому не придираться. Он выходит из машины и сразу несется к ресторану, не подождав меня.
Второе нарушение. Я бы уехала.
– Знаю, надо было вернуться в машину и уехать, но я и макияж сделала, и футболку надела, которая подчеркивает мои сиськи. Не пропадать же добру.
Мы с Кэрри киваем. Все логично.
– Я захожу, а он уже за стойкой общается с барменом. Потом представляет меня ребятам в баре. Я начинаю паниковать: он, похоже, завсегдатай в этом забытом богом месте.
– Жутковато, – говорит Кэрри.
– Ребята не из молчаливых: они спросили Билла, можно ли ему водить. Оказывается, никакой мойки и не было – его лишили водительского удостоверения за повторное вождение в нетрезвом виде.
А вот и третье нарушение. Пока-пока!
Кэрри бросает на меня взгляд, что-то вроде «я же говорила, что почти у всех есть такие штрафы».
– Надеюсь, после этого ты уехала, – говорю я.
– Если бы! Я уже заказала еду и умирала от голода. Когда нам принесли счет, оказалось, что он забыл кошелек.
– Боже! Какой старый и дешевый трюк! – говорю я.
– И это еще не самое худшее. Он встал, чтобы посмотреть, не в заднем кармане ли кошелек, и тут я поняла, почему он сполз по сиденью в машине и побежал в бар. Он всего пять футов и два дюйма[27], а в профиле было указано все шесть[28].
Мы с Кэрри хохочем до боли в животе.
– Н-да, умею я парней выбирать, – говорит Стейси.
– Ладно тебе, с кем не бывает? – отвечает Кэрри.
– Ну хватит обо мне. У тебя что нового, Фэллон? – спрашивает Стейси.
– Я закончила бизнес-план для своей шоколадной лавки.
– Выпьем же за это. – Стейси берет шот, и мы с Кэрри следуем ее примеру.
– Кстати, я же хотела заказать конфеты клиентам. Ты принимаешь заказы по электронной почте? – спрашивает Кэрри.
– Да, принимаю, – с широкой улыбкой отвечаю я.
– А я закажу коробку конфет на мамин день рождения, – говорит Стейси. – И себе одну, только обязательно с алкоголем.
Впервые за долгое время я чувствую поддержку, забываю о «Мамочках в спа», включая дело Эленор и то, что в нем участвует Кэрри (иначе заработаю еще одну паническую атаку), и просто наслаждаюсь компанией подруг.
Глава 27
Я делаю радио погромче и слушаю, как Адам Левин поет Sugar. Как раз еду к подруге Вивиан, чтобы отдать ей шоколадные трюфели. Поворачиваю направо и жму на тормоз: дорогу переходит милая пара, двое пожилых людей, которые держатся за руки. А вот они, похоже, прекрасно говорят на языках любви друг друга. Я все-таки прочитала «Пять языков любви». Она совсем не о том, о чем я думала, и, как и сказала доктор Джози, книга открыла мне глаза. Я неправильно понимала любовь. Кто ж знал, что люди говорят на разных языках любви? Ничего удивительного, что все вокруг разводятся.
Я уже
